Шеннон Мессенджер - Флэшбэк

— Чуть меньше трех месяцев. Итак, это в основном половина небольшого периода тестирования Альвара. Я гарантирую, что это все, что ему потребуется, чтобы завоевать всех… даже Биану. И я просто… Я даже не могу думать об этом, не желая ударить всех.

— Понимаю. И обещаю, я не пытаюсь уговорить тебя вернуться домой или сделать что-то, с чем ты не сможешь справиться. Просто… пожалуйста, не злись на меня, если я пойду без тебя, ладно? Обыск в Эверглене — первые вести, с тех пор как мама Кифа исчезла с Весперой… и это может ничего не дать. Но, по крайней мере, стоит обратить внимание.

Фитц повернулся к ней лицом.

— Я не собираюсь злиться на тебя, Софи… особенно из-за моего придурка-брата. И… если ты собираешься обыскать мой дом, я буду рядом с тобой.

— Простой визит? — влезла Гризель. — Потому что, хотя ты и не спросил моего мнения… глупая оплошность, между прочим… я тоже в лагере «Умнее присматривать за твоим жутким братом». Альвару ничего не сойдет с рук в мое дежурство. Но я не могу быть там, чтобы контролировать, если ты будешь дуться.

Фитц вздохнул и провел пальцем по песку.

— Думаю, я могу попробовать остаться там и посмотреть, как все будет, но если я это сделаю… мне понадобится твоя помощь, — сказал он Софи.

— Все, что угодно, — пообещала она.

Он подошел поближе, новые силы сияли в его глазах.

— Не верю, что воспоминания Альвара исчезли. Воспоминания просто так не исчезают.

— Иногда, да, — напомнила она ему. — Дамель смог навсегда стереть меня из памяти моих человеческих родителей.

— Только потому, что ты была там, чтобы усилить его. Кроме того, люди не защищают свои мысли так, как мы.

— Верно. — Софи страдала от ужасных головных болей с того момента, как проявилась как Телепат. — Но мы проверяли разум Альвара. Мы с тобой пытались часами, помнишь?

— Знаю. — Фитц опустил глаза, крутя зеленые кольца на пальцах, которые соответствовали паре, которую он подарил ей. — Но мы не поспеваем за тренировками, понимаешь? И я не виню тебя за это… у нас было много важных дел. Но теперь, когда все успокоились… нам нужно вернуться к занятиям. Возможно, это единственный способ найти что-то спрятанное в голове Альвара.

Софи так сильно хотела поспорить.

Но он был прав… и это заставило ее ресницы чесаться как сумасшедшие. Потому что обучение Когнатов — гораздо больше, чем простая Телепатия.

Когнаты не должны были хранить секреты друг от друга.

Никаких секретов.

Это означало, что обучение Когнатов включало множество упражнений на доверие.

И это было проблемой, так как у Софи был один секрет, которым она очень, очень, очень, очень не хотела делиться.

— Ты сказала, что мы снова начнем тренироваться, как только найдем твоих человеческих родителей, — мягко напомнил ей Фитц. — И… ты сказала, что на этот раз мы ничего не будем скрывать.

— Ты помнишь об этом, да? — спросила она, пытаясь улыбнуться. — Я надеялась, что ты забыл.

Она дала обещание, потрясенная открытием, что мистер Форкл всю свою жизнь лгал всем о том, что у него есть идентичный брат-близнец, потому что в Затерянных Городах на многоплодные роды смотрели свысока. В тот момент секреты казались утомительными и бессмысленными, и признание в том, что она влюблена в него, не казалось таким уж страшным.

Но потом она задумалась.

— Я так и думал, — сказал ей Фитц. — Вот почему я не поднимал этот вопрос. Но… мне нужно знать, что я сделал все возможное, чтобы остановить то, что происходит с моим братом, потому что я знаю, что-то происходит. И не могу сделать это без тебя.

Софи медленно, глубоко вздохнула, позволяя словам осесть в ее голове. Они были слишком тяжелы. Правда… больше, чем смущение или обида, которые могла вызвать ее тайна.

— Хорошо, — прошептала она. — Мы будем тренироваться столько, сколько сможем.

Плечи Фитца опустились с облегчением.

— Когда?

Она могла сказать, что он хотел получить ответ очень, очень скоро. Но ей нужно было немного времени, чтобы мысленно подготовиться к этому разговору.

— Через пару дней? — попыталась она.

— Как насчет завтра? — возразил он.

Она закрыла глаза, задаваясь вопросом, сжимается ли ее желудок от этого вопроса. Но промедление, вероятно, только продлит ее страдания.

— Завтра, — согласилась она, едва успев выдавить слово.

Ответная улыбка Фитца была полной улыбкой кинозвезды, это почему-то заставляло ее чувствовать себя и лучше, и хуже. То же самое произошло, когда он потянулся к ее рукам.

— Это не будет страшно, — пообещал он. — Ты не можешь сказать мне ничего, что изменит наши отношения, хорошо?

Она кивнула.

В этот момент ее голос пропал… мозг был слишком занят, пытаясь представить, как он отреагирует.

Его передернет?

Он рассмеется?

С криками убежит?

Скорее всего, он просто будет очень нервничать и бормотать, что он всегда думал о ней, как о младшей сестре. А если бы и знал… ей придется найти способ жить с этим.

Если Декс смог преодолеть то, как она отвергла его, конечно, и она смогла бы отложить в сторону любую боль.

И все же… крошечная часть ее мозга не могла не напомнить ей обо всех сладких подарках, которые Фитц подарил ей за последние несколько месяцев, и о том моменте под деревом Каллы, где почти казалось, что Фитц собирается…

— Странно, — сказал Фитц, прерывая все эти глупые, глупые мысли.

Он указал на ее тень, которая… двигалась.

Как и его.

И Сандора.

И Гризель.

Каждая из четырех темных фигур растягивалась все дальше и дальше.

— Что происходит? — спросила Софи, когда они попятились.

— Не можешь догадаться? — тошнотворно знакомый голос произнес позади них… голос, который Софи не слышала со времен подземелья в Люменарии.

Гезен.

Она резко развернулась, когда Сандор и Гризель бросились к трем фигурам, выходящим из одной из пещер в черных плащах с капюшонами и белыми глазами, символом Невидимок, на рукавах.

Затем мир погрузился во тьму.

Софи не была без сознания.

Не было никаких сладких успокоительных, обжигающих нос.

Никаких неясных мыслей или туманных снов.

Но все было черным… и когда она потянулась, чтобы снять покрывало, должно быть, наброшенное на ее лицо, все, что она почувствовала — собственную кожу.

— Все еще не разобрались? — спросил Гезен, в его тоне слышалось веселье. — Какая жалость.

Сандор зарычал.

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — спросил Гезен, когда Софи подняла руку, чтобы бросить сюрикен, который все еще держала. — Ты можешь попасть в цель и будешь сожалеть… хотя было бы интересно посмотреть.

Звучало так, будто Гезен мог видеть, это означало, что темнота была как-то избирательна… и с этим осознанием Софи, наконец, собрала воедино то, что, вероятно, произошло.