Маргарита Дорогожицкая - Стихия страха

Я вылетела из комнаты, сбив с ног Пиону вместе с подносом и даже не обратив на это внимание. Ворвалась в кабинет, схватила перо и бумагу и стала по памяти записывать текст Завета. Так и есть, это и раньше смущало меня, но я обманулась словами этого гаденыша! Должно быть, он долго потешался над моими бесплодными попытками… Структура предложений, количество букв в словах и целых фразах, повторяемые куски… Даже в гаяшимском языке было настолько много отличий от нашего, что я в жизни не поверила бы, что в запретном языке их должно быть меньше! Это не язык, а шифр. Кто был настоящим знатоком тайных шифров, так это атаман Безумных Бардов. Как же мне сейчас его не хватало… Я расстелила рядом с записями шелк и мрачно воззрилась на туманные фразы. Бесконечна в Пяти, значит? Пять добродетелей, являющихся пропуском к Источнику… Источнику познания? Непонятные ранее фразы из книги приобретали новый смысл, давая подсказки к расшифровке. Только тот, чья вера безусловна и бесконечна в Пяти, сможет познать скрытое… Ключ к шифру? Цифра пять? Молитва? Пять добродетелей? Кусок текста? Или целая книга? Впрочем, Святой Престол никогда не отличался особой оригинальностью, вряд ли что-то сложное. Я переберу все известные мне шифры, а если понадобится, то даже наведаюсь в столичную Академию за трактатом "О способах тайнописи и божественных помыслах сокрытия знаний". Атаман Шушье, помнится, его очень хвалил, а уж сколько раз нас выручали зашифрованные послания, перехваченные стражей, но оставшиеся бессмысленным набором букв и цифр, вообще не упомнить. Какие же гнусные тайны Святого Престола скрываются в апокрифах?.. Сложная загадка приятно будоражила кровь.

Я придирчиво оглядела Пиону с ног до головы и удовлетворенно кивнула. Этим утром я сама зачесала ее густые медные волосы в замысловатую прическу, украшенную крохотными жемчужинами, и помогла с корсетом. Портной Изхази постарался на славу — подвенечное платье из тонкой парчи и себярского атласа точно легло по пышной фигуре девушки, подчеркнув ее округлые прелести. Слегка расплывшуюся талию прекрасно скорректировал корсет из китового уса. Робкие возражения Пионы по поводу неуместности белого платья были давно забыты. Девушка сияла, но в глазах все равно еще гнездились неуверенность и страх, несмотря на неделю моих издевательств, увещеваний и внушений.

— Плечи распрями и голову выше, — пробурчала я и шлепнула ее под зад. — И садись уже, смотреть на тебя холодно.

Я плотнее закуталась в мех и последовала за ней в экипаж, где нас ждали Антон и Тень. Венчание было назначено в церкви отца Георга, недавно восстановленной после стихии. Мартен с отцом уже должны были все подготовить, но на душе у меня было почему-то неспокойно, может, передавалось волнение Пионы. Тень ободряющее сжала ладонь девушки.

— Пиона, ты самая красивая невеста, — улыбнулась женщина. — Мартену с тобой очень повезло.

Я хотела съязвить, но передумала. На свадьбе должен присутствовать поверенный, чтобы засвидетельствовать отказ Пионы от наследства и ее брак с Мартеном. Это только Антон мог поверить в мою сказочку о том, что завещание не теряет силу при вступлении Пионы в брак. А на самом деле… При мысли о том, сколько денег уплывает в пользу гарлегского банка по милости этой дурехи, мне захотелось прямо сейчас расквасить ее веснушчатый нос. Я мрачно уставилась в окно. После сильных морозов погода немного смягчилась, одарив город первым снегом. Белый покров укрыл улицы погребальным саваном, от которого на солнце слепило глаза. Окно экипажа запотело, и я задумчиво вывела на нем священный символ…

— Где кольца? — встрепенулась я. — Так и знала, что обязательно что-нибудь забудем! На венчание полгорода приглашено, и если по вашей милости…

— Не волнуйся, Хриз, вот они, — Антон торопливо достал из-за пазухи коробочку.

— Госпожа Бурже постаралась. Правда, красивые? — затараторила Пиона, выхватывая коробочку из рук Антона и тыкая мне под нос. — Такие тоненькие, что и глядеть страшно, не то что носить! А знак священной благодати смотрите, как миленько украшен!

Я вздохнула, у Пионы на нервной почве опять начался словесный понос.

— Замолчи, — скривилась я, разглядывая действительно очень изящные кольца. Неясная тревога наконец оформилась в отчетливое беспокойство. — Отец Георг уже вернулся из столицы?

— Нет, — покачала головой Тень. — Да вы не волнуйтесь так, госпожа. Все пройдет хорошо.

— Как не вернулся? А кто их венчать будет?

— Господин инквизитор согласился, — улыбнулась Тень. — Вы сейчас нервничаете, прям как моя матушка у меня на свадьбе.

— Если бы твоя матушка была умнее, ты бы сейчас здесь в нищете не прозябала! — рявкнула я. — Какого демона он? Других священников в городе нет?

— Отец Георг просил его за прихожанами приглядеть, — растерянно пробормотала Пиона. — И к кому же еще идти было?

Я не хотела видеть Кысея. На секунду даже возникло желание отменить свадьбу. Остановило лишь то, что я торопилась закончить со всеми делами в городе и уехать в столицу. До сих пор мне удавалось избегать встречи с инквизитором, но сегодня у Единого на этот счет были другие планы. Настроение, и без того паршивое, испортилось окончательно.

Церковь была скромно украшена еловыми ветками и колокольчиками. Пиона сильно переживала и едва могла переставлять ноги. Антон подхватил ее под руку и шустро потащил к церковному крыльцу. Мы и так опаздывали. Легкий морозец прихватил землю ломким льдом, и Пиона практически повисла у мальчишки на руке, чтобы не поскользнуться. Ее белые туфельки, мелькающие в приподнятом подоле платья, были слишком легкомысленными для такой погоды. Я поежилась, ощутив уколы таявших на щеках снежинок, и решительно шагнула в приветливо распростертую пасть божьего дома.

Внутри пылали свечи. Церковь была полна, приглашенных и посторонних набралось много. Я отчего-то нервничала все больше и больше. Удушливый запах ладана и воска смешивался с еловым, представляя странную смесь. Мне вдруг сделалось страшно, хотелось, чтобы все закончилось быстро.

Я нашла среди гостей госпожу Бурже. Софи уже не производила впечатления серой мыши, как при первой встрече, однако сидела на расстоянии от мужа. Я сто раз успела пожалеть о том, что наговорила ей на приеме. При моем появлении она поднялась со скамьи и подошла ко мне. Ее голубые глаза блестели, сквозь легкую ткань строго закрытого платья просвечивали белоснежные руки и плечи. Девушка грустно улыбнулась и протянула мне коробочку.

— Ваш заказ, госпожа Хризштайн.

Я открыла коробочку и зачарованно провела пальцем по жемчужинам в тщетной попытке отыскать изъян. Его не было и быть не могло. Софи была по-настоящему талантлива и могла бы быть полезной Антону, но увы, я опять все испортила.