Ксения Изотова - Возлюбленная тьмы [СИ]

— Никому не двигаться, или она умрёт!

Дальше всё происходило стремительно, как во сне. Мимо меня метнулась смазанная серебристая тень, выбившая Ани из рук Лирде. Тело девушки задрожало, яростные конвульсии сотрясали её с ног до головы, и через мгновение на помосте, где до этого находилась прелестная невеста, металась стройная лань с пятнистой шкурой. Я оцепенела, взирая на происходящее. Двинуться с места я не могла, не могла издать ни единого звука. Из порталов, раскрывшихся под потолком, начали вываливаться мужчины в серых рясах, но их тут же хватали расставленные заранее у каждой стены стражники и связывали какими-то слегка светящимися верёвками, отчего священники обмякали и переставали сопротивляться. Лирде несколько секунд пытался противостоять нападающей на него серебряной фигуре, но силы были слишком неравны. Казалось, прошло не больше времени, чем нужно для десятка ударов сердца, и всё уже было кончено.

Преодолев оцепенение, я бросилась вперёд, к помосту. Испуганная лань затрепетала, когда я приблизилась к ней, но всё же позволила до себя дотронуться. Я нежно погладила шелковистую шерсть, шепча успокаивающие слова, и вот я уже держу в объятиях свою рыдающую подругу. Прекрасное белоснежное платье было всё изорвано, и едва прикрывало тело девушки. Дани кинул мне свой плащ и кивком велел позаботиться о подруге.

— Идём, Ани, всё уже хорошо. — Я завернула девушку плащ и мягко увлекла её подальше отсюда, в замок, где тихо и безопасно.

Почему-то отвести подругу в её собственную комнату я не додумалась, и привела её в башню Дани. Но девушке, похоже, было всё равно. Она вздрагивала от рыданий и так отчаянно цеплялась за мою руку, словно это был якорь, способный удержать её в мире безумия. Я отвела Ани к кушетке и окна, усадила её и сама села рядом. Рядом всегда стоял низенький столик с кувшином красного терпкого вина, и сейчас это было очень кстати. Напиток помог девушке немного успокоиться, и она наконец смогла членораздельно говорить.

— Ты знала? — на удивление спокойно спросила она, не глядя на меня.

— Я узнала вчера. Клянусь, я бы сказала тебе, но тогда Серый Орден мог бы напасть без предупреждения, и ты могла бы пострадать. Мы решили дать планам Лирде осуществиться хотя бы частично, чтобы он ничего не заподозрил, чтобы ты осталась жива и невредима.

— Я жива, — странным бесцветным голосом произнесла Ани. — Но не невредима. Ты не сказала мне, Нисса, ничего не сказала. Ты думала, я так слаба, что не выдержу правды?

— Я хотела лишь защитить тебя, — прошептала я. Мои оправдания мне самой казались слабыми и неубедительными, жалкими. Совершенно не к месту я вдруг вспомнила ещё одну вещь. — Я не знала, что ты оборотень.

— Наполовину. Но для превращений этой половины оказалось достаточно. Нисса, я понимаю, почему ты ничего мне не сказала, но я не могу… Не могу…. — Она тяжело вздохнула и наконец взглянула на меня. Голубые глаза были холодными и безжизненными. — Мне лучше уйти отсюда.

— Ани, постой!

Я попыталась удержать её, но девушка мягко вытащила из моих пальцев ткань платья и вышла, тихо притворив за собой дверь.

Суд был коротким, но справедливым, по крайней мере, на мой взгляд. Лирде и его помощники из рядов Серого Ордена были приговорены к смерти и приговор тут же привели в исполнение. Магия заставила их сердца обратиться в лёд, такой же холодный, как голубые глаза моей подруги. Или бывшей подруги? Лирде перед смертью умолял позволить ему увидеться с Ани, но мы с князем единодушно решили ему отказать. Ни к чему бередить её раны, заставляя беседовать с предателем. Тело Лирде безжизненным кулём упало к моим ногам, но никакого удовольствия я не ощутила, хотя ещё вчера была уверена, что его смерть будет мне приятна. А вот что меня действительно тревожило (помимо ссоры с Ани, конечно), так это то, что мы до так и не нашли священника, убедившего Лирде пойти на преступление. Среди тех, кого мы казнили, не было ни одного, даже отдалённо похожего на него. Конечно, мы видели его лишь со спины, но я всё равно смогла бы его узнать.

— Мы найдём его, не волнуйся, — ободрял меня мой возлюбленный, когда мы прогуливались по парку после казни. Это был последний день каникул. Завтра мы оба должны будем вернуться в Академию, к учёбе. Пожалуй, это станет для меня облегчением.

— Я надеюсь на это. Он опасен, Дани, я уверена в этом. То ощущение силы, которое от него исходило… Может быть, он вообще предводитель всего Серого Ордена? Если это так, то его гибель спутает врагам все планы.

— Безусловно. Всему своё время, любовь моя. Мы найдём его и уничтожим, когда придёт время. Но тебя ведь беспокоит не только это, верно? Не думай так много о ссоре с подругой, Леанисса. Она простит тебя, когда поймёт, что ты действовала именно так лишь ради ей блага.

— А если не простит? — грустно спросила я.

— Тогда вы перестанете быть подругами. Выслушай меня, — Данавиэль мягко взял меня за подбородок и повернул моё лицо к себе. — Ты не человек, Леанисса. Ты Песня Ночи, Золотая богиня древнего народа. Тебе не нужна дружба смертных, но даже если ты желаешь её, будь осторожна. Рано или поздно все, кого ты любила, погибнут, и будут поглощены водоворотом времени. И тогда ты останешься одна. Ты правительница по своей крови и по своей сути, не забывай об этом. Дружба — это человеческое чувство, а ты не сможешь всегда притворяться человеком, даже если этого захочешь.

Я отвернулась от возлюбленного и посмотрела вдаль. Солнце садилось над парком, окрашивая зелень в причудливые оттенки золота и кармина.

— Почему здесь лето? — спросила вдруг я.

— Потому что я пожелал, чтобы так было. Ради тебя.

Минуты текли в молчании, но оно было уютным, как тёплый плед или привычное мягкое кресло. Наконец я прижалась к телу Данавиэля и обхватила его руками.

— Не оставляй меня, Дани, — попросила я. — Я всё выдержу, всё вынесу, только не оставляй меня никогда.

Он наклонился к моим губам и медленно поцеловал меня. У поцелуя был вкус лилий, горьковато-сладкий, вкус печали и страсти, слившихся воедино.

Звёзды, звёзды, звёзды… Всех мыслимых и немыслимых оттенков — холодные синие, пурпурные, алые, золотые, даже зелёные, они погасали и вспыхивали вновь, озаряя небо крошечными, но от этого не менее яркими вспышками. Я зачарованно смотрела через увеличивающее заклинание на целую вселенную, о существовании которой я прежде даже не подозревала. Великие боги, неужели вы действительно создали всё это? Неужели, как говорится в древних легендах, богиня Дану создала все эти бесчисленные миры и мириады светил единым порывом души, в первобытном акте творения? Тут я задумалась. Если Рьелль мой отец, и при этом он, несомненно, является сыном Дану, то получается, что Великая богиня-мать — моя бабушка? А Светлый бог Ану — дядя? Нет, это уже слишком претенциозно. Я вновь углубилась в созерцание звёзд, отмечая наиболее яркие из них на карте неба, лежащей прямо передо мной. Кусок пергамента постепенно покрывался символами и рунами — названиями светил.