Кристофер Мур - Подержанные души [litres]

– Но, эй – лапы с перепонками, – ответил Чарли, шевеля перед собой утиными лапами. – Мило, а?

Через плечо глянула Джейн.

– Я даже не могу на тебя смотреть в таком виде. Совсем как мама говорила, ты – чудик природы.

– Мама так говорила? – Чарли решил, что он дуется, но поскольку у него не было нижней губы, какую можно оттопыривать, это больше походило на то, что у него челюсть хлопает по ветру.

– Ну, один раз сказала – повторила то, что сказала я, когда она попросила меня однажды отвезти тебя в школу. Но все равно.

– Это ненадолго, – произнес Мятник Свеж, спуская обоих с крючка семейной истории.

– Тш-ш-ш, – шикнула Джейн. – Мы Одри чи ерошим или как-то.

Джейн немного сбавила обороты подвесных моторов, когда они обогнули Алькатрас, – течение из Золотых Ворот подогнало волн.

– Где вы научились править лодкой? – спросил Мятник Свеж.

– Нас папа на рыбалку с собой брал, – крикнул Чарли. – И Джейн всегда доставалось рулить.

– Чш-ш-ш-ш, – шикнула Одри, чей транс, очевидно, был не так глубок, как им казалось.

– Прости, – отозвался Чарли.

– Ой-ёй, – произнесла Джейн, направляя моторку к северному пилону моста. – Это скверно.

Сквозь Золотые Ворота вползал палец тумана; с их положения он казался зависшим над водой, но ниже настила моста.

Мятник Свеж приподнял темные очки, чтоб лучше разглядеть.

– Вам видно, куда править, да?

– Пока да, – ответила Джейн. – Но не уверена, что мы сумеем разглядеть из-под него дно моста. Когда доберемся, там все может затянуть белым. – Она глянула на часы.

Через пять минут, когда они вышли на полмили, пальчик тумана принял вид снежного ножевого лезвия – он вклинился между пилонами моста и водой как раз под проезжей частью.

– Мы не увидим дна моста, – сказала Джейн, нащупывая телефон в кармане штормовки. – Я всё отменяю.

В девять Лили полагалось быть на работе, и туда она вообще-то и направлялась, но когда оставила дефибриллятор в лавке Чарли для его сестры и узнала, что крупного легавого гея Кавуто убили, ее затрясло, и едва автобус подъехал к ее остановке у Кризисного центра, Лили поняла, что просто не в силах. Она вышла из автобуса и поймала такси.

– Отвезите меня к мосту Золотые Ворота, – сказала она.

– Вас к центру посетителей или на сам мост? Потому что если я вас повезу на мост, мне придется ехать аж в Морской, там разворачиваться, и надо платить сбор, чтобы вернуться в город, а это вам будет стоить.

– Конечно, к центру посетителей, – ответила она, толком ничего не продумав.

Она вышла из такси у центра посетителей, расплатилась и побежала вверх по тропе к мосту. Еще не достигнув шлагбаумов, Лили запыхалась, пришлось перейти на шаг. Проверила время на телефоне: 8:55. Еще пять минут. Она затрусила шаткой походкой на подламывающихся лодыжках, как это делают пьяные девочки, хотя пьяной она не была – просто не в форме.

Он собирался прыгать со стальной конструкции под проезжей частью, где-то в двух сотнях футов южнее северного пилона. Лили подняла голову. Она еще не добралась и до южного. Ей нипочем не успеть. А если и успеет – что она станет там делать? С пешеходной дорожки туда, где будет он, даже не спуститься; по крайней мере, она не знала, как это сделать.

Но под мостом наползал туман – как доска или еще что-то. Он не станет прыгать в тумане. Таков был план, она в этом уверена.

Она докрутила телефонный список до его номера и нажала набор. Это ее тема, этим она занимается. Потому-то она и особенная. Она снимет маляра с его моста.

– Привет, Лили, – сказал Майк.

– Майк, вам нельзя этого делать. Сегодня – точно.

– Надо, Лили. Но если б не вы, меня бы тут не было.

Она издала раздосадованное рычание.

– У вас все в порядке? – спросил Майк. – Похоже, вы давитесь. Вы плачете.

– Нет, я бегу. – Она плакала. – Я прямо над вами на пешеходной дорожке. – Она и была как бы – и над ним, и на пешеходной дорожке, но вот только не прямо над ним на пешеходной дорожке, а примерно на четверть мили в стороне.

– Это очень мило с вашей стороны, – произнес Майк. – Но правда – у меня все будет хорошо. Не знаю, у меня такое чувство, что здесь я все закончил.

– Совсем вы ничего тут не закончили. Вы красите мост, на который я сейчас смотрю. И вижу, что здесь одно место вы пропустили. На нем ржавчина.

– Так и должно быть, Лили. Я ей нужен. Им нужен.

Она прижала телефон к груди, покуда желание за-орать, что он ебаный псих, не миновало, а затем очень спокойно произнесла:

– Просто поднимайтесь сюда, Майк. Это скверная мысль. Сейчас туман. Можете потом опять спуститься, если уж так хочется, но сейчас поднимитесь, пожалуйста, сюда. Я жду.

– Вы это на мне “обещание секса” пробуете, Лили?

– Нет, это не оно. Это совершенно другая штука. Это…

– Ну, было б очень мило, и в иных обстоятельствах я бы просто ухватился за эту возможность.

– Правда? – “Он не просто это сейчас сказал. Он точно это сказал?”

– То есть мне лестно, но меня ждет Консепсьон, а у нее – мое сердце.

– Майк, вы только что назвали то привидение своей телкой?

– До свиданья, Лили. Спасибо. Мне пора, у меня тут еще один звонок.

В телефоне у нее пискнуло при рассоединении. Она остановилась и вперилась в аппарат.

– Ты, блядь, прикалываешься, что ли? – завизжала она.

Папаша, прогуливавший двух своих отпрысков детсадовского возраста по мосту, взял их за головы и быстро повел прочь от сквернословящей девушки с избыт-ком глазной косметики. И бросил на нее через плечо свирепый взгляд.

– Ой, оближи мне любовные санки, шмуд , я тут, блядь, жизнь спасти пытаюсь.

За размазанными слезами ей не было видно экран телефона. Она вытерла глаза рукавом и посмотрела опять: девять часов.

– Привет, Джейн, – произнес в телефон Майк. Он стоял на ферме под проезжей частью моста лицом к городу, оплетя одной рукой поперечную балку. Из страховочной упряжи он уже выпутался, тросы остались прикрепленными к мосту. У ног – мешок с песком. Мантра, которой его научила Одри, сама собой повторялась у него в уме – снова, и снова, и снова, неумолчная, как океан.

– Майк, отбой, – произнесла Джейн. – Мы вас даже не видим.

Майк перевел взгляд вниз – на полосу тумана, струившуюся не более чем в двадцати футах от него. Невероятно плотный, однако волокнистый и сверху очень мягкий на вид. Выше него открывался ясный вид на весь залив вплоть до Беркли – туман только начал наползать с океанской стороны, щупальце пара, пробующее температуру в заливе прежде чем зайти в Ворота совсем. Такое Майк и раньше видел – он видел это всё.

– Но вокруг вас же ясно, правда? – спросил Майк.

– Да, но не над нами. Это небезопасно.

Перед ним сгустилась Консепсьон – шагах в десяти, протянула к нему руки.