Ашира Хаан - Темная половина [СИ]

Но сегодня я чувствовала себя иначе.

Мне казалось, что каждая проходящая к стойке регистрации девица в цветастом длинном платье с Самсонайтом на коротком поводке достает телефон, чтобы написать Люцию «Она здесь!», да-да, стоит с глупым видом между Люфтганзой и киоском и сим-картами, портит вкус своей крови слишком крепким кофе и не сбегает покурить наружу под мелкий моросящий дождь только потому что придется снова проходить досмотр.

Мне казалось, что я вижу белые длинные волосы в толпе приблизительно раз в две минуты. И сердце начинало суматошно колотиться, дыхание перехватывало, и я судорожно проверяла, не тянет ли меня делать странные вещи или идти туда, где он меня поймает. Меня тянуло только прятаться за рекламные щиты. Пять чашек кофе, правду сказать, не способствовали спокойствию. Уже и не понять было, от чего бьется сердце — от ужаса или от кофеина.

Очередь к стойке регистрации оказалась неприятно длинной. Почему-то в Минск летели все — и родители с выводком детей, и гламурные девушки на высоченных каблуках, и замотанные командировочные, и тот мужик в кашемировом пальто, оказавшийся идейным патриотом — даже с соседями по очереди он говорил исключительно на белорусском. Передо мной стояло семейство с тремя детьми разного возраста. Младший сидел прямо на гигантском, выше пояса взрослому, чемодане и комментировал на своем младенческом прохожих. Позади две набожные пенсионерки по очереди читали друг другу отрывки из Библии и крестились каждый раз, как видели мусульманок в длинных юбках и платках. Каждую утекающую секунду я ощущала как каплю крови.

Кап — сзади потянуло сквозняком, и я на мгновение решила, что Люций уже стоит у меня за спиной. Обернуться сил не было, я просто ждала.

Кап — меня толкнули в спину и проскрипели «Двигаться будешь?» — нет, просто сквозняк и мерзкий дедок с запахом лука изо рта.

Кап — у входа в зал зашумели, я обернулась и снова поймала паническую атаку от светлых прядей, развевающихся на ветру. Но это оказалась очень высокая девушка с белоснежным кожаным чемоданом.

Кап — у стойки замешкались, перекладывают вещи из сумки в сумку, снова взвешивают.

Кап — струйка пота ползет между лопаток. Там, где чувствуется взгляд. Оборачиваюсь — никого нет.

Кап — если бы эта кровь была реальной, я бы уже залила весь пол.

Кап — «Ваш гейт номер девятнадцать», слава богу, быстро-быстро-быстро…

Пока Эшер удерживает Люция. Пока Мари удерживает Люция. Пока он соображает, где меня искать. Проклятые секунды утекают кровью из раны. За паспортным контролем я тоже не в безопасности. Вампир пройдет куда угодно, но это займет немного больше времени.

А у меня есть еще козыри…

— Багаж?

— Нет.

— Ручная кладь?

— Нет.

— Совсем? — удивилась работница за стойкой, и я очень остро ощутила, что вообще-то я до сих пор в черт знает чьих джинсах и футболке, мое белье осталось у Люция в ванной — вот черт! — и меньше всего в таком виде я хочу на приватный досмотр из-за того, что мой вид показался подозрительным.

— Совсем.

И вместо алкогольного и парфюмерного отделов я с невыносимым сожалением отправилась сначала за маленьким чемоданом, а потом за шмотками. Чемодан я мстительно купила самый пафосный — небесно-голубой Samsonite, супер-легкий, с серебристыми звездочками, Limited edition, все дела. Вот все леди как леди, угорают по нарядам, а я почему-то до одури люблю чемоданы. Жалко, что больше двух… ну трех, обычно человеку не нужно. Постояла немного на выходе из магазина, вернулась и купила еще сумку и косметичку из той же коллекции. Потому что нечего доверять вампирские кредитки чемоданным маньякам.

Подбор одежды прошел куда скучнее. Я не модель 80-60-80, рост 175, мечта производителей одежды для манекенов, я нормальная женщина среднестатистического роста и размера, поэтому в аэропортовских бутиках как-то прям с самого начала смотрели сквозь меня. Это было даже удобно, потому что среди алкоголя и духов продавщицы какие-то хищные, сразу бросаются помогать.

Тем более, что в мужском отделе можно было купить и джинсы по размеру и длинные, как я люблю, футболки. А по соседству нашелся магазин белья и купальников, некоторые модели в котором согласились, что я имею право их носить даже со своей неидеальной фигурой. На мой вкус они были чересчур уж вычурные, но за неимением хлеба пришлось есть пирожные и носить под джинсы то, что некоторые надевают несколько раз в год только в спальне.

Когда объявили посадку, у меня был нормальный багаж с зубной щеткой, шампунем, расческой, разноцветными носками и даже аптечкой, новый телефон и не было ни бутылки шотландского виски, ни новых герленовских духов. И времени тоже не было, потому что сейчас начиналась важная часть моего плана.

К выходу на посадку выстроилась длинная очередь. Я подождала, пока наберется человек сорок и тоже встала. За мной тут же потянулся хвост. Жаль, я не знаю, какой там самолет. Работницы авиакомпании быстро проверяли билеты, иногда сверяя имя с паспортом, я стояла с сумкой и делала беззаботный вид, хотя сердце колотилось как сумасшедшее. В далеком киберпанковом будущем меня уже на этом этапе поймали бы и сопроводили куда следует. Хотя, говорят, в Израиле в аэропортах уже стоят системы, измеряющие температуру и сердцебиение на расстоянии, и самых нервных из очереди выводят на личную беседу.

Когда передо мной осталось два человека, я достала телефон и сделала вид, что страшно увлеклась чем-то в нем.

— Ваш билет.

— А? — сделать осоловелый взгляд. Сердце где-то в горле, его наверное слышно даже в шумном аэропорту.

— Девушка, билет ваш.

— Да, сейчас, — я полезла копаться в сумке. За мной заворчали.

Я пропустила одного пассажира, другого, краем глаза наблюдая за тем, как за стеклянными дверями набирается автобус. Вот третий пассажир уже буквально повис на ступеньке — и я нашла свой билет!

Меня пропустили к выходу, сразу же перекрыв дорогу остальным, чтобы дождаться второго автобуса. Я поторопилась к выходу, но прямо у лестниц споткнулась и присела, поправляя ремешок туфель. Из зала меня уже не было видно, от автобуса — тоже, и он уехал отвозить первую часть пассажиров к самолету.

А я подхватила чемодан в охапку и рванула по лестнице вниз. Понятия не имею, что там находится, так что далеко убегать не стоило. Через два пролета остановилась, замерла, прислушиваясь. Круглая камера в углу конечно тревожила, но пока начнут просматривать записи, я уже буду далеко. Тем временем подошел второй автобус, прошли в него люди, протарахтел третий, позвали опаздывающих. Голоса работников были спокойные — это отлично. Заперли внешние и внутренние двери — значит с рейсом все в порядке. Только тогда я начала спускаться. Еще три пролета — и самый нижний уровень с обитой железом дверью в подвал. Она перекрыта решеткой и заперта на замок.