Юрий Силоч - Рыцарь пентаклей

— Не за что, милорд, — снова полупоклон.

— Вообще, я действительно хотел попросить вас о помощи, но в другом деле, не менее деликатном. Мне нужно, чтобы в ближайшее время вы вели себя с гостями несколько по-другому.

— Как именно, милорд? — Вортсворт поднял бровь: как будто у него по лбу поползла седая мохнатая гусеница.

— Например, — Орди поразмыслил пару секунд, формулируя свои идеи. — Например, одежда. Я хотел бы, чтобы вы носили нечто длинное, похожее на мантию или балахон.

— Полагаю, у меня есть то, что вам нужно, — кивнул Вортсворт. Ни капли удивления, словно его каждый день просили переодеться.

— Ещё пара моментов: вы не могли бы научиться возникать у людей за спиной так, чтобы они пугались?

— Я уже умею это, милорд, — голос раздался где-то за спинкой кресла, отчего Орди дёрнулся и едва не вскрикнул.

— Отлично. Просто прекрасно, — похвалил он дворецкого, когда тот вернулся на прежнее место. Орди отогнал мысли вроде «Как ты там очутился, я же не сводил глаз?» и продолжил:

— Ну и далее, по поводу…

— Простите, милорд, думаю, я понял. Вы хотели бы, чтоб от меня у гостей был мороз по коже?

Юноша позволил себе широкую улыбку:

— Да. Именно этого я бы и хотел.

— Будет исполнено, милорд. Мне начать с завтрашнего утра?

— Да, пожалуй, именно с завтрашнего утра будет идеально, — согласился чрезвычайно довольный Орди.

— Могу ли я идти, милорд? — Вортсворт слегка склонил спину. Юноша почему-то ожидал услышать скрип дерева, но его не последовало.

— Да, на сегодня можешь быть свободен, — мало кто знал, что небрежный жест отсылания прислуги дался Орди путём долгих тренировок: в одночасье перековаться из, пусть и смышлёной, но всё-таки уличной шпаны в лорда было не так просто, как думалось изначально.

Дворецкий пожелал юноше спокойной ночи и сделал два шага в сторону двери, когда Орди вновь остановил его:

— Вортсворт!

— Да, милорд?.. — дворецкий прямо-таки излучал желание помочь. Это выглядело очень естественно, молодой человек старался рассмотреть фальшь и тщательно скрываемые мысли вроде «Да отцепись ты уже!», но не преуспел.

— И как это у тебя получается?..

— О, весь фокус в том, чтобы дождаться мигания, запомнить, какие половицы скрипят, а какие нет, и…

— Да нет же! Я о предугадывании. Ты сформулировал мои желания лучше, чем я сам. Это поразительно!

— Ах, это… Просто профессионализм, милорд. Просто профессионализм.

Дверь бесшумно закрылась, дворецкий исчез, а Орди остался сидеть в кресле с закрытыми глазами. Он прислушивался к гулу огня в камине, потрескиванию брёвен и почти уснул, но неожиданно для самого себя вскочил и охнул.

— Бр-р, — юноша помотал головой, отгоняя сон, и решил проверить, как успехи Его Величества на бухгалтерском фронте.

Молодой человек миновал вереницу комнат, заполненных мебелью, с которой ещё не сняли чехлы: в темноте это выглядело так, словно помещения были под завязку набиты фамильными привидениями буфетов, диванов и трюмо.

Лестница на второй этаж скрипела ровно настолько, чтобы казаться зловещей, а в коридоре вдоль стен, задрапированных красной тканью, толпились искусственно состаренные доспехи. Последние были настоящим шедевром кузнечного искусства. Когда Орди заказывал их, то попросил мастера — угрюмого гнома, неразлучного с громадной трубкой, — сотворить нечто пугающее. «Сделайте что-нибудь чёрное, с кучей шипов, а вместо забрала шлема — какую-нибудь маску пострашнее. Змеиную или волчью, на ваше усмотрение».

И мастер не подкачал, выковав нечто совершенно чудовищное.

Кошмарные стальные истуканы сжимали в латных перчатках жуткие топоры, копья и мечи. Ими никого нельзя было убить даже при всём желании: из-за максимального удешевления лезвия гнулись и ломались голыми руками, но расслабляться рядом с ними не стоило, так как существовала вероятность зацепиться за какую-нибудь выступающую железку и уронить на себя всю эту груду воронёного металла. Согласно заказу, шипов, лезвий, крюков и прочих острых штук было столько и в настолько неожиданных местах, что при угрозе падения даже мурашки отказывались бежать по спине, предпочитая отсидеться где-нибудь в тёмных углах.

В кабинете горели свечи. Их пламя освещало небольшой круг, в который попадал письменный стол, укрытый зелёным сукном, кусочек книжного шкафа и гобелен, изображающий какую-то старинную битву: на ткани сходились в конных строях люди в доспехах, очень похожих на те, что стояли в коридоре. Тиссур завис над столешницей, заваленной бумагами и, покачиваясь в воздухе, что-то шептал себе под нос. Появления Орди король даже не заметил.

— Как идут дела? — спросил юноша.

Его величество раздражённо вздрогнул, словно отмахиваясь.

— Пиши! — сказал он. — Тысяча пятьсот тридцать плюс восемнадцать.

Орди растерялся, поскольку был уверен, что обращались к нему. Кроме того, он был уверен ещё и в том, что в комнате никого не было, поэтому едва не схлопотал сердечный приступ, увидев, как резкая чёрная тень принялась выводить нечто на листе бумаги.

— Это ещё что?! — вскрикнул юноша, незаметно для самого себя очутившийся у дальней стены.

Тень оказалась рукой. Хотя, скорей, не рукой, а лапой — тёмной, тяжёлой, когтистой и, судя по очертаниям, грубо вырубленной из камня. Суставы локтя и пальцев сгибались со звуком, вызывавшим ассоциацию с работающими мельничными жерновами.

— А! Ты-то мне и нужен! — фиолетовый глаз уставился на Орди. — У меня кое-что сильно не сходится, поэтому есть вопросы.

— У меня тоже есть вопросы, — юноша мрачно кивнул в темноту. — Кто у тебя там?

— Ах да-а, — протянул Тиссур тоном, которым обычно говорят «надо же, как я мог забыть?» — Это Скульпо. Скульпо, покажись.

Захрустел беспощадно царапаемый когтями паркет — и сердце Орди застонало с ним в унисон. В круг света ступило существо — тёмно-серое, покрытое лишайником и потёками сырости. Могучий торс, бугрящийся рельефными мышцами, короткие, но массивные ноги, руки — каждая в обхвате с бедро Орди, голова со звериной оскаленной мордой и острыми ушами. За спиной — кожистые крылья. Существо не выглядело настоящим, хотя бы потому, что было слишком схематичным: будто его создатель руководствовался не полноценным чертежом, а наброском на салфетке. Слишком резкие формы, гипертрофированные части тела, странные движения… Орди присмотрелся и понял, почему именно они были странными: существо не задействовало «мышцы», а двигалось только в местах сгибов.

— Это же… Горгулья! — ошарашенно произнёс Орди.

Существо громко фыркнуло; по крайней мере, именно на фырканье смахивал звук удара булыжником о кирпичную стену, произведённый каменным носом.