Юрий Силоч - Рыцарь пентаклей

— Как это «что делать»?! — возмущённо воскликнул молодой человек. — Что значит «что делать?»

Растерянность постепенно перешла в удивление.

— Выполнять свои обязанности — вот что делать! Господин повар! Почему не готов завтрак? Вы видите, сколько у нас теперь голодных ртов? Охрана! Почему сидим? Мы что, в безопасности?! Вортсворт! Ну ты-то! Ты-то почему сидишь, сложа руки? Все вещи лежат в грязи, прислуга чумазая, как трубочисты, а мне даже не на что присесть!

Люди молчали и хлопали глазами.

— Ну же, ну же! Просыпаемся! — Орди пару раз хлопнул в ладоши, и мир вокруг мгновенно преобразился.

Люди обрели почву под ногами. Слуги вскочили со своих мест, Вортсворт принялся командовать ими, охрана в два счёта разобралась, кто что будет стеречь, а рядом с Орди материализовался стул.

— Отлично! Спасибо, Вортсворт. Но мне ещё нужен стол!

— Сию секунду, милорд!

Не прошло и десяти минут, как поблизости развели костёр, над которым повесили котелок с чем-то вкусным.

Из сирот составили живую цепь, по которой передавали вёдра с водой для того, чтобы тушить тлеющие остатки приюта: да, это было бесполезно, но не пускало детям в головы дурные мысли. Начальник охраны лично проверял посты, а Ординари сидел за новым столом и писал поручения.

— Вортсворт!

— Да, милорд! — старик точно пришёл в себя: появился ровнёхонько у Орди за спиной.

— Возьмите! — он протянул стопку листов. — И передайте управляющим магазинов, лавок и контор! Они должны выйти на работу вместе со всем персоналом!

— На работу?.. — не понял Вортсворт. — Но ведь всё сгорело. Больше некуда выходить…

— Это что-то меняет?! — рявкнул юноша. — Я всё ещё плачу им зарплату. А они всё ещё мои сотрудники. Пусть разбирают завалы, пусть сколотят временные прилавки из досок, пусть делают, что хотят, но все должны работать. И весь город должен видеть, что мы работаем!

На лице Вортсворта появилась осторожная улыбка.

— Кажется, я понимаю вас, милорд.

Орди наградил его долгим бесстрастным взглядом.

Писать больше было нечего, но Орди всё равно создавал видимость напряжённого труда и черкал по бумаге, вырисовывал загадочные каракули и то и дело гневно посматривал на подчинённых, которые уже освоились настолько, что пытались отлынивать. Меньше чем через час подали завтрак. Орди не притронулся к еде и приказал накормить сперва детей, рядом с которыми неотрывно находились Отец Иоанн и Мать Иоанна — миловидная старушка, для характеристики которой идеально подходили слова «божий» и «одуванчик».

Орди улучил момент и подозвал к себе дворецкого, Нильса, Йоганна и Скульпо, который уселся на карниз соседнего здания и не шевелился с того самого момента, как принёс бессознательного юношу.

— Вортсворт! Где шкатулка и ключ?

Старик убежал и вскоре принёс и то, и другое.

Орди присел возле шкатулки и прислушался. Тишина. Абсолютная — словно внутри ничего не лежало. «Будет забавно, если я открою шкатулку и увижу, что она пуста», — подумал юноша безо всякого веселья.

Ключ в замке, щелчок, откинуть дужку, открыть крышку…

Взгляд. Огонёк не фиолетовый, как обычно, а больше сиреневый, холодный. Орди не стал подниматься, а наоборот, встал на колено и опустил голову пониже.

Череп медленно взлетел в воздух, не говоря ни слова.

— Ваше величество, — заговорил молодой человек. — Я допустил ошибку. Вы были правы. Моя вина… — он подавился словами. — Моя вина огромна, я едва не убил нас всех и готов понести кару. Мои люди — ваши люди.

— Кару? — Орди ждал гневной тирады, но голос Тиссура звучал печально. — Люди?..

— Да, Ваше величество, — кивнул Орди, склоняя голову до самой земли. — Мы будем делать всё, что вы скажете.

Король усмехнулся.

Затем выждал пару мгновений и скомандовал:

— Взять его!

Никто из людей Ординари не пошевелился.

Юноша вывернул шею и снизу-вверх, из очень неудобного положения гневно осмотрел всех. Лишь после этого Нильс с Йоганном осторожно двинулись вперёд, но не успели сделать и пары шагов, как Тиссур остановил их:

— Достаточно! Хватит с меня этого фарса. Это не мои люди, и ты прекрасно это знаешь. Даже если б ты погиб, они никогда не стали бы моими. Чего ты пытаешься добиться? Унизить меня?.. Мне не нужны подчинённые, которые повинуются только после того, как дождутся твоего кивка!.. И встань уже, тьма тебя побери, не ломай комедию.

Молодой человек поднялся.

— И для чего ты меня освободил?.. — поинтересовался череп. — Чтобы я пришёл и разгрёб всё то, что ты по глупости наворотил?

— Твоя формулировка звучит не так хорошо, как моя… — угрюмо пробурчал Орди, опустив глаза и внимательно рассматривая пыльные мыски сапог.

— То есть, я прав? Ты ждёшь, что я решу все проблемы и всё станет хорошо?.. Отвечай!

— Прости меня! — в отчаянии воскликнул Орди. — Я не хочу сваливать всё на тебя! Это… Это не то, что ты думаешь! Я ошибся, понимаешь? И сейчас готов жизнь положить на то, чтоб всё исправить. Не ради себя — вообще неважно, что будет со мной, — а ради них! — он ткнул пальцем себе за спину, где переминались с ноги на ногу дворецкий, оборотень и варвар, а чуть дальше обедали повеселевшие сироты. — И я очень хочу… — он чуть было не сказал «убить», — убрать Вильфранда. Хочу, чтобы он ответил за всё.

— Вот как? — хмыкнул череп. — Заманчиво. Неужели он заставил тебя пересмотреть свои принципы?

— Нет! — резко ответил Орди. — Мои принципы те же, что раньше. Но с некоторыми людьми просто невозможно обращаться по-хорошему!..

Тиссур молчал. Он склонился вправо, и юноша увидел, как пульсирует глаз, снова вернувший себе фиолетовый оттенок.

— Он всё-таки тебя изменил, — покачался в воздухе король.

— В смысле? — приподнял бровь Орди.

Череп поглядел за спину молодого человека, где мялись и прятали взгляд люди и оборотень. Чувствовали они себя явно неуютно: будто пригласили в гости семейную пару, а та начала ссориться.

— Давай-ка пройдёмся. Господа, вы можете быть свободны!

За спиной Орди раздалось три очень тихих вздоха облегчения.

— Когда я встретил Вильфранда, — начал череп, убедившись, что посторонние отошли достаточно далеко, — он был таким же, как ты. Я тогда охотился за городом вместе со свитой, мы немного увлеклись, загоняя оленя, и не успели засветло вернуться к заимке. К счастью, егерь знал, что недалеко есть деревня, где для короля и его людей найдутся чистые постели. Вскоре мы нашли то поселение — совсем маленькое, с десяток домов в глуши — и застали там удивительную картину. Никто в деревне не спал. Все жители собрались на площади и слушали подростка, который рассказывал какую-то душещипательную историю. Мол, он — королевский посланец, особо важный гонец, вёз секретное донесение от пограничной стражи лично для меня. Причём донесение он получил из окровавленных рук израненного капитана, люди которого из последних сил сдерживали натиск врагов. Естественно, гонец скакал день и ночь, но попал к разбойникам, которые его ограбили. И теперь он, значит, просит денег на дорогу или лошадь, чтобы доставить донесение. Конечно же, с дальнейшим возмещением из рук самого короля. То бишь, меня.