Оксана Головина - На осколках прошлого [litres]

– Вы не можете вмешиваться, господин. В городе его величество. Это привлечет лишнее внимание, – напомнил помощник.

– Если в этот раз ошибки нет, сами вы не задержите его, мой друг. Он до сих пор достаточно силен. В этот раз будем действовать деликатно.

– У вас есть идея?

– Она у меня есть, Вир, – ухмыльнулся Рэйван, припоминая ту, что сейчас наверняка безмятежно сопела в подушку в комнате ардовского общежития.

Зря она надеялась на долгожданное уединение. К тому же увиденное ею в комнате при входе развеяло сонливость. Ванда замерла, держась свободной рукой за приоткрытую дверь. Безмятежно что-то напевая, ее соседка устроилась на подоконнике. Свет луны выгодно освещал силуэт Ивон, делая ее почти прозрачной и, безусловно, красивой. Наверное, такую красоту и воспевают поэты – тонкую, изящную, искрящуюся оттенками волшебного лунного серебра.

Но вовсе не распрекрасная Ивон так ошеломила Ванду. Соседка решила причесать длинные волосы, любуясь собой в круглое зеркальце на длинной ручке. Вот только расческу держала вовсе не рука девушки, а одна из серебристых прядей, деловито приводя в порядок все остальные. Еще одна такая же помощница держала перед Ивон зеркало, чтобы той удобнее было следить за процессом. Ванда нервно улыбнулась, едва не уронив ящик, когда подруга обернулась к ней.

– Ах! – Застигнутая врасплох Ивон соскочила с подоконника, расправляя длинную ночную сорочку.

При этом волосы ее ожили, совершенно не помогая хозяйке скрыть данный факт. Одна прядь расправила кружева на лифе сорочки, другая подхватила едва не упавшее зеркальце.

– Когда… Когда ты вернулась? – пробормотала испуганно Ивон, будто ее застали за чем-то непристойным.

– Давно. – Стараясь ничем не выдать своего удивления и поддержать соседку, Ванда прошла к своей кровати. – Я просто выходила ненадолго. Если бы знала, что и ты вернешься ночевать…

– И ты не спросишь? – что-то тихонько коснулось плеча Ванды.

Она обернулась, опустив принесенные вещи на постель. Серебристой змейкой сверкнула прядь волос, возвращаясь к своей хозяйке.

– У всех нас есть то, о чем не нужно спрашивать, – серьезно отозвалась Ванда.

Припоминая сегодняшнее происшествие, она только вздохнула.

– Ты совершенно нелюбопытна. – Ивон тоже вздохнула.

– Ты сделала свои волосы артефактом? – высказала предположение Ванда, тяжело опускаясь на край кровати.

– Верно.

Торопливо, на цыпочках, Лейвр пересекла комнату и присела рядом с подругой.

– Но вовсе не из-за своей глупости.

– Я и не думала так, – возразила Ванда, вновь ощущая накатившую усталость и зевая в кулак.

– Честно? – Светлые глаза Ивон расширились от волнения. – Я просто хотела поэкспериментировать, и только. Мне не было и пятнадцати в ту пору.

– Ты только начинала открывать свою силу.

– Я решила сделать артефакт из заколки, – пояснила Ивон и поджала пухлые губы.

– И как? – спросила Ванда, поворачивая к подруге голову.

– И не подумала о том, чтобы снять ее перед этим с волос, – расстроенно призналась она. – Я глупа?

– Я бы назвала это неопытностью, – решила подбодрить ее Ванда.

– Моя мать высказалась совсем иначе. – Ивон поднялась, убирая волосы за спину. – Однажды я обязательно сниму это заклинание. В Арде прекрасная библиотека. И профессор Тэусс, безусловно, великолепный мастер своего дела. Я смогу.

– Зачем? – удивилась Ванда.

Она поднялась следом за подругой, решив умыться перед тем, как упасть в манившую постель и забыться сном.

– Как – зачем? – удивилась Ивон. – Это позор для нашего рода. Такое бездарное заклинание, да еще и очевидное.

– У тебя всегда с собой служанка, которую не надо кормить и незачем платить жалованье. – Ванда направилась к ванной комнате.

– Ты действительно так думаешь?

– Да, – усмехнулась подруга. – Поэтому хватит беспокоиться и считать это каким-то недостатком.

Приведя себя в порядок, она вернулась к кровати. Наручи, подаренные Лейтоном, вернула обратно в ящик, устраивая их на старых тетрадях, перелистать которые собиралась при первой же возможности. Ванда убрала подарок умая под кровать и последовала примеру Ивон, устраиваясь в постели под тонким одеялом. Боги, вот оно – счастье…

– Ванда, – тихонько позвала подруга.

– Да? – уже совсем сонно отозвалась она.

– Тебе удалось раздобыть платок Вильят?

– Что? – не сразу поняла вопрос Ванда.

Потом припомнила свою недавнюю ложь.

– Еще нет. Завтра. Завтра обязательно сделаю это, – уверила она подругу, подтягивая выше край одеяла. – Ты ведь говорила, что время у нас еще есть.

– Да, – кивнула Ивон, разглядывая тени на потолке. – Только вот странно как-то.

– Что?

– Я до сих пор не получила свое письмо. Кажется, что уже все его получили. Что-то мне совсем неспокойно.

– Вдруг это хороший знак? Может, ты единственная, кому повезло. – Ванда повернулась на бок, вспомнив свое злосчастное задание.

Пытаясь устроиться удобнее, она обдумывала теперешнее положение. Завтра еще один выходной. А затем занятия начнутся в полной мере. Факультет боевой магии самый немногочисленный. На первый курс, включая ее скромную персону, зачислено тридцать человек. Они будут разделены на пять групп по шесть человек.

Фергас проводил занятия на старших курсах. Тренировал лучших, только тех, кто действительно мог показать блестящий результат. Ванда вздохнула. Да, переживать о том, что сам декан станет ее тренировать, дело бессмысленное. Но вот проблем добавить может, и не отвечая напрямую за ее группу. Она была готова к этому. Наверное…

В понедельник им представят преподавателя и куратора в одном лице. Того несчастного, кто взвалит на свои плечи обязанность учить их и отвечать за все, что могут и наверняка сотворят черные ухины. Так, кажется, обозвал подопечных факультета боевой магии грубиян Аннук.

Она должна продержаться. Как же хотелось немедленно увидеться с отцом, услышать его голос и потребовать объяснений! Боги, ведь еще совсем недавно она была свободна и полна счастливых надежд! А теперь – изгой среди сокурсников и ректорская невеста. Невеста? Проклятье…

Чувствуя ком в горле, Ванда спрятала лицо под одеялом. Настолько не верил, что поставил такие ужасные условия в том унизительном договоре. Отец хотел, чтоб она сдалась и раскрыла объятия навязанному им мужу. Но почему? Почему именно Рэйван? И почему она настолько жалка, что не могла выбрать сама? Ведь отец когда-то женился по большой любви.

– Несправедливая жизнь! – забываясь, почти выкрикнула Ванда, но тут услышала бормотание с соседней кровати.

– Это точно, Синхелм… – зевнула Ивон.

Ванда в возмущении сжала кулаки под одеялом. Кристиан Рэйван не должен был соглашаться на этот договор. Зачем она ему? Зачем такому мужчине кто-то вроде нее?