Оксана Головина - На осколках прошлого [litres]

– Лейтон? – Ванда открыла глаза, поворачиваясь к нему.

Девушка тепло улыбнулась, заметив, что привычно сияющий умай по-прежнему сидел рядом и не сбежал, пока она едва не уснула.

– Так на чем мы остановились? Знаешь, твои наручи меня сегодня очень выручили. Я так благодарна тебе за подарок. И еще…

Ванда поднялась, следом за нею встал и умай.

– Откуда ты знаешь девиз боевого факультета? Я прекрасно видела, что для тебя это не были пустые слова, подслушанные у студентов. Ты сделал это от души. То есть я хочу сказать, что это казалось важным и для тебя. Неужели ты имеешь какое-то отношение к боевому факультету, Лейтон? Ты когда-то учился здесь? Преподавал? Ответь же хоть что-нибудь!

Она в отчаянии вздохнула, когда умай опустил ладонь на ее плечо, ободряюще пожимая. Затем они оба повернулись, глядя на верхние ступени лестницы, поскольку услышали знакомый глухой стук. Несколько умаев, несущих какие-то небольшие сундуки, остановились. Один из них кивнул Лейтону, видимо таким образом призывая следовать за ними и вернуться к своей работе.

– Ты должен идти, – расстроенно проговорила Ванда, вынужденная попрощаться с товарищем. – Не хватало еще, чтобы из-за болтовни со мной у тебя были неприятности.

Лейтон прощально склонил голову и поднялся наверх, оставляя ее одну. Стоило умаям удалиться, как Ванда почувствовала себя совсем одинокой в звенящей тишине. Нужно идти в общежитие и принять все как есть. Даже если снова поссорится с Ивон, избегать этого глупо. Она должна узнать, что было в ее письме.

Ему удалось крадучись беспрепятственно пройти почти по всему коридору общежития. Сетуя, что нужная комната словно нарочно находилась в ужасном отдалении, Талл бегом пересек оставшуюся часть бесконечного коридора. Хватаясь за ручку двери, он все гадал, что было страшнее: быть пойманным возмущенными девицами или же убитым одной из хозяек комнаты, в которую собирался проникнуть. Но что делать, если они разбежались, словно замковые мыши, и не собираются мириться? В такие моменты только и жди беды. Уж лучше предупредить грозу и погибнуть самому…

Шагрим затаил дыхание и рискнул войти в комнату. Интересно, его поджарят на медленном огне или запустят про́клятым артефактом, вынуждая до конца дней трястись и пускать слюни? Он замер, прижавшись спиной к двери и переводя дух. Вместо первого и второго варианта его немедленно окутало едва уловимым цветочным ароматом. А затем нечто молниеносно метнулось к нему, гладким шелком оплетаясь вокруг шеи и вынуждая делать сиплый вдох.

– Что ты здесь делаешь?! – Гневный девичий голос резанул по ушам, а кольцо вокруг шеи сомкнулось сильнее, не позволяя отойти от двери.

– Ивон… – прохрипел Талл и замахал подруге руками. – Задушишь…

К его немалому удивлению, он оказался пленен не чем иным, как волосами возмущенной Лейвр, стоявшей посреди комнаты в одной ночной сорочке.

– Ты! – гневно выкрикнула она, пытаясь прикрыться руками при виде нежданного гостя. – Как посмел?!

Ожившая прядь соскользнула с его шеи, давая дышать, но перед этим обидно отхлестав по щекам.

– Прости, прости… – пытался оправдаться Шагрим, отмахиваясь от убийственных волос подруги. – Я не смотрю. Точно ничего не видел… Совсем! Нам нужно поговорить.

– Я не собираюсь ни с кем говорить!

– А придется! – кинул в ответ Талл, ловко перехватывая змеящиеся шелковые пряди.

В следующее мгновение они были оплетены прочнейшими тонкими стеблями дикого плюща, собирая строптивые волосы в аккуратную корону на голове разгневанной Ивон. Увенчав свое, возможно предсмертное, творение розовыми (в цвет ночной сорочки) цветами, Талл нервно улыбнулся. Он так и не опустил рук, выставляя их открытыми ладонями перед Ивон и давая ей возможность немного успокоиться.

– Мы должны все прояснить, – твердо проговорил Шагрим. – Убьешь меня после, если захочешь. Но если не решим сейчас, то завтра будет только хуже, Ивон. И зачем бродить в ночнушке, когда еще не отбой?

– Ты еще смеешь спрашивать об этом?

– Что здесь происходит? – не менее угрожающий голос раздался позади него, и спину, укрытую лишь тонкой рубашкой, опалило жаром.

Войдя в комнату и остановившись рядом с Шагримом, Ванда недоуменно переводила взгляд с него на подругу, увенчанную цветочной короной, будто лесная дева.

– Все в сборе… – пробормотал Талл, упирая кулаки в бока и переводя дыхание. – Мило, когда тебе так рады…

– Что ты здесь делаешь, Шагрим? – Ванда устало оперлась плечом о стену, понимая, что покоя сегодня вечером не видать. Затем бросила быстрый взгляд на подругу. – Все же накинь хоть что-то на плечи!

Ивон ничего не ответила, торопливо отвернувшись и схватив покрывало со своей кровати. Закуталась в него, скрывая ночную сорочку от взгляда незваного гостя.

– Нужно поговорить, Ванда. Нельзя все так оставлять, – упрямо произнес инрэйг.

– Согласна с тобой.

– Нам нечего обсуждать. – В голосе Ивон снова послышались слезы. – К чему бессмысленные слова? Они ничего не изменят.

– Трудно что-то изменить в одиночку, – терпеливо и тепло проговорил Талл. – Но здесь, с тобою рядом, те, для кого ты важна. Те, кто готов поддержать и выслушать тебя.

– Как же мне быть? – всхлипнула Ивон, пряча лицо под краем покрывала. – Все в академии знают. Теперь все знают, что я неудачница. А едва набралась храбрости признать ошибку с артефактом для волос и смириться с этим, как появилось проклятое письмо! Одно дело наступить гордости на горло и явиться завтра в аудиторию Тэусса. Но я никогда не выполню задание новичка. Оно заведомо невыполнимое! И это сделано специально. Как я уже говорила ранее, никому из первокурсников никогда не давали задания, выполнение которого могло бы посчитаться преступлением. Амиас просто насмехается.

– Что было в письме, Ивон? – настойчиво спросила Ванда.

– Мне велено добыть артефакт, которым каэль Гарс управляет кланкеями, – дрогнувшим голосом отозвалась Лейвр, поворачиваясь к друзьям.

Она вытерла раскрасневшиеся от слез глаза.

– Амиас лишился рассудка? – поморщился Талл. – Мне незнакомо действие этого артефакта. Но даже с моими познаниями можно утверждать, что быть беде, если он окажется не у Гарса.

– Зато я точно могу себе представить, что произойдет, если артефакт перейдет в чужие руки! – возмутилась Лейвр. – Все кланкеи, находящиеся в это время в воздухе, утратят магический контроль. Сколько студентов может пострадать от этого, я даже не собираюсь предполагать. Как и не собираюсь даже думать о том, чтобы пытаться выполнить задание.

– Думаю, что как раз это тебе и придется сделать, – хмурясь, заговорила Ванда.

– Что? – не поверила Ивон своим ушам. – Ты сошла с ума, как и Барт? Я не украду у этого человека и мусор! Каэль Гарс один из немногих достойнейших преподавателей Арда. Уж лучше позорно сдаться.