Оксана Головина - На осколках прошлого [litres]

– Неплохо! – Фергас прошелся по площадке, глядя на подчиненного.

Тряхнув рукой, на которой все же алел ожог, Хэйл ни на мгновение не расслаблялся, хотя внешне и выглядел спокойным. Он знал кружившего вокруг него мага. Стоило ожидать внезапной атаки и посреди вполне мирного разговора. Предплечье пекло нещадно, но Хэйл лишь опустил тонукан на плечо, отвечая декану белозубой улыбкой.

– Решили с самого рассвета убедиться в том, насколько я неплох? Польщен.

– Ты убедишь меня в этом еще больше, если, как и положено любому преподавателю Арда, будешь радеть за его честь.

Фергас остановил темный взгляд на Хэйле, наблюдая, как менялось выражение его лица.

– У вас есть основания сомневаться в этом? – Тот нахмурился, рукавом стирая пот со лба.

Рубашка липла к телу, он взмок, как обычно после тренировки. Сейчас Хэйл мечтал окунуться в прохладное озеро за корпусом, а не слушать очередную проповедь декана.

– Ты ведь знаешь Фемира Синхелма, – продолжал Фергас.

Он остановился около щита, освещенный его призрачным сиянием.

– Не знаю, – шире ставя ноги и опираясь на опущенный тонукан обеими руками, ответил Хэйл. – Но наслышан о нем немало. Почему вы вспомнили Синхелма?

Он, конечно, предполагал причину, но хотел услышать от самого декана. Лениво прохаживаясь вдоль щита, Фергас сложил руки на груди.

– Я не любитель долгих разговоров. Поэтому буду по возможности краток. Синхелм просит о содействии отчисления дочери из академии. Бестолковая девчонка пошла против воли отца. Возомнила, что может кинуть вызов боевому факультету. Мне! – Фергас мрачно обернулся к Хэйлу. – Я не позволю самонадеянной девице запятнать репутацию моего факультета или опозорить нас перед королем. Ванду Синхелм ждет договорной брак. Это уже решенный вопрос. Отец позволил подурить немного, но это нужно прекратить как можно раньше.

– Прекратить? – Хэйл повел усталыми плечами, радуясь тому, что утренний свежий ветер остужал, давая облегчение. – Говорите прямо. Чего вы ждете от меня?

– Ты отвечаешь за группу, в которой учится Синхелм. – Рунные знаки предупреждающе вспыхнули на руках Фергаса. – Теперь ты отвечаешь и за то, чтобы девчонка вылетела из академии до конца этого месяца.

– А если я откажусь? – Вновь отражая яростный удар Фергаса и чувствуя, как лицо опалило жаром, зло отозвался Хэйл. – Мне плевать на семейные дрязги! И оценивать пригодность студентов я намерен по их способностям, а не по родительским предпочтениям!

– Кажется, я неточно выразился.

Удары Фергаса стали ожесточеннее. Активированная печать обрушилась огненным дождем, мешая смертельную стихию в порывах такого ненужного сейчас ветра.

– Это не просьба, Хэйл. И ты сам прекрасно осведомлен о «родительских предпочтениях» воспитанников Арда! Как долго ты останешься на своем месте, когда станет известно, что их дорогих деток обучает генеральский бастард?

Последние слова оказались более жгучи, чем огонь. Стиснув зубы, Хэйл одновременно вставил щит и кинул ответное заклинание, ослабляя печать противника. Он ощущал, как раскаленный дождь успел прожечь его одежду, превращая рубашку в решето и оставляя мелкие ожоги на плечах и спине. Тонукан вновь засветился в его руках. Используя излюбленную тактику противодействия сил, Хэйл очертил палкой круг над головой, выкрикивая заклинание и вынуждая сильнейший порыв ветра смести остатки огненного дождя над его головой. Вновь ударив тонуканом о каменную площадку, маг исподлобья глянул на своего декана.

– Благодарю, что напомнили, каэль Фергас. Я уж было забыл, кому обязан смешению стихий в своей крови.

– Ты будешь с позором изгнан из Арда, если не позаботишься о том, чтоб вместо тебя эта участь постигла девчонку. Ты – или Синхелм. – Глаза Фергаса опасно вспыхнули углями. – Если до конца сегодняшнего дня я не смогу убедиться, что она не явится на встречу с королем, то приму это как твой отказ. Времени на раздумья предостаточно, Хэйл.

Не давая ему ответить, Фергас отдал команду и погасил защитное поле. Сдерживая гнев, вызванный строптивостью подчиненного, маг покинул тренировочную площадку. Оставшись один, Хэйл шумно вздохнул. Он опустил тонукан на одно плечо и поглядел вслед удаляющемуся декану. Поджал пересохшие губы, теперь ощущая каждый ожог на своем теле.

Дочь Синхелма ждал договорной брак? Такова участь девчонки? Хэйл поднял голову, глядя на небо, которое только добавило своим цветом яркости глазам. Его отец также когда-то подчинился воле рода и женился на выбранной для него невесте. Он оставил ту, что любил, как оставил и единственного сына. Когда же генерал Майллак понял, что от «счастливого» брака наследников не получит, то сделал все, чтобы убедить мать, младшую дочь обедневшего рода, отдать ему на воспитание сына.

Майллак обещал заботиться и дать прекрасное образование, дать шанс… Мать, всю жизнь чувствовавшая перед сыном вину за свое положение, решилась на этот шаг. Тогда он, тринадцатилетний мальчишка, впервые вошел в отцовский дом. Там он познал и всю заботу отца и любовь так называемой мачехи. Но терпел, как и сегодня, стиснув зубы, потому что поклялся матери. Он делал все, чтобы получить шанс, чтобы выстоять. Так разве мог сейчас лишить Синхелм такого шанса? Участи войти в чужой дом? Принадлежать чужому мужчине, будучи бесправной куклой? Чувствовать то, что и он когда-то?

Покрытое испариной лицо Хэйла исказилось на мгновение, как от внезапной боли. Он обернулся, глядя туда, где за шумевшими деревьями едва виднелись шпили башен Арда. Фергас решил, что запугал его? Он скорее будет благодарен декану за то, что поспособствует принятию решения. Тень отца за его спиной слишком давила на душу. Решит с позором уволить его?

– К хаосу Ард…

Губы Хэйла изогнулись в презрительной усмешке. В Камеладере предостаточно школ, где его примут с распростертыми объятиями, и плевать им на родословную.

Сегодня в столовой было еще более шумно, чем обычно. Завтрашнее прибытие короля взбудоражило обитателей Арда, вынуждая обсуждать предстоящее событие. Студентки огорченно шептались по поводу того, что шанс появиться перед Ламоном так редок, а возможности выглядеть привлекательно их лишают. Вот ведь какой случай щегольнуть лучшим нарядом! А придется вырядиться в форму и быть факультетским клоном, безликим и неприметным.

Слушая их вздохи, Ванда готова была поменяться с любой и самой превратиться в безликое и никому не нужное существо. Она совершенно не горела желанием быть представленной его величеству. Кстати, насчет «гореть»… Главное, не забыть надеть наручи. Иначе и в самом деле до беды недолго. Представляя, как могла бы подпалить венценосного гостя, Ванда поморщилась.