Оксана Головина - На осколках прошлого [litres]

Новоприбывшие студенты стояли в первых рядах. Факультет боевой магии по обычаю находился в отдалении от подиума, что вызывало спазм в желудке у Ванды. Ей придется идти едва не через весь зал, если этого пожелает король. Может, так увлечется, что забудет про нее? Есть ли надежда? Стоящий рядом Хэйл тихо хмыкнул, будто мог прочитать ее мысли.

Ванда вздохнула, стоя ровно, как струна. Никто из них не мог пошевелиться, замирая под цепким взглядом Ламона, как фарфоровые куклы в форменных одеждах своих факультетов. Черные «ухины» выделялись мрачным пятном на фоне остальных студентов. Наверняка оттого и находились дальше всех, чтобы не портить настроение их правителю. Ванда чувствовала на себе тяжелый взгляд Фергаса. Маг сжал губы в тонкую линию, и его глаза стали совсем черными.

Решая самым разумным сделать вид, что не догадывается о причине недавнего происшествия, она снова поискала взглядом Кристиана. Им не удалось переговорить о покушении, поскольку Ламон вздумал явиться куда раньше, чем планировалось. И Ванда не сомневалась, что, как только он покинет академию, поднимется буря.

Тем временем король начал свою речь. Его голос мелодично лился с подиума, но Ванда не прислушивалась к словам. Банальные фразы должны были воодушевить юные сердца на подвиги. Внушить благоговение перед возможностью постигать науки в благословенной самим Ламоном академии. Говорил его величество долго, слишком долго, наверняка наслаждаясь собственным монологом. Хотя Ванда наблюдала и за глуповатыми восторженными студентками, с восхищением глядевшими на короля. Ее же клонило в сон. Это все нервы…

– Все вы – мои дети! – воскликнул Ламон, заставив Ванду встрепенуться. – Словно едва распустившиеся бутоны под лучами утреннего солнца. Так взрастим же чудесные цветы!

– Уж взрастим так взрастим, – едва слышно саркастически пробормотал Хэйл рядом с Вандой.

Зал взорвался аплодисментами, которые так любил Ламон, явно в прошлой жизни блиставший на подмостках какого-нибудь театра. Снова заиграла музыка, под которую король опустился в кресло, без меры довольный. Камни засверкали на его одеждах, когда он склонил голову, отдавая короткий приказ своему помощнику. Безликий мужчина оживился, шагнул вперед и звонким голосом объявил:

– Король желает видеть первую студентку факультета боевой магии. Ванда Синхелм! Вам даровано дозволние приблизиться к его величеству Ламону Великолепному!

Сейчас она наверняка должна лишиться чувств от счастья или лить слезы восторга… Но голова была ясной как никогда. Ванда понимала, что сейчас придется идти через строй любопытных и уже ненавидящих ее за оказанную великую честь. К хаосу! Чем быстрее все начнется, тем быстрее закончится. И можно будет забыть о сегодняшнем дне. Все верно.

– Попробуй только не справиться! – Хэйл подмигнул ей, когда девушка нервно обернулась к нему на мгновение.

Подразумевалось, что они предстанут перед Ламоном вместе, как преподаватель и студентка. Ну, или вместе с Рэйваном. Он ведь ректор. Но она должна идти одна. Ванда прерывисто вздохнула, слегка улыбнулась Хэйлу и сделала шаг вперед, выходя из строя. Она видела, как Кристиан медленно кивнул ей, молчаливо поддерживая. Да, она не одна. Сегодня – не одна. За спиной был Хэйл, а впереди Рэйван. И она должна благодарить судьбу за эту поддержку.

Шла как по углям, стараясь держаться со всем возможным достоинством. И чем ближе подходила, тем более очевидным становилось удивление короля. Ламон даже немного подался вперед в кресле, будто зрение внезапно подвело его. Это насторожило Ванду, и она на мгновение притормозила, но потом все так же уверенно продолжала идти вперед. Остановившись перед подиумом, она твердо, насколько могла, проговорила заученные ранее слова:

– Я, Ванда Синхелм, благословением короля студентка факультета боевой магии академии Ард, приветствую вас.

Ванда, как и подобало, склонила голову.

– Подойди ближе, дитя, – прозвучал голос правителя.

Она выпрямилась, отважившись посмотреть на короля. Ламон протянул руку и изящным жестом велел приблизиться. Повинуясь, Ванда встала у нижней ступени подиума в тревожном ожидании. Что-то было не так. Этот взгляд… Почему он так смотрел на нее?

– Прошло немало лет, – мягко произнося каждое слово, ностальгически произнес король.

Но этот тон ни капли не обманул Ванду.

– Да, ваше величество.

– И теперь дочь повторяет путь своего великого отца. Фемир Синхелм, вне сомнения, велик. И его заслуги перед народом королевства Камеладер невозможно переоценить. Наверняка ты гордишься отцом и собираешься достойно постигать науки в этом благословенном месте, дитя.

– Вы правы, ваше величество. Гордость моя безмерна, как и любовь к отцу. Я сделаю все, чтобы он мог также гордиться мною, – твердо проговорила Ванда.

– Чудесные слова. – Король вновь слегка похлопал ладонью о ладонь, улыбаясь уголками губ. – Помнишь ли ты нашу первую встречу?

Ламон чуть склонил голову набок, разглядывая стоящую перед ним студентку.

– Я прошу простить мое непочтение, – Ванда снова склонила голову, – но после смерти матери все мои воспоминания детства были утрачены.

– Вот как? Бедное дитя… Ты росла без материнской ласки.

– Все верно. Отцу я обязана своей жизнью и воспитанием.

– Нерайн была необычайно красива, – несколько меняя свой тон, продолжал король. – Я прекрасно помню ее. Изящное, тонкое создание. Жаль, что этот цветок так рано увял.

– Благодарю за ваши слова, – глухо отозвалась Ванда.

– Но вот что мне интересно, – приподнял гладкий подбородок Ламон. – Дочь Нерайн была точной ее копией. Нежное, трогательное дитя с сияющими голубыми глазами и россыпью золотых волос.

Ванда замерла в смятении, пытаясь осознать его слова. Не давая студентке ответить, король возмущенно продолжал говорить:

– Ты не Ванда Синхелм! И я желаю знать, что побудило самозванку явиться в Ард. Более того, как смеешь ты лгать своему королю?

Взгляд Ламона опасно потемнел. Пол под ногами присутствующих задрожал, и послышался звон стекол и зеркал, грозивших разлететься на тысячи осколков, вторя гневу правителя. Маг земли, он запросто мог обрушить и этот зал и сам Валмирский замок. Каким бы ни был Ламон, никто не рискнул бы оспаривать великую силу, заключенную в его руках.

Словно потеряв возможность дышать, Ванда не могла произнести ни слова. Что он только что сказал? Что сказал король? Она сошла с ума? Или он объявил ее самозванкой? Она не дочь своего отца? Что за безумие… Нет. Нет-нет-нет…

Тело охватил жар, нестерпимый, всепоглощающий, а глаза вспыхнули углями, выдавая все бушевавшие чувства. Нет, король ошибался! Слишком давно они виделись в прошлый раз. Он просто не помнил. Спутал ее с кем-то. Это просто ошибка…