Антон Кучевский - Легенда о вольном купце [СИ]

Но и мастер Эзимо несся, как угорелый. Он пересек широкую улицу и вбежал в следующий переулок, зажатый между двумя высокими зданиями. Явно проигрывает мне по скорости бега. Я чудом увернулся от куфа, едва не двинувшего всей массой мне в плечо, услышал ругань возницы и краем глаза заметил мелькнувшие красные лилии. Почему любые палки в наших колесах все время отмечены гильдейским клеймом? Даже если речь идет о незначительном происшествии. Еще десяток метров, все ближе, ближе…

Доктор резво развернулся, и я едва не уткнулся носом в его протянутую руку.

Слыхали анекдот про ежика? Который сильный, храбрый, и ловкий. Но — легкий.

Я споткнулся на ровном месте и едва не полетел на булыжную мостовую, но удержался на ногах. И застыл — не потому, что меня поддержала сильная рука Анатоля. Саррус бежал за нами, но потом сильно отстал, зашибив ногу, так что надеяться на его помощь я сейчас не мог. И ни на чью не мог, поскольку в руке Кальварда Эзимо красовалась не волшебная палочка, ну или чем они там колдуют, а поблескивающий вороненой сталью полицейский револьвер.

Чем револьвер превосходит арбалет или колдовство? Наверное, скоростью полета снаряда. Многозарядностью еще, но я не уверен, что Объединение Механиков не продвинулось в данном направлении. И вообще, он удобнее, как оружие.

Непонятно только, почему в меня не стреляют. Вопрос важный, хоть и пришел в мою голову с заметным опозданием.

Доктор мрачно усмехнулся:

— Похоже, вы хорошо знакомы с принципом действия артефакта.

— Какого? — не врубился я, по-прежнему размышляя, почему он не стреляет. Близость собственной смерти, знаете ли, располагает к мыслительной деятельности.

— Того, что я сейчас держу в руках, — огорчился Кальвард. Полагаю, из-за моей тупости.

— Да, знаком. В нашем мире эта штука называется револьвер, на диалекте одного из языков — «вращающийся».

— Занятно. И сколько у вас языков?

Я кашлянул и проговорил чуть более уверенно:

— Док, если вы сразу не всадили мне пулю в голову, может быть, вы тоже поделитесь информацией?

— Может быть, — согласился он, но оружие так и не убрал.

Дурацкая ситуация. Я не решался сдвинуться, хотя встал не очень удобно, а доктор, судя по всему, не торопился с решением, что для него безопаснее — убить меня сразу или взять в плен.

— Зачем вы за мной гнались? — спросил он, свободной рукой поправив очки. Я ляпнул:

— А зачем вы убегали?

— Тоже верно, — согласился Эзимо и снова замолчал.

— Док, я не собака, которая гоняется за колесами… телеги. Мой товарищ заметил вас возле дома пропавшего студента.

— Вот оно как… и какой вывод вы из этого сделали?

Кажется, я начинал краснеть. От стыда.

— Я думал, что…

— …я бандит, пытающийся запугать семью этого самого студента?

— Уже так не думаю, — развел руками я, осторожно косясь на оружие. Сейчас доктор направил мне его в грудь — уйти еще сложнее, учитывая дистанцию в три метра, на которой мы застыли. Хотя я и раньше не стал бы изображать из себя героя боевиков. — Скорее всего, вы тоже ведете какое-то расследование. Учитывая, что вы не назвали фамилию студента, есть мнение, что вы посетили все дома исчезнувшей группы из Коллегиальной Академии.

Доктор кивнул:

— Намного лучше. Что касается расследования, то…

— …вы не уполномочены рассказывать мне детали. Служебный долг и все такое.

Произнеся эти слова, я почувствовал, что решимость от меня уходит. Вернее, уходят жалкие остатки, не дававшие до этого момента впасть в панику. Конечно, спокойный разговор и револьвер, который у меня в создании вызывал образ американского полицейского из боевиков начала девяностых, несколько успокаивали. Вот только у местной полиции я никаких артефактов вроде этого не видел.

А еще — они были в форме, и вряд ли бы стали проносить неуставное оружие на территорию Академии.

С чего я вообще взял, что этот длинноволосый дядька на моей стороне? Только потому, что он до сих пор меня не убил? Нет, это, безусловно, внушает определенный кредит доверия, но все же не делает существо твоим лучшим другом.

— Видите ли, — нарушил молчание «доктор», — я иерей.

Я нервно хихикнул и спросил:

— Почему не архиерей?

— Откуда… — начал он и задумался. Я поспешно объяснил:

— В моем мире — я чужак, вы ведь уже заметили? — это церковные звания. Но я не видел ни единой церкви в той части Грайрува, которую успел объехать.

— Их и нет. Я иерей Тайной Канцелярии Его Императорского Величества.

Вот так прямо и сказал, голосом выделив каждую прописную букву.

— Тогда мы на одной стороне, — сказал я. — Всей информацией, которой обладаю, готов поделиться хоть сейчас. Но рассчитываю и от вас хоть что-то услышать.

— Величайшую тайну я уже выдал, — усмехнулся Кальвард и наконец-то спрятал нервировавший меня предмет обстановки. — Но с удовольствием выслушаю вас, мастер Рихард, теперь, когда вас не нужно бить и вообще склонять к любому другому варианту развития событий, недопустимому между двумя взрослыми и разумными существами.

— Я — не существо, — буркнул я. Все же предыдущий момент здорово ударил по нервам, и я ощутил острую необходимость глотнуть вина. Надо завести привычку носить с собой флягу на поясе. Или не носить? Сопьюсь же.

— Как хотите. Для начала мы можем покинуть данную подворотню. Здесь воняет, — наморщив нос, объяснил иерей.

Обратно мы направились неспешным шагом, выбирая более просторные улицы. Так что вся беготня, занявшая от силы несколько минут, украла у нас почти час на обратную дорогу. Боюсь, бывший доктор нарочно водил меня кругами, чтобы услышать все, что нам удалось в данный момент узнать. И заодно простудить, в отместку за то, что я его погонял по городу. Выслушав меня, он многозначительно сказал:

— Хм… — и опять замолчал.

Его манера речи начинала меня здорово раздражать. Не вытерпев, я спросил:

— Но у вас есть хоть что-то?

— Есть, — кивнул Эзимо. — Непонятно только, почему вы связываете это с заговором против трона. Насколько я знаю, обряд, описанный вами, направлен на многократное увеличение магической мощи, однако магов без амбиций во всем Кихча можно пересчитать по пальцам.

Про труп в доме я ему, конечно, не рассказывал. И вообще поменьше трепался об источниках такой осведомленности, рассказал только, что нашли обелиск и выяснили суть обряда.

— Не думаю, что студенты заглотили наживку без посторонней помощи. Вы же сами слышали, о чем говорила мать одного из них. Могущественный маг, частные уроки. Так ведь, мастер Эзимо? Или это не ваше настоящее имя?

— Настоящее, и я действительно врач. Вообще, смешно представить, что вы вообразили меня злодеем.

— А мне почему-то не смешно. Фляга ваша?