Антон Кучевский - Легенда о вольном купце [СИ]

— Не совсем так, — буркнул он. — Все ваши догадки пока выеденного яйца не стоят, в обоих семьях очень переживали за детей, и портреты — тому доказательство. Чета Морланов не нашла отдельного портрета, поэтому отдали мне, скрепя сердце, единственную светокопию.

Светокопию? Неужели здесь уже делают фотографии? Усилием воли я заставил мысль вернуться обратно, особенно учитывая тот факт, что Локстед сердито повысил голос:

— Вы мне дадите договорить или нет? Я не сразу подъехал к дому — от него удалялся всадник, в котором я узнал, как вы думаете, кого?

— Варанга Пройдоху, — хмыкнул саррус. Я подумал, затем предположил:

— Твоего доктора?

— Именно! — подтвердил йрвай. — Доктор Кальвард Эзимо собственной персоной.

Саррус удивленно спросил:

— Как ты узнал, что это именно он? Я не ставлю под сомнения твою замечательную память, но он же ехал спиной к тебе, судя по рассказу.

— Все очень просто. Даже не учитывая похожий силуэт и осанку, если бы вы в момент визита в больницу пригляделись к доктору в светло-голубом халате, вы бы легко обнаружили, что у его правого сапога каблук заменен на новый, из более темного материала. Кроме того, на обуви доктора имеются стальные набойки с небольшими шипами, видимо, для походов в горы или чего-то подобного.

— Нечасто я смотрю на то, во что обуты существа, с которыми знакомлюсь, — восхищенно сказал я. — Но у тебя определенно дар сыщика…

Локстед вскочил на стул и церемонно раскланялся.

— …или собаки-ищейки, — ехидно прибавил Анатоль.

Ему достался суровый взгляд нашего следопыта. Я заказал еще по кружке компота, отказавшись от сдобы, походившей вкусовыми качествами на гудрон.

— Ах да, и еще одна маленькая деталь, — сообщил Локстед после того, как сосредоточенно опустошил половину емкости, — дом Икантари дважды посещал некто в измененном облике. Тарик ни о чем не говорил родителям, но как-то упомянул, что его посетитель обладает изрядным могуществом и обучает юношу собственному магическому Пути.

— И долго ты намеревался держать это при себе, дружище? — печально сказал я, решив, что зря понадеялся на здравомыслие йрвая. Умом их иногда совершенно не понять.

— Думал, это несущественно, — нехотя произнес он, тем самым подтвердив свой предыдущий вывод.

— А знаешь, на чей след мы, скорее всего, напали? — чисто для проформы спросил я. Локстед покачал головой.

— Бьюсь об заклад — Великий Магистр Кшымский собственной персоной, — хлопнул ладонью о стол саррус. Мебель испуганно подпрыгнула, и, кажется, не только возле нас, но и во всей таверне.

— Точно, — удовлетворенно сказал я. — Тарик, скорее всего, был номинальным лидером группы, кем-то вроде старосты.

— А в студенческих группах есть старосты?

— В моей — точно был.

— А в вашем Мире есть Академии, обучающие магов? — поинтересовался Анатоль.

— У нас там обучают ремесленников. А магов и вовсе нет, во всяком случае, таких могущественных, чтобы их уважали, — ответил я, вовремя вспомнив всяких бабок-шаманок, народных целителей и прочую астральную шушеру Земли.

— Интересный порядок, — заметил Локстед с отсутствующим видом. Видимо, делал запись где-то в безразмерной библиотеке.

— Можно было бы смотаться в Рован, — задумчиво предложил я.

— Зачем? — спросили оба, почти в унисон.

— Долгая история. Луккеш-Верштайн мне показал свою картинную галерею, на одной из картин изображен грот Тихой Воды, вблизи от города Рована. Я поинтересовался его местонахождением, объяснив, что место очень живописное. Пемброк подтвердил — туда стоит съездить при наличии свободного времени. Красивая картина — каменистый грот, нависающий над широким озером, на фоне осенний лес. А из леса торчит каменный шпиль.

— Уж не собираешься ли ты… — начал Локстед. Я поднял руку:

— Нет, не собираюсь. Но скажу честно, что эта штука здорово напоминает ту, которую мы видели раньше. Вы знаете, о чем я.

Мало ли кто может греть уши возле нашего столика. Не то чтобы в заведении было полно народу, однако объяснение у меня в наличии — магия. Опытный маг мог бы позволить себе удовольствие подслушать наш разговор.

Паранойя? Хо-хо. Просто здравая предосторожность в мире, напичканном магией по самое «не балуй».

— Бред, — отрезал Анатоль. — Будь я этим экспериментатором, я в первую очередь зарекся бы повторять столь неудачную затею. Шесть человек не вернулись? Отлично, едем дальше! Чушь городишь, командир.

— А вдруг обещание силы настолько велико?

— Да брось. Маленький нюанс — то, с чем не справился Великий Магистр, будут обходить десятой дорогой. Даже двадцатой.

— Тогда не знаю, — хмуро ответил я, ибо мысль пока что зашла в тупик и орала оттуда, что ей хорошо и уютно.

Локстед постучал когтями по столу, затем решительно заявил:

— Зато я знаю. Нам надо попросить профессора угостить нас двумя обедами.

— Обедами, да еще и двумя! — присвистнул наш телохранитель. — Куда в тебя столько влезет, малыш?

— Иди к черту, бугай, — с опаской ответил йрвай, готовый мгновенно переместиться за пределы досягаемости могучей руки. — Я серьезно говорю, а вы смеетесь…

— Исключительно по привычке, — подобострастно заверил я, не забыв прибавить щепотку сарказма.

— И тебя туда же. Я не говорю про «банально пожрать» или даже «пожрать по-императорски», хотя, безусловно, вещь хорошая и в жизни невероятно полезная. Нам нужно задать пару вопросов тем, кого обычно никто не замечает — обслуге. Как вы уже догадались, меня интересует в первую очередь обслуга закусочных «Водлохоравак» и «Снежные грезы».

А ведь точно. Правда, придется все же впутать профессора, но я договорюсь с ним, и мы поссоримся на публику, на случай, если за нами уже следят. Меры предосторожности лишними не бывают.

Угощать, конечно, пришлось нам. Вернее, мне. Профессор не отказался от обеда и уже через пятнадцать минут, проведя нашу компанию внутрь, вкушал ароматный суп из какого-то неизвестного мне мяса.

У меня тоже наблюдался желудочно-пустой синдром, поэтому заказ в виде румяного гуся принесли немного погодя. Анатоль тут же оторвал половину тушки, справедливо заметил, что мы вдвоем едва справимся с другой. Он был прав — когда мясо стало заканчиваться, я почувствовал, что наелся на неделю вперед. Желудок — орган неблагодарный, завтра все равно захочет жрать, но на сегодня, пожалуй, хватит.

Эдмонт Алакез, как человек, получивший достойное воспитание, дождался, пока мы закончим трапезу и с любопытством спросил:

— Вы действительно считаете, что кто-то из персонала мог запомнить нечто необычное, Рихард?

Я пожал плечами:

— Пока что мне неплохо удавалось вести следствие за счет догадок и озарений, причем не всегда собственных. Если принять во внимание, что группа «ка тридцать два» пропала в полном составе, наверняка они держались вместе — просто потому, что связаны общей затеей. А хороший трактирщик должен отлично замечать людей, объединенных общей затеей, ибо такая затея чаще всего таит в себе желание не платить за еду.