Алекс Делакруз - Темный пакт

— Предположений куча, — покивал я. — Вплоть до того, что Анна Николаевна сейчас пьет чай вместе с императором и слушает нашу беседу, ожидая, к какому решению мы с тобой придем. Вот только идей новых у меня пока так и не появилось…

Анастасия молчала. Я тоже, глядя в пространство и закусив губу. Вспоминал.

Как там у меня в контракте с Князем Тьмы условия прописаны? Прожить жизнь по законам божьим и человеческим?

Живописная местность в Трансильвании, в окрестностях замка Бран, была пустынна. По причине того, что здесь вот уже неделю проводил свой досуг румынский принц Мирча. Официально. Неофициально принц в этот вечер принимал гостей, подобных которым замок Бран никогда не видывал за свои более чем восемь веков истории. Принц Мирча обладал родственными связями с двумя из присутствующих; мать принца, королева Мария Румынская, она же Мария Александра Виктория Эдинбургская, была по отцу внучкой британской королевы Виктории, по матери — внучкой русского императора Александра II.

В отличие от очевидного наследника британского престола принца Майкла Кентского и великого князя Алексея, русского цесаревича, третий гость с румынским принцем родственных связей не имел.

Инициатор этой опасной для всех участников встречи флорентийский герцог Алессандро Медичи, владеющий даром первый гонфалоньер справедливости новой эпохи, не имел с остальными родственных связей, но весьма тесно вел дела с румынским принцем, который обеспечивал гарантию, что встреча останется втайне. И сейчас, когда принц Мирча оставил гостей, итальянский герцог, британский принц и русский цесаревич остались за круглым столом втроем.

Несколько минут наследники трех империй — британской, российской и торговой (итальянцы вновь забирали себе все Средиземноморье), провели в молчании. Лишь отзвук магии говорил о том, что каждый из присутствующих использует силу дара для того, чтобы проверить окружающее пространство.

Все приветственные речи давно были сказаны еще принцем Мирчей, поэтому стоило только британцу и русскому в ожидании посмотреть на итальянца, как тот поднялся из-за стола.

При этом стало еще более заметно, что герцог выглядит гораздо старше русского и британца. В то же время молодые по сравнению с ним наследники были облачены в строгие военные мундиры, а седой итальянец одет весьма демократично: пиджак, потертые джинсы и кеды. Отойдя немного от слота, герцог широким жестом активирован голограмму с картой мира, где по его воле одна за другой начали проявляться цветом страны Большой четверки.

Зеленый. Занимающая большую часть Евразии Российская Конфедерация.

Красный. Британская империя, над которой никогда не заходит солнце.

Голубой. Претендующее на достижение британцев Трансатлантическое содружество. Менее спаянное центральной властью, чем земли британской короны, но сопоставимое по размеру территорий — Испания, Франция, Соединенные Штаты, обширные владения в Африке, анклавы в Латинской Америке и практически весь Индокитай.

И только после этого на карте появился темно-синий цвет Евросоюза, который на фоне предыдущих трех империй казался совсем незначительным. После того как часть Европы окрасилась темно-синим, появилось несколько клякс оставшихся за Евросоюзом колоний — бельгийские, итальянские и германские в Африке, голландские в Индонезии, скромные пятна османских территорий в «песочнице» Ближнего Востока.

Обернувшись к принцу и цесаревичу, герцог подождал немного, а затем приподнял правую руку, и вокруг его кисти закрутился серый вихрь. Несколько мгновений, короткий жест — и вихрь, словно липкая паутина, оказался брошен на карту. Усиливая впечатление ассоциации с паутиной, серые липкие щупальца начали расползаться по Земле, обозначая территории, контролируемые корпорациями. В сравнении с владениями Большой четверки, серого цвета было совсем немного, но вот способ демонстрации вызывал настороженность.

Закончивший с визуализацией карты итальянский герцог продемонстрировал легкий поклон и присел обратно за стол.

— Прошу простить за столь… вызывающе-ярмарочное представление, но иногда одна демонстрация стоит тысячи слов, — улыбнулся герцог, поочередно взглянув на русского и британца.

— Мы увидели все, что необходимо, — посмотрел на русского кузена британский принц и, когда цесаревич кивнул, повернулся обратно к герцогу. — Можете переходить к делу.

— Русские и британцы уже более двух сотен лет ведут свою Большую игру, для того чтобы решить, кто из вас имеет больше прав владеть этим миром. Именно поэтому, как первый гонфалоньер справедливости, я пригласил вас обоих сюда как наследников тронов.

Британец, который в очереди наследования был вторым, сохранил невозмутимость. Лишние слова были не нужны — все собравшиеся здесь понимали, кто именно станет вскоре королем. Итальянец в этот момент обернулся к огромной проекции карты.

— Как и сто лет назад, перед Великой войной, Франция, Россия и Британия владеют большей частью обитаемого мира. Мира, который создали итальянцы, — добавил герцог после небольшой паузы.

Итальянец выдержал еще одну паузу, но русский и британец хранили молчание, ожидая продолжения.

— В одна тысяча пятьсот двадцать седьмом году Медичи покинули Флоренцию, а фра Николо Макиавелли покинул этот мир. Через пять лет после этого была опубликована его инструкция, как править миром, под названием «Государь». В этом же году последний гонфалоньер справедливости Алессандро Медичи сложил свои полномочия, а должность была упразднена. Итальянцы окончательно оставили этот мир вам.

Прошло пять сотен лет. Сегодня реальных кандидатов осталось всего… трое. Как и сто лет назад.

Итальянец сделал паузу, глубоко вздохнул и сел вполоборота к карте.

— Россия, — ярче загорелась территория Конфедерации. — Великобритания, — красным вспыхнули территории империи. — И… корпорации, которые мы между собой уже называем Гидрой, — закончил итальянец, после чего опутавшая мир серая паутина блеснула сталью.

Отвернувшись от карты, герцог еще раз внимательно взглянул на наследников тронов империй и продолжил:

— После окончания Великой войны было понятно, что все только начинается. В мире осталось сразу три центра силы, что очень много. Это, прямо скажем, неустойчивая система; три претендента — это уже конец стабильности. И с самого момента подписания мирного договора и Стихийного пакта все понимали, что следующая война не за горами.

Закончив Первую мировую войну, мы уже начали готовиться ко Второй. Все ждали большую войну, под стать Большой игре. — Итальянец выдержал паузу, но наследники по-прежнему молчали. — При этом все думающие люди также прекрасно понимали, что во время Великой войны мы остановились на пороге Рагнарека. И поклонникам методов Винни и Вилли не давали разгуляться те, кто своими глазами видели войну на уничтожение.