Юлия Галанина - Княженика. Книга 1. Золото

Как-то странно все было. Мир вокруг расплывался, не то в тумане, не то в дыму. Или это в голове у меня сплошной туман?

Поднялась снизу к остановке как раз тогда, когда сверху спустился заветной тропой Ярослав.

И мы оба замерли, не приближаясь друг к другу.

Ледяной ужас сковал меня. Он, Ярослав, такой невозмутимый, безупречный — как обычно. Разве может этот надменный красавец быть моим? И не мечтай. Это все-таки был мираж.

Ярослав шагнул ко мне — и мир исчез, я почувствовала, как упираюсь лицом в белоснежную рубашку, стиснутая в мощных объятиях. И поняла: пусть он будет оборотнем, князем, кем угодно, только бы обнимал.

Заурчал мотор — приближалась маршрутка. Да и вообще — стоять в обнимку на виду у всей деревни — дело опасное. Такие новости быстро разлетаются, да еще и преувеличенные раз в пятьсот.

Ярослав меня выпустил.

Но все изменилось, туман исчез и солнце, уже высоко поднявшееся над горами, яростно заливало горячим светом все вокруг.

Ярослав помог мне забраться в автобус, уверенно сел рядом на заднее сиденье.

Дорогой мы молчали. Со стороны не было видно, но Ярослав притянул, прижал меня к себе. Так что взлетали мы на ухабах одновременно.

По моим ощущениям мы ехали, наверное, часов восемь вместо двадцати минут. И еще я подумала, что, получается, случилось как раз то, о чем предупреждала, от чего предостерегала Татьяна Николаевна, прося помочь Ярославу. И то, что сразу стала подозревать бдительная тетя Неля. Интересно, я уже качусь вниз по наклонной плоскости? Или еще балансирую на грани?

— О чем думаешь? — спросил Ярослав.

— Обо всем сразу, — я же и сама сейчас толком не знаю, о чем думаю. О всякой ерунде.

— После занятий поехали к нам в гости, — бухнул Ярослав.

— Так сразу? — испугалась я.

— У мамы сегодня день рождения. Ей будет очень приятно.

— Не знаю…

— Я же нашим все уши про тебя прожужжал, — настаивал Ярослав.

— Ну, ладно. Только я боюсь.

— Но я же рядом!

Тут мы как раз доехали до школы.

Перед тем, как снова укрыться от внешнего мира за маской ледяного высокомерия, Ярослав успел предупредить меня:

— Ты не удивляйся моим исчезновениям на большой перемене. В это время я как раз печку тебе затапливаю.

— Но как?! Как ты добираешься до избушки?

— Секрет, — ухмыльнулся Ярослав.

Когда мы вошли в школу и встали в очередь к гардеробу, я все думала, сильно ли по мне заметно, что жизнь моя вчера полностью перевернулась?

Когда сдала папину куртку, глянула в огромное старинное зеркало на стене и успокоилась: по-моему, не сильно. На лице застыло выражение глубокого недоумения. Уж не знаю, почему.

И только в классе, усевшись на свое место за первой партой, я с ужасом поняла, что уроки-то не сделала! Я же про все на свете вчера забыла, да и сегодня тоже.

Повернулась назад.

— Списывай быстрее, — протянул мне Ярослав стопку своих тетрадей, словно прочитав мои мысли.

— Ты робот? — спросила я, забирая тетради.

— Я разумно распоряжаюсь своим временем, — насмешливо отозвался Ярослав.

— Точно, робот! — утвердилась я в своем диагнозе и начала лихорадочно заполнять пустые странички.

— Глазам не верю, — удивилась подошедшая Лариса. — Ты что, заболела?

— Ага, — кивнула я, не отрываясь от работы. — Это форс-мажор.

— Что?

— Совершенно, исключительно непредвиденные обстоятельства!

— А-а-а-а… Сегодня, говорят, вместо истории будет экскурсия.

И точно — нас повели в краеведческий музей, которым заведовала Нина Кирсантьевна.

Нина Кирсантьевна рождена была примадонной.

В длинном концертном платье, в туфлях на шпильках (а ведь ей уже перевалило за семьдесят), она стояла около стендов и орудовала указкой, словно фея волшебной палочкой.

Все, как обычно, слушали рассказ вполуха, шушукаясь между собой.

И только Ярослав внимал, чуть ли не раскрыв рот и про банду Дуганова (чьи жертвы были захоронены под алым памятником на берегу Байкала), и про ушедших на фронт земляков, и про строительство БАМа.

И делал по-французски какие-то пометки в блокноте, как и полагается образцовому умалишенному.

Нине Кирсантьевне было приятно такое искреннее внимание, и она дополнительно рассказала много интересного о поселке, как он возник и где находились самые первые дома.

А я подумала, что белой вороной Ярослава назвать нельзя, а вот белым вороном — надо еще поразмыслить. А потом решила, глядя на красивый профиль на фоне большого музейного окна, что не ворон, сокол же ясный! Надо же, для него Великая Отечественная Война — свежая новость…

После уроков встретились мы у остановки.

Я хотела перейти дорогу — чтобы попасть на ту сторону, где останавливаются маршрутки в Душкачан. Но Ярослав меня не пустил.

— Давай сначала в Северобайкальск съездим, — попросил он. — Я хочу маме подарок купить.

— Давай…

От его слов мне стало грустно. Набрала заветный номер. В клинике все было без изменений. Стабильно. Моей маме не нужны подарки.

Ярослав взял меня за руку.

— Все будет хорошо, — тихо сказал он.

Я кивнула. К счастью маршрутка подошла.

В автобусике он меня снова обнял, словно крылом накрыл. Из-за разницы в росте голова моя как раз улеглась ему на плечо. Покачивание автобуса успокаивало. Я смотрела в окно: горы на той стороне Байкала были уже совсем белые. А здесь упорно держалась осень, Байкал хранил тепло. Придорожные кусты словно золотыми монетками были осыпаны.

— На той стороне бьют горячие источники, — тихо сказала я.

— На этой — тоже. Я тебе покажу, — пообещал Ярослав.

Разговор затих. Было так хорошо молчать и смотреть в окно.

В Северобайкальске мы пошли в картинную галерею.

— Хочу пейзаж в подарок купить, — пояснил Ярослав. — Мама любит.

Галерея размещалась в новом здании, выстроенном за торговым комплексом. Напротив, через дорогу, зеленели сосны городского парка. А на газоне между тротуаром и дорогой были высажены молодые, тоненькие рябинки.

Мы медленно шли мимо усыпанных алыми ягодами деревцев, и до входа в галерею оставалось совсем чуть-чуть, когда Ярослав вдруг сказал:

— Я вчера тебе наврал.

О-па!

Я резко остановилась, словно впереди разверзлась пропасть.

— Я не князь еще, княжич. Отец — князь, — покаялся Ярослав.

У меня немного отлегло от сердца. Я до смерти испугалась, что он сейчас скажет: «Я пошутил, не очень-то ты мне и нужна…»

— А зачем наврал? — хрипло спросила я.

— Впечатление хотел произвести, — признался Ярослав. — Я же обязательно стану князем. Очень скоро.