Владимир Сухинин - Под чужим именем

— Можно заводить? — В дверях появилась физиономия Яндира.

— Давай, — махнул Крюшон.

Первым вошел широкоплечий бородатый, уже немолодой стражник. Он остановился в двух шагах и поклонился.

Крюшон поглядел на дознавателя и, получив его согласный кивок, обратился к стражнику:

— Шер, ты у нас самый старый и опытный воин. Господин дознаватель ищет того, кто мог видеть и общаться молодым аристократом с родинкой на щеке. Что можешь сказать?

Воин степенно огладил усы.

— Видел такого, — произнес он, чем удивил Крюшона. Тот несколько растерянно посмотрел на Свирта. А стражник так же степенно продолжил: — Но сам с его милостью не общался.

— Где видели? — спросил Свирт, довольный тем, что с первого выстрела попал в цель. — Кто с ним общался?

— Видел в деревенском трактире. А общался он с Клеверами. Братья горазды выпить за чужой счет.

— А в замке его здесь видели? — поинтересовался Свирт.

— Нет, ваша милость, в замке его не видел.

— У меня к нему вопросов больше нет, — произнес Свирт. — Пусть он пройдет в оружейку и посидит там. А вы, Крюшон, позовите этих братьев Клеверов.

— Яндир! — вновь зычно крикнул начальник стражи. Когда тот заглянул, приказал: — Клеверов сюда.

— По одному! — уточнил Свирт.

Яндир скрылся, а вместо него зашел худой мужике мешками под глазами, с заметным отвислым брюшком. Глазки его беспокойно забегали.

— Допился, Башмет, — сурово произнес Крюшон.

— А я чего? Я ничего! — отозвался Башмет. — Службу тяну, замечаний нет. А вне службы сам Хранитель велел.

— Тебе велел? — спросил Свирт.

— Чего велел? — Стражник спрятал руки за спину и вновь их перевел вперед.

— Пить вне службы! — пояснил Свирт, присматриваясь к стражнику. Тот вел себя странно.

— Кто велел?

— Хранитель.

— Кому велел?

— Тебе и брату, — терпеливо пояснил Свирт. Он хотел разобраться, кто перед ним — просто любитель выпить или притворщик, который изображает дурачка.

— Не, нам не велел, — отрицательно покачал головой стражник.

Свирт улыбнулся:

— Но это узнает замковый палач.

— Какой палач? Зачем? Я ни в чем не виноват!

— Ну вот он и разберется виноват ты, Башмет, или нет, — все так же сурово проговорил Крюшон.

Стражник рухнул на колени:

— Не губите, ваша милость! Нечистый попутал. Не хотел я с крестьян брать мзду. Хранителем клянусь, больше не буду.

— Не будешь? — переспросил Свирт. — Тогда расскажи, как познакомились с молодым аристократом, у которого родинка на щеке, как и когда вы с братом пускали его в замок?

Стражник замер с открытым ртом.

— Не было такого. Пить с ним пили, в замок не пускали.

— Значит, все-таки нужен палач, — со вздохом сожаления произнес Кварт.

— Мы не пускали, — заторопился Башмет, — но слышали, как хвалился Яндир, что свел знакомство с барином и тот пообещал ему, что возьмет его оруженосцем. Мы еще посмеялись над ним тогда. Но он нам в доказательство еще золотой барет показывал. Дескать, вот как его ценят. Он дежурит вместе с Храпуном, а тот вечно спит стоя. Может, он и пускал.

— Готов поверить, если расскажешь, о чем говорили с аристократом.

— О чем говорили? О бабах, конечно. Он молодой… его милость то есть интересовался, есть ли тут девки красивые и доступные. Ну мы и поржали с братом, мол, есть одна — Нора, горничная в замке, охочая до бар и все такое…

— Он что, не предлагал вам ее с ним познакомить? — приподнял бровь Свирт.

— Нет, ваша милость, не предлагал. Он угостил нас разок, и все.

— Понятно, — невыразительно проговорил Кварт. — Иди посиди в оружейке.

Он свистнул, и в казарму зашли шуани.

— Посторожите этого молодца, — велел он, указав на Башмета. И сказал Крюшону: — Зови второго брата.

Перед ним лежали записи, и Свирт делал по ходу допроса свои пометки.

Зашел второй Клевер, очень похожий на первого, только борода была не такая всклокоченная. Он осторожно приблизился и поклонился. В ходе его допроса Свирт не узнал ничего нового, но нити вновь протянулись к мальчишке, что был у Крюшона на побегушках. Отправив и этого в оружейку, которая находилась в торце казармы, Свирт посмотрел на начальника стражи.

— Думаю, что других стражников вызывать не будем, не вижу смысла, картина более или менее ясна. Зови Яндира, расспросим мальчишку.

После зычного крика Крюшона в казарму влетел Яндир. Крюшон встал и подошел к посыльному, посмотрел на него тяжелым взглядом и вдруг с силой ударил того в живот. Мальчишка согнулся и заохал. Крюшон, не обращая внимания на стоны, ухватил Яндира за волосы и резко поднял его голову.

— В глаза мне смотри, паршивец, — прошипел он, пылая гневом и негодованием. — Я тебя, сученыша, взял по просьбе твоей матери, моей сестры. А ты предателем оказался. Как же так, Яндир? Так-то ты ответил презлым за предобрейшее?

— Дядя! — натужно прохрипел парень. — Я не понимаю вас.

— Не понимаешь? — Крюшон вновь замахнулся своим внушительным кулаком, но Свирт его остановил.

— Хватит, Крюшон. Яндир и так нам все расскажет. Правда, Яндир? — спокойным и располагающим тоном спросил Свирт. Он видел, что парень почти сломлен и ужасно боится.

Тот, не в силах говорить, закивал.

Крюшон встряхнул парня за шкирку, поставил на ноги.

— Отвечай честно господину дознавателю, иначе будешь отвечать палачу, — пригрозил он.

Яндир, услышав про замкового палача, усиленно закивал.

— Оставь его, Крюшон, а то он так трясется, что и рассказать не сможет, — усмехнулся Свирт. — Скажи, Яндир, где и когда ты познакомился с аристократом, у которого родинка на правой щеке, и скажи, как его зовут?

— Это… это было дней тридцать назад, еще до смерти наследника, господин. Мы были в деревенском трактире, и там я в первый раз увидел этого господина. Он сказал, что его зовут Риг Транго. Он собирался на южную границу на службу короне и перед отъездом хотел отдохнуть и найти себе смышленого парня-оруженосца. Сказал, что я подхожу для этой цели, еще сказал, что хочет, чтобы я его познакомил с горничной Норой. И я передал ей записку. Вот. Потом он исчез, и я его больше не видел.

Свирт переглянулся с Крюшоном.

— Что было в записке, ты прочитал?

— Да, там были стихи и приписка, что он горит желанием встретиться с ней.

— И как, они встретились? — спросил Свирт.

— Не знаю. — Парень был растерян. — Я больше его не видел.

— Врешь! Гаденыш! — Крюшон приподнялся со своего места. — Он тебе дал золотой!

— Подожди, Крюшон, — вновь остановил его Свирт. — Я думаю, парень говорит правду. — Затем обратился к стражнику: — Ты передал записку Норе?

— Да, передал, и передал ей серебряный рукль, золотой я получил не от него, от матери. Она хотела, чтобы я угостил дядю и купил себе хорошее снаряжение. — Парень виновато посмотрел на Крюшона. — Он дал мне тоже серебряный рукль. Это я просто перед ребятами похвалился золотым баретом.