Екатерина Близнина - Тень и её демон

Искатель поднял брови в показном удивлении.

— Неужто средний брат? Глава дипломатического ведомства, который готовился к свадьбе и был вынужден отложить ее на пару лет из-за траура? Какой хитрый план: подставить всех, и себе насолить так, чтобы мало не показалось! Вот только Эриен на такое не способен. Он показал себя слабым стратегом и неуверенным правителем, поэтому страна пребывает в таком раздрае сейчас.

— Неужели не способен? Очень даже похоже на моего брата: наворотить дел, а потом уже разгребать, попутно пытаясь найти того, на кого можно свалить если не всю вину, так хоть часть, — усмехнулся князь Алишер, прикусывая крепкими белыми зубами мундштук. — Однажды он разбил любимую вазу матушки, очень древнюю и ценную, а наказали меня.

— Блестящая аргументация! — восхитился искатель, забыв про свои записи. — Вы предлагаете мне поверить, что король Эриен убил своего брата и повесил вину на вас, на там основании, что когда-то он разбил вазу?

Князь с усмешкой указал мундштуком трубки на искателя.

— Это ваши слова, не мои.

— Люди не меняются, — с хрипотцой вставил Волк. Я искоса взглянула на него. Кажется, он и сам был обескуражен тем, что ни с с того, ни с сего решил высказаться. Зато это очень понравилось его хозяину.

— Мой дорогой друг совершенно прав. Прискорбно, но факт: тьма и свет перемешиваются в человеке с рождения, и до самого конца эта пропорция остается неизменной. А предательство, к вашему сведению, остается таковым, вне зависимости от того, из-за чего тебя предают. Это блюдо одинаково горько на вкус, хоть ложку съешь, хоть целую тарелку. Разница только в той боли, которую оно причиняет. Двадцать лет с клеймом Братоубийцы, преследуемый за то лишь, что я был против экспериментов с запретной магией, как вам такая судьба? Завидная доля родиться в королевской семье и носить имя в честь великого предка, да? — князь Алишер беззвучно рассмеялся своей несмешной шутке.

Я опустила глаза, потому что его слова задели меня за живое. Если и был в мире человек, который мог приблизиться к пониманию того, насколько несладкой оказалась доля младшего принца, то это я. Без вины осужденная на участь неприкасамой, никому не нужной и при этом лишенной свободы. Отражение, вышедшее из зазеркального мира и принесшее оттуда непостижимую Тьму — тоже своего рода клеймо, которое отравляет меня и рано или поздно уничтожит.

Искатель тяжело вздохнул и отложил магическое перо в сторону.

— Вы расскажете мне или нет? — устало спросил он, отказавшись уже и от попыток играть роль матёрого и прожжёного искателя и превратившись в обычного человека среднего возраста по имени Матьяс. Смертельно уставшего от участия в Большой Игре, в которой таким маленьким людям, как он и я, отчаянно не хватало опыта. Нам нечем было отвечать на чрезмерно высокие ставки, поэтому все, что нам оставалось — пропускать ходы и ждать: повезет или нет? А на кону ни много ни мало — наши жизни.

— Я ждал, пока вы снимете свою броню, господин искатель, — серьезно сказал князь Алишер, вытряхнул сгоревший табак из трубки и принялся набивать ее снова. — Теперь, я вижу, что вы готовы слушать. Эти люди, — он постучал чубуком по газетным вырезкам, — мертвы. Причина их гибели — принадлежность к Древней крови и запретная магия. Слышали поговорку про кровь древнюю и новую и что будет, если их смешать?

Искатель вяло кивнул, маскируя зевок под почёсывание кончика носа.

— Это про детей от смешанных браков. Давно известно, что они наследуют только одну кровь и почти всегда — новую. Это пророчество, если угодно, о том, что в случае неконтролируемой ассимиляции, мир навсегда утратит потомков Древних, — газетчик не удержался и зевнул снова — в этот раз открыто. Я поддалась заразительному примеру. Волк глянул на меня с осуждением.

Князь Алишер озадаченно нахмурился и в задумчивости потёр рукой гладко выбритый подбородок.

— Вот как? Ну, в этой теории есть смысл, не буду спорить. Говорите, давно известно? — с сожалением переспросил он.

— Даже в школах рассказывают, чтобы на корню пресечь глупые и опасные суеверия про «выродков».

— А меж тем, пропавшие, все, как один, — так называемые «выродки», — со значением произнес князь и глубоко затянулся. — Причем, все унаследовали приметы Древней крови, то есть, это те самые «исключения», из вашего правила. Я скажу вам больше. Умереть в тот злополучный день должен был я, а вовсе не Энре. Потому что я тоже «выродок», — с поразительным спокойствием признался князь.

Он снова поморщился, прикоснувшись рукой к ранам на шее. Никто из нас не издал ни звука, пока он собирался с мыслями.

— Мои старшие братья узнали об этом на двадцать-тридцать лет раньше меня. Скорее всего, знал и отец. Для меня и остальных недогадливых простаков была придумана незатейливая сказочка о том, что, дескать, вынашивая меня, королева тяжело болела, поэтому сын получился с отклонениями, — горечи, содержащейся в этих словах, хватило бы, чтобы отравить половину города. Князь снова приложился к трубке, и продолжил свой рассказ не сразу. — А я в своих скитаниях нашел знающих правду людей и неопровержимые свидетельства того, что у неё были чувства к другому человеку. Не хочу называть имен, чтобы не порочить память той, кого я люблю. Скажу только, что он был человеком слишком значительным, чтобы мой отец не мог причинить зло матушке или мне, не спровоцировав заведомо проигрышного военного конфликта. Поэтому пришлось ему, скрепя сердце, принять меня как родного сына.

Но со мной и с матушкой отец был всегда очень холоден и никогда не заступался, сколько бы ему не докладывали о том, как старшие братья изводят меня. Не удивлюсь, если однажды доподлинно узнаю, что это именно он делал всё, чтобы спровоцировать враждебное отношение ко мне. Титул ещё дал издевательский — нарочно, чтобы демонстративно отделить меня от королевской семьи. Принц Энре, принц Эриен и князь Алишер. Вы понимаете, да, всю иронию? Есть принцы, они занимаются делом: внешней политикой, управлением и финансами, а есть князь, который не знает, куда деть массу свободного времени.

— Вам доверили гвардию, — напомнил искатель, подняв два сложенных пальца. Я видела этот жест на судебных заседаниях, когда судейские просят дать им слово посреди чужой речи.

— Да, вместе с военным титулом по определению должна идти и военная служба, — фыркнул князь Алишер. — Речь не о моей карьере, господин Бродэк. Я подвожу вас к самому главному. В один прекрасный день я стал свидетелем того, как отец учит Эриена древней магии крови. Я был глуп и пытался шантажировать брата, не догадываясь, что он уже тогда был безумцем, готовым наломать сколь угодно дров, лишь бы добиться своего. Ну что вы так смотрите, будто я на другом языке с вами разговариваю? Вы понимаете, в чем суть словосочетания «древняя магия крови»? Она требует крови тех, кого мы называем «потомками Древних». Дальше рассказывать, или вы и без того догадываетесь?