Макс Мах - Чёрная луна [СИ]

«Алтарный зал… Неистовая богиня…».

Сама Темная богиня была изображена здесь несколько раз. Гневной, доброжелательной, беспощадной… Герда смотрела на богиню, и ее не оставляло ощущение, что она уже видела это лицо, этот нетерпеливый жест руки, этот пронзающий насквозь взгляд. Но вспомнить, где и при каких обстоятельствах она их видела, ей никак не удавалось.

«Что же это такое?! — изумлялась она. — Я же ничего никогда не забываю! Так как же я могла забыть Черную луну?!»

Герда робко приблизилась к алтарю, и знание снова снизошло на нее вдруг и, вроде бы, само собой. Она поняла, — и знание это было верно, — что нужна жертва. И жертва эта должна быть под стать месту, времени и величию Неистовой богини. Сначала она растерялась, лихорадочно придумывая, что бы такое можно было предложить Темной богине. Может быть, свою кровь? Или что-то из своего оружия? Мысли кружили в голове, бились о стенки черепа, но ответа не было. А потом Герда неожиданно вспомнила о сапфирах, лежащих в кармане ее плаща, и проблема разрешилась сама собой.

Она вытащила все камни, какие у нее были с собой — а все они были изумительно большими, — и положила их на алтарь. Она не знала, что еще следует сделать, но интуитивно почувствовала, что должна встать на колени и, опустившись на камни пола, произнесла мысленно что-то вроде «прими мой дар». И в тот же миг темно-синие камни вспыхнули в нестерпимом для глаз сеянии, а когда Герда смогла наконец проморгать слезы, на жертвеннике уже не было ничего. Ни камней, ни пепла, ни пыли. Ничего. По идее, она должна была, как минимум, удивиться, но Герда попросту не успела. На нее снизошло воспоминание. Она вспомнила тот страшный день в Коллегиуме, когда излила на своих мучителей весь скопившийся в ее душе гнев, и ту силу, которую дала ей в тот миг вошедшая в нее Темная богиня. Вспомнила свое неистовство, свой восторг и ликование, то ощущение абсолютной свободы, безграничной власти и запредельной мощи, которое испытала тогда, как вспомнила и то, что сказала ей в тот день Неистовая богиня.

— Какой невероятный соблазн, не правда ли? — спросила она тогда Герду.

«Соблазн», — согласилась Герда, вполне оценив мощь, которую могла бы получить, — согласившись принять Дар Темной богини, — как, впрочем, и цену, которую, скорее всего, придется заплатить за этот невероятный Дар. Но, к счастью, время сделать выбор еще не наступило, и Герда могла пока ничего не решать…

После посещения храма «Черной луны», Герда еще двое суток приходила в себя. Слабость, апатия, головокружение. Она eле держалась в седле, да и то больше силой воли. Аппетита не было, — что называется, кусок в горло не лез, — но все время хотелось пить. Однако изматывающий душу непокой неожиданно исчез. Ни тревоги, ни опасений. Ничего. Покой, равнодушие, апатия, туман перед глазами и, словно бы, затычки в ушах. Как прожила эти дни, не запомнилось. Просто тупо сидела в седле и ехала вслед за другими. Конь сам знал, куда идти и как быстро. А Герде на это не хватало ни сил, ни интереса. Ей все в эти дни было «никак». Но, слава богу, в конце концов, слабость прошла, голова прояснилась и перестала кружиться, вернулся аппетит и перестало пересыхать горло. Жизнь наладилась, и Герда смогла наконец вполне оценить пережитый ею кризис. Причиной ее недомоганий, как она предположила, было даже не столько посещение храма, сколько «общение» с Неистовой богиней. Сущности небожителей малосовместимы с человеческой природой, так что близкие контакты с «божественным» могут даже ненароком убить. Во всяком случае, что-то такое Герда читала в какой-то древней книге, попавшейся ей как-то под руку в библиотеке Коллегиума. И она склонна была поверить, что так все и обстоит. В прошлый раз — в присутствии божества — она вообще потеряла сознание, а в этот — отделалась всего лишь симптомами лютого переутомления. Не так уж и плохо, если разобраться. Прогресс, как говорили древние латиняне, налицо. Ну а в Керуан они прибыли на двадцать восьмой день путешествия, считая со дня, когда Герда и ее спутники покинули Конгар.

Керуан оказался довольно большим городом с герцогским замком на холме, городской цитаделью, несколькими большими соборами и знаменитым женским монастырем, располагавшимся в черте города. Мужские монастыри, а их здесь было несколько, напротив, были построены вне городских стен. Два из них Герда видела, подъезжая к Керуану по Старому соляному тракту, который в последние три дня пути выглядел уже не как едва заметная горная тропа, а как настоящая торная дорога. И движение по этой дороге было соответствующее. Всадники и пешие странники, кареты и телеги, двуколки и фургоны двигались к городу и от города. Но в городские ворота Герда и ее спутники въехали незадолго до их закрытия, когда дорога уже порядком опустела. Время близилось к ночи, и Юэль решил заниматься делами с утра, а пока вселиться в гостиницу поприличнее, где можно помыться, нормально поесть, привести в порядок одежду и отдохнуть перед представлением княгине и ее двору.

Герда не возражала. Напротив, ей совершенно не хотелось предстать перед нанимателем запыленной бродяжкой. Политес в такого рода делах должен соблюдаться неукоснительно, и, значит, дама должна выглядеть, как полагается, а не лишь бы как. Поэтому, оказавшись в гостинице, первым делом Герда озаботилась тем, чтобы служанки проветрили и отгладили ее платья, слишком долго находившиеся в сундуках, почистили обувь, привели в порядок ее дорожный наряд и постирали грязное белье. И, только отдав все эти распоряжения, она занялась «помывкой», которая продлилась так долго, как она считала нужным, — то есть, очень долго, — в связи с чем ей дважды добавляли в ванну горячей воды. Однако в результате, она наконец смыла с себя толстый слой дорожной пыли и грязи, смешавшейся с потом, и тщательно вымыла отросшие за время пути волосы. Натерев тело бальзамами, она оделась во все чистое, то есть в ночную рубашку и халат, набросила на плечи шаль — к ночи стало прохладно, — и принялась за еду, которую служанки принесли ей прямо в комнату.

Белое рагу из уток и фазанов оказалось просто восхитительным, но пулярка, жаренная на вертеле, была еще лучше. Под этот сытный и вкусный обед Герда выпила две кружки неплохого красного вина, но не столько от него опьянела, сколько окончательно отяжелела, согрелась и почувствовала приятную сонливость. Заснула сразу, едва положила голову на подушку. Спала хорошо и проснулась рано, с великолепным ощущением чистоты и бодрости.

Герда легко поднялась с кровати, притворила оконные ставни и, раздевшись догола принялась за комплекс физических и боевых упражнений. Ее счастливая натура не требовала пока систематических и интенсивных занятий для поддержания формы. Но это не значит, что она могла позволить себе непрекращающуюся праздность. В пути через горы Герда, по понятным причинам, не могла уделять достаточно внимания физическим упражнениям и тренировкам с оружием. Но она все-таки часами ехала верхом, совершала длительные пешие переходы, ведя коня под уздцы, спала на земле и урывала время для кратких тренировок на биваке вдали от чужих глаз. Пометать ножи, сделать с полсотни приседаний и «подрыгать» ногами для поддержания растяжки, — вот, собственно, и все, что она могла себе позволить в пути. Сейчас же, в городе, ей следовало наверстать пропущенное, чтобы не потерять боевую форму.