Анна Степанова - День середины лета [СИ]

Впрочем, уставшей и голодной девушке сейчас было наплевать на чиновничьи порядки. Она невежливо схватила за рукав первого, кто пробегал мимо. И уже из его недовольного фырканья выяснила кое-как, что на Южный пассажиров берут всего три корабля, но что два из них сейчас в плавании, третий же, тот самый парусник, отплывает не раньше, чем через неделю. И, коль у жрицы есть такая необходимость, помощник капитана ("во-о-он тот хам черноголовый, что с конторскими ругается") сможет уделить ей минутку для делового разговора…

С указанным "черноголовым" повела себя Илл'а куда любезнее: скромно дождалась, пока тот руками намашется да вволю наорется на господ-чиновников, поприветствовала кроткой, вежливой улыбкой — и только затем со своим делом обратилась.

— Мне сказали, ты пассажиров до Южного набираешь?

— Десять золотых за койку и место в трюме для барахла, — все еще с досадой сообщил он, на Илл'у посмотрев лишь мельком. — Припасы берешь свои: капитану нахлебники без надобности…

— Сколько… золотых? — девушка и дышать забыла. За такие деньги даже в столице по нынешним временам доброго коня купить можно было, с телегой — да еще и на вещички в дорогу осталось бы! — Неужто, с каждого по стольку берете? — не замедлила она возмутиться, припомнив резвое семейство, грузящее на корабль тюки, тючки и сверточки. Ну никак не походили те на богачей!

— Почему же с каждого? — ничуть не удивился моряк ее возмущению. — Если есть у госпожи жрицы подорожная от Храма — так и бесплатно повезем, как положено…

— Я думала: на Южный всякого берут… — осторожно намекнула лекарка.

— Лет десять назад и брали… — хмыкнул "черноголовый". — Полные трюмы набивалось. Оборванцы нищие, авантюристы да каторжники. Но что толку от таких переселенцев? Даже те, кто до конца плаванья дожил, после в лесах сгинули. Дурной народ: ни землю распахать, ни зверя поймать… Грабить-то там оказалось некого… Сейчас совсем по-другому. Хочешь ехать — пиши прошение в имперскую канцелярию: на себя, на семью, на барахло и скотину. Будет позволение — перевезем, без особых удобств, но безопасно. Судно у нас надежное, крепкое; команда умелая, с немалым опытом; койка личная для каждого пассажира, охрана от пиратов и прочего сброда, даже целитель свой имеется… А коли нет позволения — так или дома сиди, или плати свои, кровные…

Илл'а разочарованно вздохнула, прикидывая, что уж за неделю нужную сумму ей никак не достать.

Моряк впервые взглянул на девушку — внимательно, да еще и с сочувствием.

— Лекари, конечно, на Южном всегда нужны… — оставив суровый тон, заговорил с ней по-отечески ласково. — Но, уж прости девонька, Храм тебе подорожную правильно не выписал! Перевидал я таких молоденьких дуралеев-мечтателей!.. Только жизнь себе в диких землях загубишь!

— А помощник вашему корабельному лекарю не нужен? — упрямо перебила Илл'а его увещевания.

— Ремеслом и натурой плату не берем! — отрезал "черноголовый" опять сердито.

— К-какой еще "натурой"? — взвилась от его намека юная жрица.

— Сама посуди, — перебил он строго. — Плаванье предстоит долгое, пассажирок матросы почти не видят — да и не тронут под страхом смерти. А вот баба из команды — другое дело… Были у нас уже такие умные, только после военной школы… К капитану напросились в охрану… До смертоубийства тогда дошло… — его взгляд стал неприязненно-тяжелым. — Конечно, будь ты кривой и дряхлой, первым Орсию в помощь позвал бы! А так, девонька, нет — и не надейся!..

— Эх, надо было мальчишкой переодеться!.. — буркнула Илл'а в глубокой досаде. — И что мне делать теперь?..

Моряк понимающе усмехнулся.

— Можешь, конечно, в порту у грузовых поспрашивать… — помолчав, все же с неохотой проговорил он. — Порой они пассажиров за бесценок берут… Но я бы, коль по чести, не советовал. Могут или вовсе не довезти, или не туда, куда обещано…

— Да уж ясно… — совсем сникла девушка. — Ладно, и на том спасибо…

Контору покидала Илл'а крайне мрачной. Закончилось, видать, ее везение! Уж не у стен ли Крама? А она и не заметила…

Знакомый хитролицый человечек крутился у крыльца, кого-то явно высматривая.

— А, госпожа жрица! — обрадовано ринулся он к ней. — Неужто, и правда плывешь на Южный?..

— Нет, — бросила девушка раздраженно, не понимая, что понадобилось от нее подозрительному типу. — На Южный нынче дорожка золотая, юным храмовым дурочкам не по карману будет…

— Да-да-да… — сочувственно прицыкнул языком хитролицый. — Что творят, канцелярские крысы, что творят…

Он шел теперь за Илл'ой, не отставая, вертясь вокруг нее, как довольный пес — то справа в лицо заглянет, то слева. И ухмылочка все медовей и гаже…

— Спасибо за помощь, я тороплюсь, — попыталась избавиться от прилипалы лекарка.

— Да какая там помощь!.. — и не думал отставать тот. — Вот если б я тебе надежного капитана присоветовал… Впрочем… — он сделал вид, что крепко задумался. — Есть у меня один знакомый… Если хорошо попросить, он и за скромных два золотых для тебя место на корабле найдет…

— Нет, благодарю, — отрезала Илл'а. Человечек ей отчаянно не нравился, да и предупреждение "черноголового" еще хорошо помнилось…

— Да ты не отказывай сразу! — навязчивый попутчик не сдавался. — Я понимаю: доверять первому встречному несподручно… Но я ж тебе не предлагаю сразу в трюм лезть! Встретишься с капитаном в людном месте (таверна тут рядышком, в Питейном переулке, есть, "Хмельная русалка", там даже стража время коротает), поспрашиваешь у людей о корабле и команде, поговорите лично — вдруг, и сговоритесь…

Соглашаться девушка не собиралась. Она, может, и сходит потихоньку с ума, но еще ведь не полная дура! Хитролицый весь был с гнильцой — и дара не нужно, чтобы это почувствовать!

Только у Богинь были иные планы…

Услышь Илл'а раньше — и свернула бы в сторону, подальше от столь явных неприятностей. Но в толпе почуяла безумца она слишком поздно. Он вынырнул перед нею, налетев на прилипалу-попутчика, и замер, раздувая ноздри.

Сутулый морячок, чем-то смахивающий на Моранова приятеля. Только глаза его казались пустыми, рот кривился в оскале, а кожу резали цепи — незримые для большинства, но жгущие взгляд юной жрице: на горле, на лбу и на сердце. И от них уже тянулись куда-то нити, как у балаганной куклы, что пляшет по воле хозяина…

Это было так страшно, что Илл'а закричала.

А безумца вдруг снесло черной тенью — и вторая накинулась следом. Двое в темной одежде и масках распластали свою жертву на земле. Он рычал и выл, как животное, головой ударяясь о камни, выкручиваясь с нечеловеческой силой. Отбросил прочь одного из черных, и пальцы сжал у другого на горле — но вдруг обмяк с потухающим взглядом и рукоятью кинжала под ребром…