Анна Степанова - День середины лета [СИ]

— Заткнись!..

— Но ты же сам так рвался побеседовать!..

Холеная рука в перстнях зло вцепилась Илану в горло.

— Я расскажу, как все будет, щенок! — зашипел ему в лицо мужчина. — Тебя и подружку твою засунут скоро в сундук с ветошью да к ночи отвезут на корабль! А уж в море наши заморские гости встретят!.. И станешь ты безвольным, пустотелым солдатиком, Илан! Будешь Взывающим ноги целовать, и сам корону принесешь, кому господа укажут…

— Уж не твоему ли Дому, Хартосс? — сдавленно просипел юноша. Рука на его горле разжалась, он закашлялся, и кашель перешел в смех. — Да вы в игре этой даже не десятые!.. Нет, ну как шустры наши заморские приятели! Каждому наобещали с три короба… Только "солдатика" из меня сделать не выйдет. Думаешь, амулеты с меня сняли — и все? У меня защита стоит, вот здесь, — он небрежно коснулся пальцами виска. — И у всех высших рангов Гильдии, к слову, тоже… Полезет Взывающий — просто сдохну. Что будет дальше, ты знаешь. Площадь, скорбящий люд, Амареш машет с балкона ручкой… Но нам с тобой зрелища сего не узреть, любезный Хартосс, хоть и будем мы там почетными гостями!..

И видел Илан, как тускнеет с каждым брошенным им едким словом уверенность на лице его пленителя, как сменяется злорадство сомнением, как ворочаются натужно мысли. "Беззубый щенок" глядел сейчас безжалостным взглядом молодого волка — злого, сильного, готового бороться до смерти — и к нему, к такому, изворотливый лорд оказался совсем не готов. Привык он, бедолага, всегда и везде торговаться! Думал, Илан того же поля ягода: сулить и выпрашивать начнет…

Да вот только Наследника к этим играм с детства готовили, правила ему были лучше знакомы — и знал он, что торговаться теперь бессмысленно! Ибо проиграет, здесь проиграет заведомо. А значит, пока может лишь ждать…

Ну, или голову ломать над планом побега… А вот для этого Хартосс в их тесной каморке уж точно лишний!

— Полагаю, беседа окончена? — осведомился молодой лорд столь высокомерно, будто не в камеру тюремщиком, а просителем к нему, Илану, в Тронный Зал простофиля-долговязый явился.

— Честь имею, — зло искривил лицо в гримасе Хартосс. — Удачной ночной прогулки!..

Дверь хлопнула, отрезая от внешнего мира, вновь погружая юношу в тишину и мрак. На удар сердца, на два, на двадцать… Он и не знал, сколько просидел вот так, во тьме.

— Темно… так темно… — в конце концов, раздался снизу тихий шепот.

— О, очнулась! — искренне обрадовался Илан. Что ни говори, а заточение вдвоем приятней! А уж если вдвоем с прекрасной дамой… — Сейчас огонек зажгу, потерпи… Неужто жрица темноты боится?..

— Я слепоты боюсь, лорд, — возразила девушка сухо. — Отдав слишком много сил, можно и во тьме остаться…

Выцветшие зеленые глаза Илл'ы в тусклом свете ладанки сверкали мрачно и жестко — совсем не ожидал юноша такого взгляда от милой храмовой лекарки! Впрочем, если "хватку одаренного" вспомнить…

— Это вино? — покосилась она на забытую Иланом бутыль. Тонкая рука едва-едва приподнялась, пальцы безвольно, непослушно дернулись — но так и не коснулись горлышка.

— Подай, — попросила хрипло.

Илан осторожно помог ей сделать пару глотков.

Вино на храмовых овечек, похоже, по-особому действует: казалось, только-только девушка и двинуться не могла — и вот уже, к изумлению лорда, кое-как села да к бочонку привалилась, чтоб из бутыли хлестать было сподручней…

Зеленые глаза потихоньку теплели.

— Ты цел? — спросила она даже с беспокойством. — Мутит? Руки-ноги немеют?

— Да прошло уже, — отмахнулся Илан, наблюдая за подругой по несчастью с искренним, все растущим любопытством. — А что? Знаешь, чем нас усыпили?

— Как не знать! — ее губы горько искривились. — Семитравное зелье, очень густое. Я дара своего почти не чувствую… Обычным-то людям оно — как кровь-трава на сивухе: крепкий сон и недолгое похмелье… А нас, одаренных, если слабенькое, то вялыми делает. А вот такое, крепкое, — парализует и сил лишает, когда на день-два, когда и на неделю…

— Как же ты теперь? — обеспокоился юноша.

— А я теперь пью! — глумливо сверкнул из-под ресниц быстрый взгляд. — Эти дурни, видать, не знают, что семитравное зелье в крови вином неплохо растворяется. Иначе не закрыли бы нас здесь… Тоже еще, придумали!.. — жрица фыркнула, уже изрядно навеселе.

Похоже, план их бегства грозил очень и очень усложниться…

— Это если вообще выбраться отсюда можно… — с досадой пробормотал Илан, отвечая своим мрачным мыслям.

— Вот погоди, твой охранник тревогу поднимет… — как ни в чем не бывало, бросила Илл'а.

Уж лучше бы молчала, ей-богу! Молодой лорд погрустнел еще больше.

— Поднял бы, если б жив остался… — процедил он сквозь зубы.

— Да жив он, куда денется! — вдруг возмутилась девушка. — Чем ты, думаешь, я тогда так занята была, что даже взгляд стрелявшим отвести не сумела?

— Я видел, как он в агонии бился… — с большим недоверием протянул Илан.

— Еще бы! После того, как я в один миг столько силы в него влила!.. А это, скажу тебе, дьявольски больно! Словно из нутра по каждой жиле древесные побеги лезут!..

— Тебе-то откуда знать? — хмыкнул юноша цветистому сравнению, внезапно совершенно успокоившись.

— В книге вычитала, — буркнула жрица. И опять приложилась к горлышку.

— Эй, ты так упьешься! — предупредил Илан уже почти весело.

— Уже, — горько-горько вздохнула она. — С утра-то во рту ни крошки, а сейчас глухая ночь на дворе… Но лучше так, чем проклятое зелье, и это… Все это… — речь ее становилась неразборчивой.

— Что, правда, ночь уже? — ухватился молодой лорд за главное.

— Ночь, будь уверен! Одаренные время чуют…

— А что-то не идут господа-тюремщики, — проговорил он, чувствуя, как губы расползаются в усмешке. — Не иначе, стряслось у них что… И даже подозрения имею, что именно…

Но откровенничать дальше не стал. Коль не соврала про Огнеглава жрица — темные мастера уже накрыли всю компанию: и в трактире, и на корабле… Если повезло — и лорд с охранниками попался, а значит, скоро очень злой наставник их спасать заявится! Если ж не повезло… их, пленников, могут еще неделю искать… Сколько таких подземных келий под Крамом? Уйма!

Значит, и самим подсуетиться неплохо бы…

Только как? Стены каменные, дверь крепкая, бутыль почти пуста — а прекрасная дама уже и на ногах не держится…

— Как же мы убегать-то будем, с тобою, пьяной? — беспомощно воззрился лорд на девушку.

— А-а-а, это ничего… В-вот, — ткнули ему под нос какую-то склянку. — Вольешь в меня, если убегать надумаешь… Но лучше подождать часок-другой… Пока зелье совсем растворится…

— И много у тебя еще такого добра припрятано? — полюбопытствовал юноша, оглядывая бесформенный жреческий балахон с новым, весьма практичным, интересом.