Майя Лидия Коссаковская - Сеятель Ветра [litres]

– Он разговаривает? – спросил Даймон, протягивая к животному руку. Оно глянуло на него круглым темным глазом, но позволило к себе прикоснуться.

– Очень редко и неохотно, – ответила Хийя.

– Моего коня зовут Полынь. Он слишком разговорчив для существа.

– Единороги не являются бестиями, – пояснила она. – Но иногда дают себя оседлать. Я ездила на Сапфире.

Он посмотрел на ее улыбающееся лицо, приходя к выводу, что дал бы убить себя второй раз, чтобы увидеть ее на спине этого животного.

– Жаль, что ты не взял своего коня, господин. Мы могли бы покататься по острову. Другие единороги, к сожалению, не пригодны для верховой езды.

– Даймон.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Называй меня Даймон. Ты даже не представляешь, как я жалею, что не взял Полынь.

Она слегка прикусила губу.

– Ты ошибаешься, Даймон. У меня хорошее воображение. Я же ведьма.

– Маг, – поправил ее Габриэль. – Прекрасный маг. Прими это к сведению, Абаддон. И пошли уже внутрь.

– Конечно! – воскликнула Хийя. – В этой глуши я забыла про хорошие манеры. Держу гостей на улице! Нужно было пнуть меня по ноге, Габриэль.

– Тебе было весело, – с легкой горечью буркнул Габриэль.

Внутри было просто и со вкусом. На стенах висели алхимические картины, несколько разбросанных в разных местах магических книг и предметов напоминали о профессии хозяйки дома. За столом прислуживали фавны, потому что нимфы-служанки только толкались и хихикали.

Даймон прекрасно пообедал, а потом провел полдень за разговорами с Хийей и Габриэлем. Хийя оказалась замечательным собеседником, рассказывала увлекательно, веселилась, блестяще парировала, разумно советовала. Она была в курсе ситуации в Царстве и Преисподней и даже, что не удивило Даймона, знала про уход Бога и необходимость договора с Люцифером.

Сидя в кресле возле камина, с бокалом прекрасного вина и видом раскрасневшегося от огня лица Хийи, ангел Разрушения чувствовал себя таким счастливым, как никогда в жизни. Приглашение Габриэля предусматривало ночевку в замке, а Даймон надеялся, что визит затянется на несколько дней. Но в данный момент ни Габриэль, ни он сам не могли позволить себе оставить Царство на более длительный срок.

Хийя, поглаживая спящего на коленях Неемию, смотрела на Даймона из-под слегка прищуренных век, а то, что она чувствовала, было одновременно и беспокойным, и приятным. Подсознательно она оценивала его как своего любимого единорога. Ей нравилась высокая, стройная фигура ангела, сильные плечи, длинные ноги, графитовые блестящие крылья, заканчивающиеся на концах когтями, как у темных. У него было вытянутое лицо, резкий, хищный профиль, большой рот и глубоко посаженные глаза, удивительные из-за своих бездонных, огромных зрачков с зеленым ободком вокруг. Черные волосы были заплетены в косу, что доставала до середины спины, а прядки, что невозможно было вплести в косу, были ровно пострижены на уровне скул. Она любила слушать его голос, который не был приятным из-за горлового звучания и хрипотцы. Ее привлекал странный рисунок саламандры на его щеке и сложные татуировки на ладонях. «У него красивые руки, – подумала она. – Сильные, с длинными пальцами, овальными ногтями и выразительными косточками. Даже этот страшный шрам не уродует их. И красивые запястья. Говорят, что он лучший фехтовальщик Царства. Это, пожалуй, так. Он двигается грациозно, но уверенно, как солдат. Скорее как рыцарь. В этом разница. Даймон Фрэй, Абаддон, Танцующий на Пепелище. Кто бы подумал?»

Поздним вечером Хийя вошла в свои комнаты, оставив Даймона и Габриэля одних. Сгорбленная горгулья подложила дров в камин и тоже исчезла.

– Красивая, правда? – спросил Габриэль.

– Очень красивая, – согласился ангел Разрушения.

– И милая.

– Более того, Джибрил. Необыкновенная.

Регент Царства стянул с пальца перстень и крутил его в руках.

– Знаешь, о чем я хотел с тобой поговорить?

– Скорее всего, не о Хийе, – буркнул Фрэй.

– О предсказании.

Даймон вздохнул.

– Ты правда думаешь, что приближается день гнева, Джибрил? Считаешь, что Антикреатор отправит против нас армию Тьмы, как и предсказывала бестия?

– И свое отражение – Сеятеля Ветра, – буркнул Габриэль. Фрэй закусил губу.

– Знаю. Только ангел Разрушения, Танцующий на Пепелище, сможет его остановить. В этом дело?

– Да. Если Сеятель придет, ты – единственный шанс Царства, Даймон. Особенно когда Бог оставил нас.

Большие зрачки ангела заблестели.

– Я сделаю все, что в моих силах, Джибрил. Только это могу тебе пообещать.

– Я не про это говорю, – вздохнул Габриэль. – Я знаю, что, если что, ты будешь бороться до последнего. Просто береги себя, хорошо?

Даймон горько усмехнулся.

– Чтобы никто не разбил мне голову, до того как Сеятель придет погубить Царство, Преисподнюю и всю Вселенную?

– Да, – искренне ответил архангел Откровений. – Даймон, Антикреатор – это сама смерть, мрак и хаос. Он – противоположность Бога, зло, от которого Светлость отказался. Бог содержит в себе все, но сознательно выбирает добро. Антикреатор – это та часть, которую Он отверг. Он не умеет творить, только уничтожать. То, что он творит, становится карикатурой и отрицанием жизни. Всего. Сеятель принесет смерть нам, темным, людям и всем другим существам, вызванным к жизни Светлостью.

– Знаю, Габи, – медленно произнес Даймон. – Я воевал с Тенью.

Габриэль вздрогнул. Он внимательно посмотрел на друга. «Может, он действительно призрак, как кое-кто утверждает, – подумал он. – Так и должно быть, иначе у него не было бы шанса встать лицом к лицу с Тенью. Только Даймон мог его остановить, потому что Даймон в каком-то смысле мертв. Никто из живых не приблизится к Сеятелю».

Габриэль в очередной раз снял и надел перстень. Вздохнул.

– Знаешь, проблема в том, что даже если Сеятель действительно придет, у меня нет шанса подготовиться. Я призову под ружье регулярную армию, мобилизую всех способных держать оружие, введу чрезвычайное положение, и что? Прикажешь ждать им до бесконечности? Куда отправить Воинство? На Землю?

Даймон с хрустом размял пальцы. Его голос противно скрежетал.

– Уверенность, что Антикреатор пошлет свои эманации на Землю, не стоит выеденного яйца. Она основана на горсти предрассудков и неточных предсказаниях. В реальности он может появиться где угодно.

Архангел Откровений провел рукой по лицу.

– Кому ты это говоришь? Я бессилен. Осознание этого меня убивает. Я могу только ждать его возможный ход.

Фрэй наклонился и понизил голос.

– Скажи правду, Джибрил. Ты веришь, что начинается последняя битва?

Габриэль играл с перстнем.

– Не знаю. Но что-то плохое происходит. Сначала Книга, потом бестия и эта твоя щель.