Майя Лидия Коссаковская - Сеятель Ветра [litres]

В месте, где стена кладбища сворачивала, росло раскидистое дерево с низко опущенными ветвями, которое и было целью прогулки Дроп. Она не имела понятия, к какому виду оно относится, но в мыслях любила называть его грабом. Ангелица подошла ближе, погладила ствол. Неуверенно оглядываясь, не видит ли ее кто, она подхватила тунику и быстро залезла на дерево. Нашла любимое разветвление, где можно удобно сесть, опираясь на ствол, и устроилась на нем с облегчением. Сейчас, скрытая листвой, она перестала бояться, что ее обнаружат. Знала, конечно, что лазить по деревьям не пристало ангелу-хранителю, но не могла отказать себе в этом удовольствии. Так хорошо сидеть наверху, среди зелени, беззаботно качая ногами. На минуту можно было забыть о важных обязанностях, служебной дисциплине и строгих правилах. Строгость, солидность и дисциплина сильно утомили Дроп, но ей и в голову бы не пришло возмущаться. Даже невинное мечтание на ветках дерева вызывало в ней угрызения совести. Она знала, что ее матрона, мать Сара, не спустила бы чего-то такого с рук. Ангелица вздохнула. Ветер шелестел в листве, ласкал ее лицо теплыми нежными пальцами, поэтому Дроп отогнала от себя мрачные мысли. Прикрыв глаза, она отдалась ленивым, беззаботным мечтаниям. Из блаженной задумчивости ее вырвал неприятный звук, какой-то резкий шорох или треск, словно кто-то мял целлофан. Он шел из-за стены, со стороны тупика. Дроп осторожно выглянула.

На улице пылал сноп серебристого света. А в середине материализовалась, издавая пронзительный треск, высокая крылатая фигура. Дроп засунула в рот согнутый палец и прикусила его, чтобы сдержать вскрик удивления. Странный свет медленно погас. Серебристое существо повернулось, расправляя крылья. Оно было закутано в плащ, расшитый чудесными, замысловатыми вышивками из блестящих нитей, драгоценными камнями, чистыми, словно кристалл. «Это ангел, – испуганно подумала Дроп. – Наивысший сановник, но какой-то страшный, испорченный». И в самом деле, черты лица прибывшего, хотя красивые и правильные, словно лицо статуи, источали безумие и ненависть. Ледяные глаза, серебрившиеся, словно снег на горных вершинах, были злыми, очень злыми, без следа хоть каких-нибудь других чувств. Аристократическое лицо окружали белые гладкие волосы, схваченные на затылке.

– Сила! – закричал кто-то, и в переулке появился еще один ангел.

Он был маленьким, немолодым, с узким лицом и седыми волосами.

– Ты опоздал! – прошипел серебряный. Его голос прозвучал как треснувший колокол.

– Извини, господин, – седой покорно склонил голову.

– Я не привык ждать. – Ладонь, белая и хрупкая, как фарфоровая безделушка, сделала нетерпеливый жест.

– Прости, господин. Мне нечего сказать в свое оправдание.

– Я и не жду его. Это меня не волнует. Ты сделал, что я приказал, поделился тем, что я просил, вот плата.

В белой руке внезапно появилась тяжелая книга в кожаном переплете. Мелкий ангел быстро потянулся к ней. Его глаза блестели от возбуждения. Серебряный отвел руку.

– Думаю, – рявкнул он, – что тебя не уволят со службы. Ты принадлежишь мне, алхимик. Ты знаешь мою силу.

– Да, господин, – горячо согласился мелкий. – Я твой навсегда.

– Не сомневайся. – Он отдал ему книгу. Крылатый схватил ее, как сова мышь.

Серебряный взгляд обшаривал все вокруг, хотя лицо ангела оставалось совершенно невозмутимым, каким-то жестоким. «У него мертвые глаза, – подумала Дроп. – Это призрак!»

Прекрасные бледные губы шевельнулись.

– Кто-то за нами наблюдает. На дереве за стеной сидит ангелица.

Дроп издала испуганный писк. Она замерла на ветке, от страха неспособная двинуться.

Сияющий призрак поднял глаза к дереву. Его зрачки сияли.

– Господин, умоляю, не используй силу! Это Земля! – простонал побледневший алхимик, цепляясь за рукава расшитого плаща.

В ветку, на которой сидела Дроп, ударила молния. Она сломалась, серебристый, слегка отвлеченный, промазал, потому ангелица упала на землю оглушенная, но без повреждений.

– Умоляю, использование силы на Земле имеет фатальные последствия! Я поймаю ее, господин! – В голосе седоволосого ангела ощущался страх.

– Немедленно, – прошипел призрак. – Но не разочаруй, иначе я найду тебя.

Дроп кинулась бежать между надгробиями.

«Господи, она выглядит потрясающе», – подумал Даймон. Хийя, одетая в церемониальное кобальтовое платье, расшитое золотыми единорогами, с улыбкой приветствовала гостей. У нее было глубокое декольте и открытые плечи. На шее блестел сапфировый дракон, кусающий свой хвост.

– Мяу, – произнес Неемия, отираясь о высокие, застегнутые на пряжки сапоги Даймона. Ангел наклонился, чтобы его погладить.

Хийя сделала шаг вперед, а не предусмотренный правилами разрез платья аж до бедра открыл подол короткой юбочки и ногу прекраснее, чем все сады Царства.

– Мяу? – удивился Неемия, потому что Даймон интенсивно гладил его против шерсти.

– Извини, старик, – пробормотал он. – Твоя хозяйка очень красива.

– Мррр, – согласился с ним кот, выгибая спину.

– Приветствую, Разрушитель, – прошелестел знакомый голос рядом.

– Дума? – Фрэй выровнялся. – Без обид, но тебя тоже пригласили?

– А как же! – Ангел Смертельной Тишины в улыбке обнажил короткие острые клыки.

– Что за вечеринка, Даймон. Пришел даже Ксопгиэль. Наверное, придет поздороваться.

– Не верю. Габриэль пригласил ангелов безумия?

– Всех. А также ангелов беспорядка, близнецов Хема и Афа, Бирта – разрушителя домов, Зетара – наблюдателя, Харбона – погонщика ослов и Каркаса.

– Ого, неплохо. И как они развлекаются?

– Не хуже, чем другие. Сейчас они осушают превосходную выпивку Габриэля. У него есть вкус! Лучший алкоголь и самые красивые женщины. Ты видел хозяйку дома?

Фрэй посмотрел в уродливое, умное лицо ангела смертельной тишины.

– Она не принадлежит ему, – сказал он, а то, что прозвучало в глухом охрипшем голосе, могло вызвать дрожь в теле.

Губы Думы искривила усмешка.

– Извини, Разрушитель. Отношения, что царят в Царстве, такие сложные. Легко ошибиться. Не хотел никого обидеть, честное слово. Пойду поздороваюсь с Алимоном.

Он хлопнул Даймона по плечу и ушел. Фрэй проклинал себя за чрезмерную раздражительность, но не мог отреагировать иначе. Хорошенькая нимфа подсунула ему поднос со стаканами. Он охотно потянулся за выпивкой.

Рафаэль чувствовал себя отвратительно. Он нервно заламывал руки. Он не умел себя вести в компании пугающих ангелов Разрушения. Минуту назад у него состоялся ужасный разговор с Ксопгиэлем, который, развлекаясь, в подробностях рассказывал про усмирение одной из провинций на территориях Вне-времени. С другой стороны, сановники и чиновники Царства, злые и обиженные, что их заставили столкнуться с каким-то сбродом полудемонов, оскорбленные до глубины души личностью хозяйки, сбились в группку и обменивались полными осуждений мнениями. Следующую группку создавали военные, ненавидящие как мирных жителей, так и разрушителей.