Елена Шихматова - Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир [СИ]

— Дина, а ты, будь добра, распорядись, чтобы мне и моему юному гостю принесли что-нибудь перекусить.

— Да, господин Вителлий.

— И, да, должен подойти Рэм, я его приглашал, как только придет, пусть сразу идет ко мне.

— Да, конечно, господин Вителлий, — ответила Кира, она уже потянула за веревочку, которая должна была привести в действие колокольчик в курьерской.

Все основные подразделения библиотеки были связаны с курьерской комнатой с помощью колокольчиков, несколько механизмов давали конечный результат, потому что даже плотно натянутые веревки не могли работать через этажи и целую массу помещений. Настоятель довольно быстро мог вызвать к себе любого сотрудника, передать несколько документов, книг, при этом уже заказав себе чай. Иметь столько посыльных было накладно, но были очевидны плюсы их работы, и приходилось мириться с дополнительными расходами.

— Проходи, садись, — обратился он к мальчику, закрывая за собой дверь.

Кабинет настоятеля был настоящим залом, естественно вдоль стен тянулись книжные полки с тяжелыми фолиантами. В центре располагался большой круглый стол, вокруг него с десяток стульев. Широкие окна выходили на балкон, в нескольких углублениях стен были установлены статуи людей в натуральную величину — это были наиболее известные настоятели предыдущих лет. В углу у окна стоял маленький столик, перед ним небольшой диван и два кресла.

Вителлий прошел вглубь комнаты и сел в кресло, жестом пригласив мальчика сесть на диван.

— Вот что, Драгомир, пока я шел, я подумал, что тебе лучше… Ты ведь понял, что отец Гедовин определил тебя сюда работать?

— Э-э… не совсем. Я думал, что я должен научиться тому, что умеют те два мастера. А обучение это не совсем работа. Ну, то есть, это тоже работа, в определенном смысле.

— Да, ты прав, и все-таки Кай имел в виду именно работу, он сказал, что ты его дальний родственник, что ты из очень бедной и многодетной семьи, и он по доброте душевной решил помочь тебе, попросив меня пристроить тебя на работу в библиотеку. Однако мой помощник решил все сделать по-своему. Я думаю, для начала тебе нужно научиться говорить на нашем языке, ты ведь хочешь этого?

— Да! — обрадовался мальчик. — Очень! Если честно, мне крайне неловко, что я не понимаю того, что говорят люди вокруг. Мне кажется, они смотрят на меня как на дурачка.

— Не обижайся: их тоже можно понять. И, я думаю, ты мальчик способный и очень скоро сможешь это доказать.

— Господин Вителлий — я ведь правильно понял ваше имя?

— Да, правильно.

— Господин Вителлий, вы говорили, что, возможно, знаете, кто я. Мои родители, — предположил мальчик, — ученые, ну раз, они говорили при мне только на научном, мертвом языке?

Вителлий натянуто улыбнулся.

— Я не знаю, Драгомир, просто я, действительно, знал чету ученых, которые прекрасно владели научным языком, и у них был сын примерно твоего возраста, но его звали Никон, ты похож на него, в смысле на того мальчика, поэтому я смутился, когда увидел тебя. Они все трое погибли месяц назад, в ужасном пожаре, тогда даже тел не нашли… Мне очень жаль, — добавил он, увидев, как расстроился мальчик, опустил голову и совсем поник духом.

В комнату постучали.

— Должно быть это наш чай. Входите!

Дверь открылась, и в комнату буквально въехал молодой человек с передвижным столиком, уставленным всеми яствами.

— О, как хорошо, что вы принесли запасной прибор, — заметил Вителлий, — мы как раз ждем Анну.

— Что-нибудь еще, господин Вителлий?

— Нет, Фома, спасибо.

Молодой человек очень быстро переставил все на столик, откатил в сторону свой передвижной стол и бесшумно покинул кабинет. Вителлий по-прежнему сидел напротив мальчика, которому вся эта еда была абсолютно неинтересна.

— Драгомир, — как можно более мягко произнес он. — Навряд ли Никон спасся, как это ни прискорбно говорить, и, тем не менее, это не самая плохая идея. В смысле дать тебе другое имя.

— Зачем? — искреннее удивился мальчик. — Если это единственное, что я помню.

— А ты уверен, что ты это помнишь?

— Да, — не очень уверенно ответил он, подумав с минуту, он полушепотом добавил. — Я в этом почти уверен.

— Ладно, — оптимистично сказал Вителлий. — Давай пока не будем делать поспешных выводов и просто дадим тебе возможность в спокойной обстановке все вспомнить.

— В смысле?

— В прямом смысле, ты можешь жить в моем доме, со мной и моей племянницей, Анной. Мы будем твоими учителями, будем учить тебя нашему языку, а ты заодно подучишь ее и меня научному, хорошо?

— Жить у вас дома? — почти испуганно произнес мальчик. — Но разве я не буду стеснять вас?

— Нет, — Вителлий улыбнулся, — что ты! Я надеюсь, ты будешь хорошо себя вести?

Мальчик молча кивнул.

— А если так, то я никаких проблем не вижу.

— Спасибо вам! Огромное спасибо! — произнес мальчик со слезами на глазах, его искренность тронула Вителлия, и в мыслях его промелькнуло невольное предположение, что мальчик, возможно, даже добр и мил, во всяком случае, внешне он производил такое впечатление, как бы ни было это странно.

— Хорошо, тогда давай есть, пока не пришла Анна.

Несколько минут они молча ели, мальчик вел себя очень неуверенно, чем окончательно сбил Вителлия с толку. Может, он все-таки ошибся? Но если да, тогда кто этот мальчик, почему он говорит на древнем языке и абсолютно не знает современного? Неужели он может так нагло врать? Но даже если он врет, тогда все равно, откуда он знает древний язык?

— А вот и Анна! — радостно произнес Вителлий.

Драгомир ласково улыбнулся вошедшей в кабинет девушке и потерял дар речи. Ей уже исполнилось шестнадцать лет, и в ней очень мило сочетались черты очаровательного ребенка и в то же время очертания будущей красивой женщины. У нее были исключительно правильные черты лица, точеная фигура, удивительные зеленые глаза и волнистые светлые волосы, уложенные в толстую длинную косу, подвязанную красной ленточкой. Одета она была в белоснежное платье с расклешенным подолом до колен, отделанным по краям узорной вышивкой красной нитью.

Поймав на себе пристальный восхищенный взгляд мальчика, она по-детски надула губы и вздернула нос кверху, уже собираясь упрекнуть мальчика, но тот вовремя спохватился и испуганно опустил глаза.

— Драгомир, не хорошо так смотреть на девочку, — мягко сказал Вителлий на понятном тому языке.

Анна удивленно посмотрела на дядю, тот кивнул ей в знак понимания.

— Я все объясню, проходи.

Анна беззвучно прошла вглубь комнаты и села по правую руку от Вителлия, отодвинув второе кресло от мальчика.

— Анна, ты помнишь тот дневник? — спросил он девушку на современном языке, при этом не сводя глаз с Драгомира. — Это он.