Эми Бартол - Рожденная второй [litres]

Он достает из шкафчика нагрудный щит.

– Его можно надеть несколькими способами. Я обычно отстегиваю правую пряжку на поясе, ныряю в него сбоку, просовываю голову в горловину и закрепляю зажим. Некоторые надевают щит через голову, расстегнув обе застежки. Делай, как тебе удобно.

Я пользуюсь методом Хоторна. Широкие наплечные лямки удерживают щит; я закрепляю правый зажим на поясе. Хоторн затягивает ремень на талии, отдает мне гарнитуру и шлем. Тот садится на меня, словно его сделали на заказ. Щелкает визор, закрывая лицо.

Хоторн отходит подальше и любуется своей работой.

– Господи, Розель, да ты прямо вылитый солдат!

– Я и есть солдат.

Хоторн достает из кармана баночку воска.

– Натрешь им все блестящие части. Некоторые пластины нужно сделать матовыми, чтобы не отражали свет и не выдавали твое месторасположение. Только на ноги не мажь! У меня воска и так мало осталось.

Я толкаю шутника плечом.

– Очень смешно.

– В десять выдача рационов. Переодевайся, я подожду. – Скрестив руки на груди, он прислоняется к шкафчику.

Ужин в казарме совсем простой: контейнеры с готовой едой, завернутые в фольгу. Мы встаем в очередь. Выбор небольшой.

Я беру красную упаковку и начинаю читать этикетку, но Хоторн выхватывает ее и бросает обратно.

– Не ешь это. Запомни: красный – значит опасный. Держи, – он сует мне в руку зеленый пакет и берет всех упаковок по две, кроме красных.

Большую часть пространства занимают столики и стулья. За одним из них расположились Гилад, Хэммон и Эджертон. Я иду вслед за Хоторном и сажусь рядом с Эджем, а Хоторн устраивается по другую сторону. Достаю из упаковки длинную пластиковую ложку, снимаю крышку и размешиваю содержимое – салат с курицей.

Хоторн протягивает мне упаковку с булочками:

– Так вкуснее.

Беру одну.

– Спасибо.

Гилад рычит:

– Что она тут делает, Хоторн?

– Ест.

– От нее одни неприятности, – ворчит Гилад. И он прав.

– Так нужно было с визгом от нее умчаться? – уточняет Хоторн. – Как большинство из этих бойцов? Бойкотировать Розель, потому что она не такая, как все?

– Банальная осторожность, – заявляет Гилад, не отводя от меня взгляда. – Она все равно тут долго не продержится. Зачем привязываться? Без обид, Розель. Я просто реалист.

– Конечно, – отвечаю я. – Просто забудем все эти неловкие моменты.

– Слушай, Розель… – влезает Эджертон. – Расскажи-ка, зачем ты бреешь ножки и что ты еще бреешь?

Хоторн давится едой. Хэммон бьет Эджа локтем. Тот поворачивается к подруге:

– Да что такого? Ты же сама хотела узнать! Я просто спросил напрямик. Мы с ней типа друзья. Да же, Розель?

Я хлопаю Хоторна по спине, пока тот, побагровевший, утирает глаза и силится перевести дух.

А я отвечаю Эджертону:

– Там, откуда я родом, женщины бреют ноги, подмышки и…

– Это не обязательно. Ты нам и волосатая нравишься, – сочувственно заявляет Эджертон, словно жалеет, что меня воспитали такие дикари.

И снова получает локтем от Хэммон.

– Что? – смущенно оправдывается он. – Это правда. Она наш друг, хоть и странная.

– Спасибо, Эджертон. Твои слова много для меня значат.

– Прости, – дружелюбно улыбается Хэммон. – Эдж – настоящий горец, деликатности так и не набрался. Все, что не имеет практического значения, для него теряет смысл. Он забыл, каково приходится новичку.

– Я знаю, что многие вещи из моего мира здесь не важны. Давно ты прошла обработку?

– Мне было одиннадцать, – отвечает Хэм, с обожанием глядя на Эджертона. – Мы все совершили Переход в один день. Именно так и познакомились. Большинство в этот день обзаводится друзьями.

– Мы как раз обсуждали, как тяжело было тебе переходить в одиночку, – вставляет Эджертон.

– Я такого не говорил, – обрывает его Гилад. – Я сказал, ты бы высрал солнце, лишь бы выделиться.

– Мы с Гиладом сразу подружились, – объясняет Хэммон. – Потом он притащил Хоторна, а я – Эджа.

– Так вы вместе уже много лет?

– Нам повезло, – отвечает Хоторн. – Никого из нас никуда не перебросили, а назначили на Тритиум-101. С тех пор это наш дом.

– Нам даже ранг страто присвоили всем вместе. Хотя первым его получил Хоторн. Теперь ему и до мезо недалеко, – горделиво говорит Хэммон. – Спорим, когда закончим задание, он получит повышение. И скоро у нас будет свой офицер!

– Могут и не дать, – говорит Хоторн.

Эджертон только закатывает глаза.

– Дадут, – говорит Гилад. – Ты заслужил.

Они и правда любят друг друга, даже Гилад с Хоторном. Эти двое, может быть, как раз больше всех. В глубине моей души вспыхивает холодный гнев. Сначала я не понимаю, что это такое, но потом догадываюсь. Я ревную: к их отношениям, дружбе, доверию, уважению и любви. У меня никогда ничего подобного не было.

Отвожу взгляд и за соседним столом замечаю знакомое лицо. В компании других инженеров сидит Джейкс. С тех пор как меня увели отбывать наказание, я о нем не вспоминала. Он, глядя на меня, кивает в сторону двери, затем встает и уходит.

Сминаю упаковку еды и тоже поднимаюсь:

– Извините, мне нужно отлучиться. Хорошего вечера.

Я спешу к выходу за Джейксом. Он поджидает меня в конце коридора у сердцевины, встает на подножку и едет вниз. Я отправляюсь следом. Мы спускаемся на несколько уровней.

Он сходит на палубе, где базируются боевые транспортники и «Вингеры». Почти весь персонал на ужине. Джейкс останавливается у каких-то металлических ящиков, я подхожу к нему.

– Я искал тебя перед вылетом, – сообщает он вместо приветствия, поправляя очки с толстыми стеклами.

– Я была в изоляторе. Загребли за применение боевого оружия.

– Слышал. За меня раньше никто не заступался.

– Ну, я ведь сама виновата, что они к тебе полезли. Извини за неприятности, но я всегда готова ответить за последствия.

– А может, я устал перестраховываться, – бормочет Джейкс. – Может, пора рискнуть.

– Ты что-нибудь придумал?

– Да. Я покопался в архивах, просмотрел схемы конструкций старого оружия. – Прикоснувшись к сканеру на металлическом ящике, он его открывает. – То, о чем ты просила, не так уж невероятно. С появлением термоядерного оружия большинство прежних моделей отправили на свалку, но я использовал существующие чертежи и детали и создал это.

Внутри ящика лежит корпус тер-меча, однако подобного я никогда прежде не видела. Серебристая рукоять длиннее, чем у привычного клинка. Кроме того, у обычного меча такого размера имеется лишь один импульсный порт, откуда выходит поток энергии. У меча в ящике отверстий два: на верхушке рукояти и со стороны основания.

Я беру клинок, сжимаю рукоять посередине, и из нее вырываются два световых луча. С одного конца золотистый термоядерный, с другого – серебристый водородный. Настоящий меч с двумя клинками.