Элизабет Лим - Расплетая закат

Одна только мысль о том, чтобы утром вновь пойти в бой, сломила некоторых из наших людей. Делу также не помогало, что леди Сарнай, их командир, отсутствовала.

После наступления сумерек я пошла на поиски и обнаружила ее у реки со шлемом лорда Сины в руках.

– Уходи, портной.

Я присела рядом с ней. Изначально я пришла сказать, что люди нуждались в ее поддержке. Леди Сарнай было необходимо вселить в них боевой дух. Но, увидев ее такой несчастной, я сказала:

– Возвращайтесь в лагерь. Одна вы здесь замерзнете.

Стиснув зубы, она оттолкнула меня.

– Какое это имеет значение?! Я не сдамся! Утром мы все умрем, – она сплюнула. – И без чести.

Я понимала ее боль. Шаньсэнь выкинул труп лорда Сины в реку. Леди Сарнай не могла его похоронить, не могла оплакать должным образом.

– Лорд Сина не хотел бы, чтобы вы так думали.

– На севере много демонов… – Ее голос сорвался от горечи. – Если мертвых не почтить, их духи станут призраками.

Я присмотрелась к ней. Во время испытаний она казалась старше меня. Теперь же все было наоборот. Я чувствовала себя так, будто прожила восемьдесят лет, а не восемнадцать.

– Мы не позволим подобному произойти с лордом Синой. Если победим Гиюрак, его дух будет свободен от нее. – Я замешкалась. – Он был великим воином. Одним из лучших. Не допускайте, чтобы его смерть была напрасной, ваше высочество.

Долгое время она никак не показывала, что услышала меня. Затем внезапно потянулась к колчану, подожгла стрелу и положила ее на шлем лорда Сины, глядя на то, как он горит.

Вместе мы наблюдали, как пепел от него вихрем поднимался к облакам.

Когда, кроме углей, ничего не осталось, леди Сарнай наконец встала. Ее глаза потемнели, омраченные дымом.

– Завтра, – процедила она сквозь зубы, – я убью своего отца.

Шаньсэнь не явился на рассвете.

Ему хватило жестокости заставить нас ждать до заката, когда наши пальцы уже окоченели в ботинках, а лед сковал как наше оружие, так и волю к победе.

В воздухе пахло порохом и снегом. И отчаянием.

Наконец, когда солнце исчезло за рекой – жемчужина, возвращающаяся на родные водные глубины, – мы услышали гром: армия шаньсэня надвигалась. От их шагов дрожали городские стены, и скоро воины окольцевали нас, как змея, свернувшаяся вокруг своей жертвы.

Шаньсэнь с Гиюрак прибыли последними. За ее спиной струился знакомый изумрудный плащ.

Лорда Сины, осознала я через секунду. До чего неправильно он смотрелся на широких тигриных плечах; ярко выкрашенная ткань была накинута на ее белый мех как трофей. Демон также присвоил себе латные перчатки и щит с гербом его семьи, покрытый алым лаком. Она специально выставила их на всеобщее обозрение.

Я мельком покосилась на леди Сарнай. Ее челюсти сжались, костяшки пальцев побелели от хватки на поводьях. О чем она думала, увидев броню возлюбленного на демоне, который обрек его на смерть?

Леди Сарнай издала боевой клич, и ее лошадь помчала к шаньсэню. Солдаты пошли следом, а я осталась.

У меня был собственный план.

Эдан коснулся моей руки, из-под его рукава выглянула красная нить, обвязанная вокруг запястья.

– Присмотри за моим братом, – попросила я. – И за леди Сарнай. Она не сможет победить шаньсэня в одиночку.

– Майя…

Эдан взял мою ладонь. Наши красные нити засияли. Осторожно, чтобы не поцарапать его, я один за другим просунула когти между его пальцев, мечтая, чтобы этот момент длился вечность.

Затем опустила его руки себе на талию и поцеловала, пресекая любые возражения. Довольно глупый поступок – в разгаре-то битвы, – но мне было все равно.

– Я люблю тебя, – сказала я, прижимаясь к нему лбом.

А потом отпустила и прыгнула в небо. Платье из крови звезд окутало меня слоями из сумерек и звездной пыли, амулет загудел в ушах – тихая песня, которую слышала только я. Мои ножницы гудели точно так же, призывая воспользоваться ими. Доселе мне не приходило в голову, что, возможно, ножницы были ниспосланы мне, чтобы подготовить именно к этому моменту. Чтобы научить доверять магии, поющей внутри меня, превращать мою сгущающуюся тьму в свет.

Заискрившись, амулет ожил.

Внутри меня схлестнулись две силы – тьма демона и свет Аманы, – их бой просматривался в ослепительных вспышках от платья, пока его шелк вплетался в мою кожу, чтобы защитить от мрака. Чтобы спасти меня.

Юбка надулась, как луна в небе, и подняла меня выше, к облакам.

То, что я увидела сверху, подтвердило мои наихудшие страхи. Мы с треском проигрывали. Тела наших мертвых воинов уже лежали горами. «Нам ни за что не отвоевать Весенний дворец».

В самой гуще битвы леди Сарнай боролась со своим отцом, но она не могла соперничать с его демонской силой.

«Схватите его амулет», – мысленно обратилась я к ней, отправив послание посредством облачка дыма, которое приняло форму птицы и полетело к дочери шаньсэня.

Тем временем Гиюрак разгуливала по полю боя.

Если нарушить их связь с шаньсэнем, по которой она передавала ему свою силу, то у леди Сарнай появится шанс.

Набрав побольше воздуха в легкие, я набросилась на Гиюрак и сбила ее на землю. Моя юбка обвилась вокруг ее мускулистых ног, опаляя мех. Из ран засочился дым, вздымаясь на фоне падающего снега.

– У меня нет на тебя времени, – прорычала Гиюрак, но я снова на нее прыгнула.

Она с легкостью отбилась, схватив меня за запястья. Я думала, она сломает мне кости, но демон сделал нечто куда хуже. Она впилась когтями в мой амулет.

Мою грудь пронзила острейшая боль. Сердце сжало, сдавило. Я не могла дышать. Перед глазами посерело, легкие взвыли, из горла вырвался хрип. Я начала колотить Гиюрак, пытаясь заставить ее отпустить.

Она только улыбнулась и сильнее сжала амулет. С моих губ полилась густая черная кровь, во рту появился угольный привкус.

Когда я закричала, Гиюрак дернула за цепочку амулета. Благодаря Бандуру я знала, что нельзя допустить, чтобы она его забрала. Если она получит амулет, то сможет меня контролировать.

« Дай себе свободу! » – скомандовал демон внутри меня. Я не понимала. Мое платье мигало и испуганно металось во все стороны. Я не могла обуздать его, боль была слишком сильной. Все мое тело будто горело.

То, что произошло дальше, превратилось в расплывчатое пятно из ослепительного жара и вихрящейся тьмы. Демон во мне взял верх над Майей и бесцеремонно лишил меня сознания. На невообразимо долгую секунду я была ничем. Я ничего не видела, не слышала и не чувствовала.

Когда я вернулась в реальность, Гиюрак больше не держала мой амулет, ее белый мех почернел и дымился. Зарычав, она высоко подняла меня и швырнула в реку.

Я полетела назад, мир безумно вспыхивал красками. Мое тело стало невесомым, как листок, подхваченный ветром. В то же время голова казалась слишком тяжелой. Она пульсировала; я чувствовала, как демон боролся за контроль над моим разумом. Она знала, что я ослабла и не смогу долго ей сопротивляться.