Анатолий Герасименко - Огонь сильнее мрака [СИ]

— Действую быстро, насколько возможно, — Джон развёл руками. Тут же он сообразил, что Хонна жеста не видит. Собственные слова показались от этого резкими, и Джон, смущаясь, добавил: — Буду держать вас в курсе событий. Тем более что и «глазок» теперь есть.

— Рассчитываю на ваш талант, — вежливо ответил меценат.

Оба помолчали.

— Если возникнет надобность в деньгах, известите, — сказал Хонна.

— Нет, что вы, — откликнулся Джон. — Аванса вполне достаточно.

Снова помолчали.

— М-м… Какие-либо магические приборы не требуются?

— Нет, — твердо сказал Джон. — Ни в коем разе.

— Что ж, — неуверенно вымолвил Фернакль, — в таком случае… Да! Вот ещё: забыл предупредить. Будьте настороже, эти люди могут быть… (пауза) непредсказуемыми.

Джон вспомнил мёртвую девушку на грязном полу, летящий в грудь разряд из жезла. Да. Непредсказуемыми. Очень подходящее слово. Он откашлялся.

— Прошу извинить, господин Фернакль. Не могу больше разговаривать, — сказал он и, понизив голос, прибавил: — Я тут не один.

Фернакль недоуменно поднял брови.

— С дамой, — громким шепотом сообщил Репейник.

— О, — сказал меценат смущенно. — Понимаю. Что ж, в таком случае… могу ли надеяться, что вы выйдете на связь в обстоятельствах… менее пикантных?

— Разумеется, — заверил Джон.

— Тогда позвольте откланяться, — сказал Фернакль и растаял в воздухе.

Репейник перевёл дух. Выдержав паузу, из кухни вышла Джил и встала в дверях, облокотившись на косяк:

— Чего сказал?

— Будто ты не слышала, — проворчал Джон. Русалка пожала плечами:

— Меня твои разговоры не касаются. Дверь закрыла. Сидела, ждала. Подслушивать не стала.

— Угу, — буркнул Репейник. — То-то пришла, едва мы говорить кончили.

Джил подняла бровь.

— Связь оборвалась. Я такие вещи чую, — объяснила она и добавила с сарказмом: — Хоть и деревенская.

Последнее замечание взвинтило Джона.

— Вот что, — сказал он, вставая с дивана. — Ясней ясного, куда ты клонишь. Ты в мои дела не лезешь, я в твои, так? Ты мои разговоры не слушаешь, а я не спрашиваю, чей ты заказ делаешь — верно? И вроде как работаем вместе, а получается, что врозь — правильно я понимаю?

Джил засмеялась — совсем без обиды, очень по-доброму. На людях она никогда не размыкала губ при смехе или улыбке, но при Джоне смеялась, открывая рот, как все. Вот и теперь сыщик видел ровные белые зубы и едва отросшие клыки на верхней челюсти.

— Да я не знаю имени его, — сказала Джил, отсмеявшись. — Говорю же — аптекарь. Так представился. Так и звать просил.

— Однако, — сказал, помолчав, Джон.

— Ага.

— И ты согласилась вести дела неизвестно с кем?

Джил кивнула:

— Скажешь, дура?

Джон с шипением втянул воздух.

— Скажу — не самый дальновидный поступок.

Девушка развела руками:

— Твоя правда…

— А покажешь его? — отрывисто спросил Джон.

— Тебе? Аптекаря?

— Ага.

Джил подумала.

— Н-не знаю, — сказала она неуверенно. — Ну… почему нет. У нас послезавтра встреча. Можешь прийти. Если спрячешься…

— Замётано, — сказал Джон. — Очень уж охота взглянуть.

Джил наморщила лоб:

— Раз охота — можно и взглянуть. Всё взял, что хотел?

— Сейчас, погоди, — ответил Джон. Он подошел к картине «Хальдер Прекрасная приветствует новых вассалов Северной Энландрии», снял её со стены и вынул из сейфа пару «быстрых» обойм для револьвера: полезная вещь, когда не хватает времени. Вставил в барабан, повернул — и готово. Сунув обоймы в карман куртки, сыщик огляделся. Что еще он забыл? Ах да… Подняв подушку дивана, Джон извлек из ящика потрепанный вещмешок, рывком ослабил горловину и заглянул внутрь. Скатанная в валик подстилка из войлока была на месте, бинокль — тоже.

— Пошли, — сказал Репейник, завязывая узел на горловине. Джил нахмурилась:

— Как пошли? А фляга? А сэндвичи? Мы ж там сдохнем к утру не жравши, на чердаке-то. А ну как потом бежать придется?

Джон вздохнул.

— Сама сделаю, — решила Джил и ушла на кухню. Какое-то время она гремела кастрюлями и хлопала дверцами шкафов. Сквозь шум слышалось ворчание: «Ну и бардак развел… Где тут у него… А чай? Говно, а не чай…» Джон опустил подушку, сел на диван и обхватил голову руками. Спустя минуту шум затих, и Джил крикнула:

— Хлеб-то есть?

— Нет, — громко сказал Джон.

— Ну и ладно, — ответила Джил. — Неси мешок!

Джон вздохнул, взял подмышку мешок и побрёл на кухню. Джил хозяйничала: сварила оставшиеся яйца, завернула в газету огрызок колбасы и налила клокочущего чая в хитрую флягу с двойными стенками — изобретение какого-то Девара из Арверниса. Джон купил флягу еще когда они с Джил были вместе, потом всё хотел выбросить, а вот сейчас, поди ж ты, пригодилась. Фляга неплохо держала тепло, только вот боялась тряски и ударов.

— Ну, пойдём уже, что ли, — сказал Джон, увязывая мешок.

— Пойдём, — согласилась Джил. Она стояла у окна, собирая волосы в пучок. Серый дневной свет очерчивал фигуру, превращая девушку в тёмный силуэт, персонаж мистерии из волшебного фонаря. Ничего особенного в ней нет, с усилием подумал Джон, девчонка как девчонка, худая, жилистая, лицо простое, нос длинноват, только и красоты, что глаза с янтарным блеском… Это было правдой, но он всё равно смотрел на неё, не отрываясь, а она, закончив с волосами, вдруг посмотрела в ответ — прямо, по-старому, особенным взглядом, который разрешал все, что можно было разрешить. Джон опустил на пол мешок и шагнул к ней, но тут в дверь постучали.

Джон замер.

Русалка движением головы указала на вход: кто? Джон пожал плечами: не знаю. Стук повторился. Джон вынул револьвер, неслышно подошел к двери и заглянул в глазок. Сначала он не поверил, а потом, когда понял, что ему не мерещится — страшно разозлился, распахнул дверь и, схватив за рукав, втащил в квартиру того, кто был снаружи.

— Вы что здесь забыли? — резко спросил Репейник.

Доктор Мозилиус Иматега заморгал, привыкая к скудному свету в прихожей. На нём был нелепый резиновый плащ с капюшоном и бахилы. С плаща капало, с бахил — текло.

— Прошу покорнейше извинить, — начал доктор неуверенно, — я лишь…

— Откуда у вас мой адрес? — перебил Джон.

Иматега, пыхтя, с натугой сунул два пальца в жилетный кармашек и вытащил визитку. Джон глянул на бумажный квадратик.

— Там только имя, фамилия и номер кабинета в Гильдии! — рявкнул он. — Я…

Слова застряли в горле. Гильдия. Проклятая старая визитка. Давным-давно стоило напечатать другие.

— Так а я сходил, — промямлил доктор. — Там ваш бывший н-начальник, кажется… Весьма любезен… Дал адрес… Вот я и сюда… Прошу покорно…

Джон заметил, что все еще держит в руке револьвер, и с досадой сунул оружие в кобуру. Иматега отчетливо выдохнул. Гад ты, Донахью, с горечью подумал Джон. Кому попало адреса даёшь. Совсем мозги жиром заплыли. Или решил, что ублюдка подставить — не считается?