Юлия Горина - Приговоренный к забвению

С блуждающей улыбкой Рик с трудом поднялся на ноги, пошатываясь.

— Умоляю, какой Шадр, господин! Идите в постель! — отчаянно запротестовал магистр.

— Какой Шадр, говоришь? — воскликнул Рик, расправляя плечи. — Безумный, именем которого ругается добрая половина света, потому что боится. Ты когда-нибудь там бывал там, дитя Сафира? Там каждая песчинка, каждый чахлый росток, каждый младенец переполнены магической энергией! Там оживают миражи, а пустыни превращаются в кислотные озера. Там я стану еще сильнее...

— Вы бредите... — простонал Алонзо.

— Я пьян, магистр! Пьян от безграничной радости обретения мизерной толики самого себя. В Шадре одно из моих хранилищ, Алонзо. С доспехами, которые я уже могу носить. С оружием, которое не обжигая ляжет в мои руки! Рут, ты слышишь? Мы отправляемся в Шадр!..

***

Целые сутки Рик метался в горячке, то приходя в себя, то вновь погружаясь в состояние бреда. Алонзо заботился о нем, как о ребенке. И наконец вечером следующего дня жар отступил.

Очнувшись, Рик увидел оранжевые блики закатного солнца на чисто вымытых половицах. У кровати стояла плошка с водой, в которой лежал платок. На столике поблескивали выстроенные в ряд лечебные снадобья в пузатых прозрачных склянках. Из раскрытых окон пахло приближающимся летом. Магистр дремал в кресле неподалеку, устало подперев голову рукой. Взглянув на старика, Рик тепло улыбнулся.

Он чувствовал себя голодным, но будить Алонзо не стал. Выбравшись из-под одеял, Рик оделся, стянул волосы на затылке и вышел из учебного корпуса.

Со стороны плаца раздавались четкие команды Ноиля. Грохот кованных сапог по булыжникам звучал ритмично и слаженно, как хороший хор. Пощурившись на солнце, Рик потащился в кухню, чтобы спросить какой-нибудь еды. При виде выздоровевшего больного дружелюбная кухонная прислуга засуетилась, заулыбалась. Для «господина Нортона» мгновенно сделали яичницу с петушиными гребешками и салат, и Рик принялся жадно поглощать вкусную еду в царственном одиночестве в столовой.

Мысленно он составлял список нужных вещей. Ноиль раздал всем участникам боя с айром щедрое вознаграждение, но для нужд Рика этих денег вряд ли хватит. Идти в Шадр без более-менее сносного меча или пешком, без коня, было бы безумием. А еще в дорогу потребовался бы хороший плащ с теплым подбоем, поскольку ночи в пустынях всегда холодные, и мехи для воды. Нужно узнать у Бруно, сколько все это теперь стоит...

— Горячее вино для господина Нортона! — с улыбкой провозгласила кухарка, выставляя перед Риком большую кружку. — Прибавляет сил после горячки.

Он широко улыбнулся ей в ответ.

— Благодарю за заботу.

— Да какая там забота! — смущенно махнула рукой женщина. — А вот господин Алонзо...

Тут дверь в столовую распахнулась, и на пороге появился взмыленный Анди, один из водоносов:

— Срочно все привести в порядок! Немедленно! — прокричал он. — Приказ господина Ноиля!

От неожиданности женщина отпрянула, охнула.

— Как ты меня напугал, Анди! Чего орешь, будто пожар!.. У нас на кухне всегда порядок!..

— Прибыл смотритель школ из канцелярии императора, а с ним — госпожа инквизитор! — страшно выпучив глаза, выдохнул Анди, и помчался дальше разносить новость.

Вся школа при полном параде была выстроена на плацу, включая магистра Алонзо, учителя риторики и каллиграфии и долговязого учителя танцев, которого Рик вообще видел в первый раз.

Все нервничали в ожидании Ноиля с проверяющими, и Рик прекрасно понимал их тревогу.

Страх и трепет вызывал не столько императорский смотритель школ, сколько визит инквизитора, поскольку инквизиция являлась контролирующим органом Совета на всех подвластных ему территориях. Инквизиция имела право объявить «отвержение» кому угодно, если видела на то основания. Школе, жрецу, воину-магу, ученому-магу, целому роду или даже городу.

Совет магов и раньше имел большое влияние на политику всех развитых государств, а теперь это влияние стало колоссальным. И Льдистые острова на севере, и Империум, который сначала подмял под себя всех более слабых соседей на континенте, а потом протянул свою лапу через пролив и даже прихватил территорию Игниса, и Ветреный предел с Черными землями были вынуждены не просто считаться с ним, но и в некоторых вопросах подчиняться Совету. Впрочем, официально Совет занимал нейтральную позицию и занимался исключительно проблемами всеобщей безопасности, не вмешиваясь в политику — по крайней мере, формально. Зато он контролировал жрецов на местах, имел право запретить или разрешить те или иные магические практики — якобы во имя общей безопасности. И, конечно, карал преступников и нарушителей. Вне закона мог оказаться не только определенный ритуал или жрец, его практикующий. Поэтому, конечно, граничивший с Игнисом Шадр был раздражающим бельмом на глазу, от которого непременно хотелось избавиться, ведь там плевать хотели на их правила и делали, что хотели. А еще земли Шадра таили в себе несметные залежи самоцветов, золота и гарунны, важнейшего металла алхимиков, поэтому попытки ненасытного Империума захватить все это богатство не прекращались.

Южные земли также до сих пор не были подвластны Совету, но уже по другой причине. До них просто никому не было дела. Тяжелый климат, бесконечные дикие леса, полные ядовитого гнуса и змей, мелкие княжества, воюющие между собой за каждый кусок облагороженной земли, дикие племена, учиняющие регулярные набеги на своих более развитых соседей — все это не сулило никаких перспектив. А поскольку магические практики, используемые в Южных землях, считались примитивными и простыми, никакой угрозы они не представляли. Был еще Сангуис, небольшое островное государство неподалеку от Черных земель. Те очень изящно отвергли плотную опеку Совета, издав государственный закон, запрещающий любые магические действия на острове.

И, конечно, Совет даже не пытался соваться за Море Призраков на неизведанные земли, соблюдая условия договора с Эльфийской грядой, заключенного почти тысячу лет назад.

Так что появление инквизитора в школе после случая с айром с одной стороны казалось вполне логичным, а с другой стороны — многих пугало. Даже Рик слегка нервничал: хоть Алонзо и сделал ему маску духа, кто знает, насколько внимательным и сильным магом окажется госпожа инквизитор? Да и братьев, потерявших память, у нее наверняка не имеется, так что если выплывет эта история, вряд ли все закончится безобидно.

Наконец на дорожке, ведущей от учебного корпуса к плацу, показался Ноиль во всем своем обмундировании, блистая обновленными после починки доспехами и шитьем на плаще. За ним следовала женщина неопределенного возраста в черной мантии и черной треугольной шляпе, молодой высокий господин в бархатном камзоле с расшитой драгоценными камнями лентой через плечо и светлыми тугими локонами ниже плеч, и широкоплечий гигант с глубоким шрамом через все лицо, одетый в обычный дорожный костюм из плетеной кожи.