Дж. Уайт - Невозможная библиотека [litres]

Лицо Бетани было залито потом, и вид у неё был такой, словно она с трудом держится на ногах. Кара, которая понимала, каким тяжким трудом даётся магия, бросилась к ней.

– Ты лучше присядь, – сказала Кара, взяв её за руки.

– А ты кто?

– Я твой друг. На этот раз – настоящий!

Бетани улыбнулась.

– Как хорошо!

На городской башне трижды ударил колокол.

– Странно! – сказал Лукас. Он как раз собирался было убрать свой лук в чехол, но тут вытащил его обратно. – Зачем это всех собирают на пляж?

Кара услышала за спиной тяжёлый удар, как будто что-то упало с большой высоты. Развернувшись, она увидела Бетани, придавленную к земле чёрной сетью. Две фигуры на соседней крыше удовлетворённо наблюдали за делом своих рук. Сеть была утяжелена металлическими шарами. Под её весом Бетани ударилась головой о камни. Девочка не шевелилась.

Узкая улочка заполнилась людьми.

Серыми плащами.

Они маршировали мимо детей ровными рядами, каждый четвёртый нёс факел. Серые плащи окружили Бетани.

– А эти здесь откуда?! – спросил Лукас.

– Не знаю… – сказала Кара.

В Де-Норане серые плащи занимались тем, что следили за соблюдением строгих правил Пути. Эти обязанности они выполняли с безжалостным рвением. При виде их сразу ожили все былые страхи – будто раскалённым клинком провели по едва зарубцевавшейся ране. «Спрячь лицо! Смотри, чтобы они тебя не узнали!» Кара украдкой обвела их взглядом, но никого знакомого не увидела. Это было странно: она была уверена, что в своей деревне знает всех.

«Кто эти люди?»

– Поймали, поймали! Телегу сюда! – крикнул один из серых плащей. Он был верхом и держал в руках красный посох с шаром – очевидно, то был знак его должности. Всадник наклонился, потрепал Таффа по голове, потом позволил своему взгляду обежать растущую толпу горожан, что проснулись среди ночи, выяснить, из-за чего шум.

– Не тревожьтесь, люди добрые. Теперь вы в безопасности. К вам пришли Дети Лона. Бояться вам нечего – если вы, конечно, не ведьмы!

Толпа раздалась, пропуская лошадь, запряжённую в железную клетку на колёсах. Клетка остановилась напротив Бетани. Двое серых плащей грубо проволокли лежащую без сознания ведьму по булыжной мостовой и швырнули её внутрь.

В толпе кое-кто зааплодировал.

Серый плащ в длинных чёрных перчатках поднял гримуар Бетани и положил его в железный ящик. Ящик тотчас закрыли и заперли на замок.

Телега покатила прочь.

«Прости меня, Бетани! Мне так и не удалось тебя спасти…»

Серые плащи, занятые более насущными делами, не обратили внимания на Кару с Таффом. Однако теперь, когда ведьма очутилась под замком, могли и обратить. Надо было бежать!

– Я никого из них не узнаю, – шепнула Кара Лукасу, – но всё равно, это же серые плащи! Если они донесут папе и он пронюхает, что я здесь – он спалит Наев Причал до основания, чтобы меня отыскать!

– И Сафи! – воскликнул Тафф. – Надо вытащить её из тюрьмы, пока они её не нашли!

– Бегите, – сказал Лукас. – Я их отвлеку, если получится.

Однако Лукасу ничего делать не пришлось – их отвлекли и без него. Жители Наева Причала, стекавшиеся на пляж, рассказали о возвращённых детях, и в узкую улочку хлынула лавина: родители, которые пробивались сквозь толпу, чтобы попасть сюда, малыши, зовущие маму, серые плащи, пытающиеся навести порядок, но не готовые к такому хаосу…

Равнодушные ноги пинали и раскидывали Таффовы игрушки.

– Постой тут! – воскликнул Тафф и прежде, чем Кара успела его остановить, исчез в толпе. Вглядываясь в запруженный народом проулок в поисках братишки, Кара увидела миссис Гальт, которая обнимала Лайама так, будто никогда в жизни больше его не отпустит. При виде их сияющих лиц Каре наконец-то сделалось тепло. Да, всё пошло не так, как планировалось, но хоть это она сделала как надо! И всё же её безумно раздражало, сколько людей благодарят за это серых плащей, как будто бы это они вернули им детей!

Тафф выбрался из толпы всего с одной игрушкой: деревянным тайничком, который он показывал Каре на корабле.

– Остальное пришлось оставить, – сказал он. Мальчик готов был разреветься, но сдерживал слёзы. – Это то, что нам понадобится прямо сейчас.

Расспрашивать, зачем, было некогда. Нужно было добраться до Каменного Дома раньше серых плащей. Тюрьма стояла на западной окраине Наева Причала, и Кара знала только одну дорогу туда: дорожку по склону нависавшего над пляжем холма, поросшего бурьяном.

Оттуда, с высоты, им было хорошо видно всё, что творится внизу.

В песок были врыты высокие столбы. Верхушки столбов намазали чем-то маслянистым и подожгли. Под этими импровизированными факелами, точно овцы, теснились горожане, окружённые прямоугольником серых плащей. Любого, кто подходил слишком близко к оцеплению, отпихивали назад тычком посоха с шаром.

Некий человек восседал на массивном чёрном коне, наблюдая за толпой. Люди всё ещё переговаривались, переходили с места на место, а он не собирался говорить, пока не завладеет их вниманием безраздельно. Человек терпеливо ждал. Один за другим жители Наева Причала устремляли на него взгляд. У некоторых в глазах уже читалось благоговение. В конце концов, то был особый человек. Человек, который умел внушать преданность.

– Добрый вечер, заблудшие! – провозгласил самозванец, присвоивший лицо их отца. – Меня зовут Тимоф Клэн, и я явился сюда, чтобы спасти вас всех.

Мама Кары в выражении чувств была сдержанной и соглашалась обниматься и целоваться не прежде, чем закончит сажать ту луковицу, которую держала в руках, или развешивать собранные травы. А вот папа никогда не стеснялся. Увидит, бывало, как Кара бежит по полю, тут же бросит всё, что бы он ни делал: воткнёт топор в пень, уложит плуг на землю, – и ну подкидывать её в воздух, приговаривая: «Месяц ты мой ясный!», любуясь, как маленькая Кара запрокидывает головку и тянет ручонки к небу. Вот почему, хотя Кара отлично понимала, что этот всадник внизу – лишь оболочка её любящего папы, которого она знала когда-то, первым её порывом было сбежать вниз и броситься к нему на шею. Папа – это надёжность, папа – это дом, папа – это всё, по чему она так страшно тосковала.

Но тут он заговорил, и чары развеялись. Её настоящий папа никогда не говорил таким ледяным тоном.

– Мы схватили вашу ведьму, – сообщил Тимоф Клэн. Его голос разносился во все концы пляжа. На нём был безупречно-белый плащ, и лицо, озарённое светом факелов, было свежевыбрито и свежевымыто. – Вы снова в безопасности, как и все те, кто следует Пути.