Евгений Прядеев - Винни Пух

Внизу под моим балконом нас ждало целых три ведьмы. Двух из них вывел из строя Мирон своим чудо-арбалетом, еще одну, ту самую, которая умудрилась ранить меня, прикончил я. Мирон, спустившийся на землю тем же макаром, что и я, увидел меня уже без сознания, перепачканного в крови, не доползшего пары метров до наших вещей. Напарник умудрился дотащить меня и пожитки до своей машины и рвануть из города, не разбирая пути.

– Хорошо еще, что ты на окраине живешь, – говорил он, напоив меня из бутылки минералкой и методично клея пластырь на многочисленные ссадины и порезы. – Когда я со двора выруливал, невдалеке уже вой патрульных автомобилей раздавался. А у меня в машине ты на заднем сидении кровью истекаешь. У тебя пулевое навылет, чуть выше печени или что там у тебя расположено. И от когтей этой мымры рана на полбока, хорошо, что не очень глубокая.

– А как Степан? – спросил я. Судьба домового не могла не волновать меня. Вот ведь как, два года мы с ним ругались по каждому удобному поводу, а тут он получается дважды мою тушку от смерти спас. Конечно, у его племени свои пути отхода, и ведьмы им особо не указ, но тут решился на открытое противостояние с нечистью гораздо сильнее себя.

– Не знаю, – вздохнул Мирон. – Но, если с ним что-то случится, я их всех порву на мелкие кусочки. Зубами рвать буду, пока не сдохну.

Не ожидал я такого от своего напарника. Он подобными словами редко кидался, а тут еще и относительно домового, которого видел-то буквально пару раз в жизни. Но видно что-то задел маленький герой в душе моего друга.

– Дай мой мобильник, – попросил я. – Надо попробовать Эдику дозвониться.

– Нет мобильника, – буркнул Мирон, отведя взгляд. – Я наши телефоны выкинул по дороге. Натахе только смску кинул, что уезжаю на пару дней и выкинул. Нас по ним отследить могут.

– Очень хорошо, – немного опешил я. – Где мы – неизвестно, связи нет, что делать дальше, непонятно.

– Ну не то, чтобы совсем непонятно, – степенно ответил Мирон, закончив медицинские опыты над моей тушкой. – Надо избавляться от этого кольца, которое ты каким-то макаром сожрать умудрился. Я так понимаю, что из-за него весь сыр-бор разгорелся. Достанем его из тебя, может и вообще продать получится.

– Ага, конечно, – я хотел ухмыльнуться, но сумел только скривиться от боли. – Тут пошли такие игры, что нам даже на могильный камень никто не сбросится. И как доставать? Появились идеи?

– Появились, – кивнул Мироха. – Надо ехать в Дагестан, поискать кого-нибудь из местных колдунов или шаманов. Если твоя цацка оттуда, то и концы надо там искать.

– Как у тебя все просто, – откинулся я головой на что-то мягкое. – И как мы их там будем искать? По интернету или объявлениям на столбах?

– Через наших, – как само собой разумеющееся, ответил Мирон. – Через пограничников. Ты же сам знаешь, любой начальник заставы знает не только, кто где живет и чем занимается, но и много других, самых интересных вещей. Главное, задать вопрос правильно.

– Да ну, – усомнился я. – Нас просто отвезут в ближайшую психушку и оставят там отдыхать.

– Значит, надо ехать к тому, кто максимум пальцем у виска покрутит, но не продаст и ни в какую больницу тебя везти не будет, – резонно ответил Мирон. – Есть кто-нибудь на примете? У меня в тех местах знакомых не очень много.

Я задумался. В словах моего напарника смысл был. По крайней мере, это давало хоть какую-то надежду на удачное завершение всей этой бодяги. Грамотный начальник заставы действительно знает все и даже немножечко больше. Проблема в том, чтобы начальник заставы был грамотный и был свой, тот, кому можно довериться на двести процентов и потом не пожалеть об этом.

Я думал минут пятнадцать, прикидывая самые разные варианты, и наконец решился.

– Покопайся у меня в рюкзаке, – попросил я Мирона. – Там во внутреннем кармане резервный смартфон должен лежать.

– Кучеряво живете, – оценил мой друг, достав после непродолжительных поисков телефон. – Не самую плохую модель в резервных держите.

– Не прибедняйся, – я с кряхтением повернулся на бок. – Мне просто никто мозг с ремонтом ванной не канифолит. Вот и остаются деньги на небольшие излишества.

Как я помнил, телефон был заряжен почти полностью. Я включал его крайне редко. Этот номер использовался от случая к случаю, в том числе и для общения с однокашниками. У нас даже существовал чат для общего общения. Но сначала я попытался дозвониться до Эдика. Телефоны господина полковника по-прежнему молчали.

Я вошел в мессенджер и написал сообщение в общей группе.

«Всем привет! Кто на связи?»

Года через два после появления этого чата я убедился, что записывать телефоны однокашников бесполезно. Кто-то переводился к новому месту службы и менял номер, кто-то терял или ломал телефон, а затем не желал морочиться с восстановлением симки, кто-то просто считал правилом хорошего тона периодически менять свои координаты. Поэтому гораздо проще воспользоваться коллективным разумом и в крайнем случае в личке спросить у абонента напрямую, кто это. Хотя почти все и так угадывались по подписям абонентов. Или по кодам регионов.

– «О, Винни, привет!» – почти мгновенно прилетел ответ откуда-то с Дальнего Востока.

– «Пропащая душа, ты еще жив?» – отозвалась Карелия.

– «Он, походу, все-таки женился и ему жена с нами общаться запрещает!» – утверждали оренбургские степи.

В группе было почти сто человек и флуд полился уже не только касаемо моего появления.

«У меня все хорошо!» – написал я. На душе потеплело. Это были мои однокашники, люди, с которыми за пять лет вместе я съел не одну солонку соли и пролил не один литр пота.

– «Кто-нибудь в курсе, где Мерзкий?»

– «Здесь где-то был, вчера общались», – отозвался Челябинск.

– «Год назад был в Дагестане, пересекались, гудели», – утверждал Волгоград.

– «Да там же я!» – увидел я сообщение от желаемого абонента. – «Винни, че надо?»

Мерзкий… Это было даже не прозвище, имеющее своей целью обидеть или пошутить. Это было имя собственное. Причем добрейшего человека, который жил исключительно по совести. При всем желании, я не смогу вспомнить ни одной гнусности или подлости совершенной этим человеком. Хотя, правды ради, надо признать, что Мерзкий был огромным любителем шуточек и подколов, жертвами которых стали абсолютно все его знакомые.

Номер был абсолютно незнакомый, поэтому я просто скопировал его и набрал.

– Какие люди! – отозвались на том конце. – Андрюха, а что произошло? Пингвины перестали нести яйца?

На секундочку я впал в ступор… Впрочем, это было нормальное состояние при общении с Мерзким. Он умел одним предложением поставить в тупик практически любого, причем у него это получалось настолько естественно и непринужденно, что все без исключения начальники приходили в бешенство. Периодически это приносило некоторую долю неприятностей моему другу, но никогда не вгоняло его в уныние.