Lutea - Чемпион Дурмстранга — Геллерт Гриндевальд! [СИ]

— Что? — только и спросила Минерва, когда Альбус ей это озвучил.

— Мне кажется, это должно помочь понять, — серьёзно сказал Дамблдор и плеснул своей заместительнице огневиски.

Почти неделя потребовалась, чтобы все последствия того вечера были утрясены. Барти-младшего изловили и после допроса вернули в Азкабан, настоящего Аластора вызволили из сундука, а тело Барти-старшего было откопано в Запретном лесу и похоронено по-человечески; Перси прочитал над гробом начальника, давя слёзы, такую проникновенную речь, что Альбус аж проникся и взял на себя труд отговорить Геллерта наколдовывать покойнику нимб.

Также началась бумажная волокита, связанная с необходимостью пересмотреть некоторые старые дела. В частности, к несказанной радости Гарри его крёстный, Сириус Блэк, был оправдан и получил возможность вернуться в фамильный особняк в Лондоне и, оформив полное опекунство, перевезти Гарри к себе.

Но больше всего событий развернулась, конечно же, вокруг Геллерта. Когда Корнелиус пришёл в себя, проследил за тем, чтобы Волан-де-Морта доставили в хорошо охраняемое место под конвоем лучших мракоборцев, и вернулся в Хогвартс для разговора с Альбусом, Геллерт выловил его и заявил, что поймал Тёмного Лорда, предотвратил сотни убийств, которые наверняка бы произошли в будущем, а значит, принимая также во внимание пятьдесят лет, уже проведённых им за решёткой, и искреннее раскаяние, он, Геллерт, имеет право рассчитывать на освобождение. Корнелиус, вновь растерявшийся, залопотал что-то о том, что это не он решает, с чем Геллерт тут же согласился. «Решает Международная конфедерация магов, — сказал он и похлопал Альбуса по плечу. — Но вы же посвидетельствуете в мою пользу, правда, герр Фадж?»

И только бы попробовал несчастный Корнелиус не согласиться.

Утром в воскресенье на Прощальном пире проходило также и чествование чемпиона. Геллерт, получивший часом ранее официальную бумагу о своём освобождении, пребывал в благостном расположении духа и милостиво принимал поздравления от взрослых магов и учеников школ. Из рук лично Корнелиуса Освальда Фаджа он получил (по новой) Кубок Трёх Волшебников, а также тысячу галлеонов.

Когда эта церемония завершилась, Альбус, ехидненько улыбнувшись, вышел вперёд.

— Прошу ещё минуту внимания, — произнёс он, и шепотки в Большом зале смолкли. Геллерт, прищурившись, посмотрел на него, ожидая подвоха. — Наградной комитет Министерства магии принял решение о присвоении мистеру Гриндевальду ордена Мерлина второго класса за обезвреживание Тёмного волшебника Волан-де-Морта.

Под новые аплодисменты Альбус подошёл к Геллерту, на ходу открывая торжественного вида коробочку, и с улыбкой прицепил орден на его парадный, почти военный костюм.

— Вот теперь всё как надо, — шепнул он другу. — На такую «мантию» орден правда напрашивается.

— А тебе на лоб снова просится звезда, — прошептал в ответ Геллерт, обмениваясь с ним рукопожатием.

— Дожили, Дамблдор Тёмному магу вручает орден, — пробурчал стоявший в первом ряду Аластор Грюм, тяжело опираясь на трость.

— Э нет, — возразила Помона, поводив пальцем у него перед носом. — Это Альбус поддевает Геллерта насчёт его парадной мантии.

— Мерлин, помоги нам, — закатила глаза Минерва. — Мы начали понимать логику этих сумасшедших — это явно дурной знак!

Помона весело подмигнула ей.

— Ну согласись, если уж и сходить с ума, то именно так!

В Хогвартсе начинался сентябрь. С финала Турнира Трёх Волшебников, завершившегося столь неожиданно, минуло полгода.

Все крестражи Тома нашли и уничтожили — Руфус Скримджер, глава Управления мракоборцев, лично руководил операцией и теперь раздувался от гордости и активно намекал на то, что такой достойный человек, как он, очень даже хорошо будет смотреться в кресле министра. Корнелиус от этого нервно сглатывал и тревожно вертел в руках свой котелок, а Альбус не спешил никого разочаровывать, но уже потихоньку собирал компромат на Руфуса и продвигал Кингсли — его министром хотелось видеть больше.

С тех пор, как он преподнёс британскому Министерству Волан-де-Морта в корзинке для пикника и получил за это заслуженное вознаграждение, Альбус ничего не слышал о Геллерте. Гриндевальд исчез со всех радаров, словно растворился, и мир по его поводу, кажется, успокоился: сделал старик доброе дело и ушёл в закат, прихватив с собой орден Мерлина и тысячу галлеонов — вот настоящий герой! Не стал возводить вокруг себя храм, а предпочёл тихую жизнь где-нибудь в глуши всеобщей славе.

Мир радовался, и Альбус улыбался этому… а сам тихо грустил, сокрушаясь, что больше такого веселья, которое вносил в размеренную жизнь Хогвартса Геллерт, не будет. Что из его собственной жизни пропало веселье.

— А теперь о мировых новостях, — доносился из волшебного радио приятный голос диктора. — Из Дурмстранга сегодня пришло сообщение о том, что школа производит набор драконов не старше трёх лет и их тренеров для создания первой в мире команды по дракоквиддичу. Как заявил недавно занявший пост директора школы Геллерт Гриндевальд…

Альбус поперхнулся чаем и едва не окатил обжигающим дождём сидевшую напротив Помону. Все остальные, кто был в учительской, уставились на него с не очень понятным, но очень единым выражением на лицах.

— Альбус, — озвучила общую мысль Минерва, — вы хоть понимаете, что вы выпустили на свободу?!

Альбус понимал лучше всех прочих.

И теперь ему нужна была собственная команда по дракоквиддичу, потому что, зная Геллерта, вызов не за горами.

Was noch? (нем.) — Что ещё?

Komm rein und sprich! (нем.) — Входи и говори!

Na gut (нем.) — Ну хорошо.

Also (нем.) — Итак.

Wunderbar! (нем.) — Превосходно!