Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

Конан прищурилась.

— Предлагаешь нам стать протекторатом Конохи?

— Союзником, — поправил её я. — И не предлагаю — это не в моей компетенции, — лишь предоставляю тебе на рассмотрение такой вариант. Как глава Амегакуре, ты должна искать наилучшее решение для своего народа; я же, если потребуется, возьму на себя обязанность постараться убедить Хокаге помочь вам.

Было видно, что Конан колеблется.

— Не знаю, почему, но я верю тебе, Изуна, — в конце концов, тихо сказала она. — Мы можем попробовать действовать по твоему плану.

— Уверяю, я желаю лишь блага людям Амегакуре, — со всей убедительностью, на которую был способен, произнёс я. — Сколько человек тебе удалось спасти?

— Сто семьдесят пять, — собранно ответила Конан, взяв себя в руки. — Ещё около тридцати шиноби во время происшествия отсутствовали из деревни и должны, я полагаю, в ближайшее время вернуться.

— Это хорошо, — кивнул я, откровенно поражённый — думал, что в убежище скрывается каких-нибудь человек двадцать, однако, к счастью, оказался неправ. — Полагаю, тебе потребуется некоторое время, чтобы более-менее прилично устроить своих людей; когда закончишь с этим, приходи в Коноху. Я же вместе с учителем отправлюсь туда, скорее всего, сегодня же. Заодно и Дейдару заберём.

— Он жив? — в голосе Конан мелькнуло удивление пополам с облегчением.

— Да, но сильно ранен, причём как физически, так и духовно.

Конан вздохнула.

— Он отказался взорвать Амегакуре, когда Мадара приказал. Его С4 уничтожила бы всё на много километров вокруг без остатка, но Дейдара выступил против разрушения деревни, чем дал мне возможность вывести хотя бы часть людей.

— Постараемся что-нибудь сделать для него.

И вновь взгляд Конан стал пристальным, пытливым.

— Дейдара работал на вас.

— Мне об этом не известно ничего, — честно ответил я и коротко поклонился. — До следующей встречи в Конохе, Конан-сан.

— Спасибо за помощь, Изуна, — произнесла она, и я проникся уважением к этой сильной, невероятно стойкой куноичи.

Когда я вернулся на площадь, где мы нашли подрывника, Джирайя был уже там. Он сидел на каком-то камне, задумчиво глядя в пространство. Приблизившись и устроившись рядом с учителем, я без утайки рассказал ему обо всём, что видел и слышал с момента расставания; удивительно, но за прошедшие два года Джирайя действительно стал для меня человеком, которому я доверял.

— Значит, она согласилась прийти в Коноху, — произнёс он, когда я закончил рассказ.

— Да, но только после того, как позаботится о своих людях.

— Кто бы мог подумать, — невесело усмехнулся Джирайя. — Я ведь был уверен, что они трое погибли тогда.

Я уже открыл рот, чтобы попросить подробности, но вдруг почуял смутно знакомую чакру, о чём моментально дал понять сенсею. Тот поднялся с камня и шагнул навстречу материализовавшимся перед нами АНБУ Конохи.

— Джирайя-сама, — уважительно произнёс один из них. — Давно вы здесь?

— Пару часов, — ответил учитель. — Мы с Изуной уже всё осмотрели, так что доклад для Цунаде готов. Можем возвращаться в Коноху.

— Как прикажете, — кивнул капитан отряда и повернул лицо в маске к находившемуся без сознания Дейдаре. — Пленный?

— Раненный, — внушительно сказал Джирайя. — Забираем его с собой, а по прибытии в деревню сразу доставим в госпиталь.

— Вас понял, — ответил АНБУ, хотя явно и был удивлён странным приказом.

Коноха встретила нас тишиной, но не гнетущей и мёртвой, хвала Рикудо, какая царила теперь в Аме, а умиротворённой, расслабленной, сонной. Утренний туман ещё окутывал деревню, когда наш отряд приблизился к небольшим боковым воротам. Стоявшие на страже у них шиноби тут же подобрались, завидев путников, однако расслабились, узнав одного из тройки Легендарных Саннинов и заметив АНБУ.

— Доставьте парня в закрытый госпиталь АНБУ, — распорядился Джирайя, когда мы вступили в деревню. — Подготовьте всё для того, чтобы Цунаде могла осмотреть его.

— Есть, — коротко кивнул капитан спецотряда и исчез вместе со своими подчинёнными и раненным нукенином.

Проводив их взглядом, учитель повернулся ко мне.

— Найди Итачи и расскажи ему о случившемся. Думаю, он уже в курсе, но подробности не помешают. И приведи его в госпиталь.

— Хорошо, — ответил я и зашагал по направлению к кварталу Учих.

Коноха мало изменилась за эти два года. Да, она выросла, обзавелась новыми домами, а некоторые старые были отремонтированы и прибавили этажей, однако в общем и целом она осталась всё тем же Селением, Скрытым в Листве. Правда, зелёной листвы теперь, в засушливый август, было мало, больше жёлтой и поникшей, но это ничуть не портило мой настрой.

Я чувствовал, что вернулся домой.

Поддавшись порыву, я запрыгнул на крышу одного из самых высоких домов, откуда открывался замечательный вид на резиденцию Хокаге и на лица прежних глав деревни, высеченные на скале над селением. Хаширама на этой огромной скульптуре невероятно, прямо-таки ненатурально серьёзен — считанные разы видел его таким, и то лишь до тех пор, пока поблизости не появлялся мой брат. Но зато Тобирама… да эта статуя просто идеально передаёт всю его сущность! Всю его каменную бездушность.

А вот Цунаде хорошо вышла: собранная, решительная — настоящая первая женщина Каге. Надо будет потом выразить ей своё восхищение.

— Кого я вижу! — раздался снизу звучный голос.

Опустив взгляд, я заметил на улице Кибу, сложившего руки у рта рупором.

— Сколько лет, сколько зим, — протянул я, спрыгнув на землю. Тут же ко мне подбежал большой белый пёс и принялся деловито обнюхивать, а затем, явно узнав, радостно завилял хвостом. — Ничего себе Акамару вырос.

— Ну да, есть немного, — беспечно бросил Киба, прямо-таки пожирая меня любопытный взглядом. — Давай рассказывай.

— Что?

— О своём путешествии! Ты два года где-то пропадал с Джирайей — только не ври, что рассказать нечего!

— Есть что, есть, — поспешил успокоить я парня, пока его возбуждённые вопли не собрали половину Конохи. — Слушай, давай позже встретимся и поговорим, а то сейчас я спешу.

— К Учихам? — вопрос прозвучал больше как утверждение, но я всё равно для порядка кивнул.

— Сенсей послал.

— Ага, ну конечно, — скептично проворчал Киба, запуская пятерню в длинную шерсть на загривке Акамару. — Тебе Учихи всегда были товарищей дороже.

— Вот только не ревнуй, — усмехнулся я и, подмигнув приятелю, ускользнул прочь, пока Инузука опять не начал причитать. Мне нравится Киба; он добрый и честный, хотя близкими друзьями мы не были и не станем никогда.

К счастью, больше судьба не свела меня по пути ни с кем из знакомых. Но вот зато едва войдя в квартал Учих я тут же нос к носу столкнулся с Минори.