Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

И вот, наконец, на кладбище явились недостающие действующие лица. Тихо ступая меж могил, Саске и Минори приблизились и остановились в паре метров за моей спиной.

— Зачем ты просил нас прийти? — прямо спросил мой друг.

Я ответил не сразу, сделал вид, что поглощён рассматриванием могил прошлого главы клана и его жены, перед которыми стоял.

— Скажите мне, Саске, Минори, почему всё так? Почему Учихи отброшены и забыты, а нашей общей деревней правят Сенджу и их ставленники?

— Потому что справедливость — шлюха, — скривился Саске; я спиной чувствовал, как куноичи бросила на него испепеляющий взгляд за такие слова.

— Так исторически сложилось, — сказала Минори, — и с этим ничего сделать нельзя.

— Фугаку-сама пытался, — заметил я. — Вернее, желал попытаться.

— Сомневаюсь, что это была хорошая идея, — возразила она. — Восстание бы подавили, а клан — уничтожили.

— Но его уничтожили и так, — процедил Саске. — Как по мне, лучше было бы погибнуть в бою, чем от дешёвого трюка с ядом этого старого ублюдка.

— Полегче, Саске, — одёрнула его Минори. — Твой брат не для того выслуживался все эти годы перед Хокаге и Данзо, чтобы ты своим несдержанным языком всё разрушил.

— Но что разрушать? — спросил я, по-прежнему не оборачиваясь. — Резервацию, в которую руководство деревни нас загнало?

— Вот как раз её стоило бы сломать, — почти прошипел мой друг.

Минори судорожно вздохнула.

— Нет… Вы ведь не серьёзно!

— Я совершенно серьёзен, — тон Саске не заставлял сомневаться в его словах. — Главы селения показали своё отношение к нам. Однако клан Учиха достоин большего.

— Поддерживаю, — негромко протянул я.

— Вы идиоты! — рявкнула Минори, порывисто подаваясь вперёд. — То, о чём вы говорите — полнейшее безумие! Нас всех убьют!

— Это мы ещё посмотрим, кто кого. Да если понадобится, я утоплю всю Коноху в крови!..

— И во главе чего же тогда, интересно, Учихи встанут? — оборвал я пламенную речь друга. — Собираешься установить власть над пепелищем? Или попросишь Орочимару подсобить — и властвовать станешь над ожившими зомби?

— Так ты согласен со мной? — с определённым недоверием уточнила Минори.

— Нет, я согласен с Саске.

— Тогда какого чёрта?!..

— Только в общей идее, — я на мгновение повысил голос, а затем вновь заговорил тихо: — Коноха и её жители нам не враги — врагами являются те, от кого исходят приказы, вредящие Учихам.

— Верно, — поддержал меня Саске.

— Но почему всё это говоришь ты, Изуна? — теперь в голосе Минори сквозило подозрение. — Ты — не Учиха, чтобы так переживать за судьбу клана.

На это заявление я усмехнулся. Да, время пришло.

— Скажи мне, Минори, — вкрадчиво произнёс я, повернувшись к товарищам, — что ты знаешь о своих предках?

— Почему спрашиваешь? — удивлённо вскинула она брови.

— Известно ли тебе, кем был Учиха Изуна?

— Братом Мадары — нашего предводителя, заключившего мир с Сенджу, одного из основателей Конохи, — словно по написанному ответила девушка. — Он погиб много лет назад.

— Всё верно, — кивнул я. — Однако… — сложил печати Хенге, — был возрождён.

— Быть не может! — вскрикнула Минори и попятилась от меня.

— А я-то думал, что стало с тем придурковатым мальчишкой, что он за миг поумнел, — хмыкнул Саске; поражаюсь тому, как легко он принял правду — будто на подсознательном уровне всегда знал. — Значит, с первого дня в Академии это был ты.

— Да, Саске, — отозвался я, почти весело улыбаясь. — Знал бы ты, как непросто было стать Узумаки.

— Даже не могу себе представить, — хмыкнул друг, но выглядел он, впервые за последние недели, искренне довольным. — Почему раньше не сказал?

— Так было нужно, — просто ответил я.

— Но кто-то ведь знал? — Саске прищурился. — Итачи, верно?

— И Шисуи, — подтвердил я. — И Саннины. И Данзо. И ещё пара джонинов…

— Полдеревни, значит, в курсе, а мне — ни слова.

— Повторяю, так было нужно. Зато теперь ты знаешь; что планируешь делать?

— Просить тебя о помощи, — Саске посерьёзнел и заговорил уже не как озлобленный подросток, но как настоящий шиноби. — Чтобы осуществить задуманное, у меня мало опыта — у тебя же его хватает. Вместе мы приведём клан к власти.

— А как же твой брат? — поинтересовался я, пытливо сузив глаза. — Итачи ни за что не поддержит твою идею, а ведь глава клана он.

— Итачи болен, — покачал головой Саске, — и болен серьёзно. Пятая запретила ему покидать госпиталь и сама занимается его лечением. Она считает, что это затянется по меньшей мере на месяц.

— Кто будет управлять Учихами в это время? Итачи назначил заместителя?

— Официально — нет, но всем и без того понятно, что в его отсутствие делами заведует Шисуи.

— Что для нас тоже не очень хорошо — Шисуи сильно предан Конохе.

— Значит, — Саске заговорил совсем холодно, — нам необходимо заставить его принять наш план. Или, если будет протестовать…

— А вот об этом даже не думай, — жёстко прервал его я. — Семья на первом месте, Саске, и ничто этого не изменит.

Он недовольно пождал губы, но спросил:

— Тогда что будем делать с ним?

— Предоставь разговор с Шисуи мне. Я знаю, как найти к нему подход.

— Оставляю это на тебя, — Саске чуть склонил голову — гордо, словно делал мне одолжение тем, что позволял ему помогать, и этим безумно напомнил мне Мадару. Я не удержался от улыбки. — Полагаю, клан необходимо собрать в ближайшее время, пока никто не узнал о наших планах. Также неплохо бы было обзавестись союзниками как внутри деревни, так и за пределами её.

— Мы ещё вернёмся к этому вопросу, он требует более детального рассмотрения, — ответил я и покосился на подозрительно долго молчавшую, стоя в стороне, Минори.

— Я немедленно обойду наших и предупрежу, что скоро будет собрание, чтобы никто не ушёл из Конохи, — сказал Саске и, резко развернувшись, направился к выходу с кладбища.

— Только никому ни слова обо мне, — бросил я ему вслед, на что друг только махнул рукой, мол, сам понял, не дурак. Я же, когда он скрылся из вида, обратился к девушке: — Что с тобой, Минори? Как-то ты резко замолчала.

Невероятно, казалось бы, но юная Учиха залилась румянцем и стыдливо опустила глаза.

— Ты ведь… то есть, вы, Изуна-сан, всё это время были собой… а я говорила вам такие слова… — она покраснела ещё гуще. — И тот случай в Аме…

— Эй, ну ты чего разволновалась так? — я мягко улыбнулся и шагнул ближе. — Ну да, я оказался вовсе не юнцом с буйством гормонов, а опытным, давно умершим шиноби — и что с того? Всё это время я был настоящим, только что в неродном теле.

— Но зачем тогда вы?..

— Ты, я настаиваю.

— Зачем ты… — Минори вновь отвела глаза, — целовался со мной?

Нет, и всё же женщины, хотя и все разные, порой бывают ну абсолютно одинаковы. Мы тут с её родственничком чуть ли не гражданскую войну задумали — а она переживает и гадает, почему я её поцеловал. Впрочем, благодаря этой предсказуемости было время придумать ответ — вернее даже, вспомнить давно придуманный и использованный.