Lutea - Два мира. Том 1 [СИ]

— Скорпион и Змея, — протянула она, лукаво глядя на кукловода. — А что, почему бы и нет?

Проснувшись следующим утром, Анко первым делом прислушалась; тишину в комнате нарушало лишь дыхание двух человек. Чуть приоткрыв глаза, она из-под густых ресниц направила внимательный, оценивающий взгляд на лежавшего рядом шиноби. Сасори ещё спал; его губы были слегка приоткрыты, а красновато-рыжие волосы растрёпаны ещё сильнее, чем обычно. В лёгкой предрассветной полутьме этот жестокий отступник казался на удивление мягким, безобидным. Неожиданно человечным.

Анко решительно откинула эти мысли. Медленно, осторожно, она перевернулась на другой бок, дотянулась рукой до своего пальто, лежавшего на полу у кровати, аккуратно достала из специально для него сделанного кармана в подкладке небольшой, хорошо наточенный нож. Повернувшись обратно, специальный джонин села, тихая и гибкая, словно изготовившаяся к броску змея, поудобнее перехватила рукоять клинка и нанесла удар.

Лезвие замерло в каком-нибудь сантиметре от горла нукенина.

— И тебе доброе утро.

Насмешливость в тоне и язвительный взгляд ярких карих глаз разозлили Анко, и она, негромко зашипев, попробовала выдернуть руку из захвата, но кукловод держал крепко.

— Чтоб тебя… — скривившись, проговорила она.

— Чтоб меня — что? — поинтересовался Сасори самым непринуждённым тоном. — Девочка моя, неужели ты вправду думала, что сможешь застичь меня врасплох таким банальным и предсказуемым образом?

— Я тебе не девочка, — процедила Анко, с каждой секундой ненавидя его всё больше.

— Девочка, — отозвался Сасори, отводя лезвие от своего горла; Анко напрягла руку, желая удержать позицию. — Не с виду, возможно, но в душе так точно — наивности в тебе куда больше, чем следовало бы иметь специальному джонину.

Краем глаза Анко заметила движение свободной руки нукенина — и резко пригнулась, а катана со свистом рассекла воздух в точности в том месте, где миг назад была голова куноичи. Воспользовавшись моментом, Сасори вывернул запястье противницы, и она, поморщившись, выпустила нож, с глухим шлепком упавший на простыню. Анко тут же вновь потянулась к оружию, но Сасори перехватил и вторую её руку; резко повалив куноичи на кровать, он уже мгновение спустя сидел на ней сверху, прижимая руки яростно вырывавшейся Анко к подушке.

— Почему ты пыталась убить меня? — спросил Сасори; он оборвал нити чакры, и марионетка, едва не прикончившая Анко, с характерным глухим стуком свалилась на пол.

— То есть, по-твоему, того, что ты редкостная сволочь, недостаточно? — дерзко поинтересовалась джонин, прекращая вырываться.

— Не верю, что поэтому, — в тоне кукольника засквозил привычный холодок. — Причина?

Анко презрительно скривилась и отвернулась. Сасори нахмурился; движения его пальца хватило, чтобы марионетка вновь поднялась и, подлетев ближе, до боли стиснула руки куноичи. Получив свободу действий, Сасори за подбородок повернул её лицо к себе.

— Я задал вопрос.

— Пошёл к чёрту.

— Ты ведь понимаешь, что сейчас к чёрту отправиться у тебя куда больше шансов, чем у меня?

— Мне всё равно.

Услышав такой ответ, Сасори вскинул бровь. Его взгляд скользнул вниз, по телу Анко, прошёлся по шрамам от старых ран, задержался на правом боку, где до сих пор красовался след от ожога Катоном, который на память джонину оставил один довольно сильный отступник, которого она ловила с год назад. «Он понимает, что я привыкла к боли и пытать меня бесполезно, — с мрачным удовольствием сказала себе Анко. — Убивать меня ему тоже невыгодно, ведь в таком случае он получит по полной программе от остальных».

По лицу кукловода Анко видела, что размышляет он сейчас о том же. Чуть склонив набок голову, Сасори медленно провёл тонкими пальцами по груди девушки, провожая своё движение задумчивым взглядом. Анко, хоть и была удивлена его поведением, осталась недвижима, лишь выжидательно посмотрела на Сасори, остановившего ладонь напротив её сердца.

— Шиноби Конохи, — произнёс он совсем тихо, — такие странные.

«Кто бы говорил!» — мысленно огрызнулась Анко, но всё же сочла за лучшее промолчать.

— Я никогда этого не понимал, — продолжил Сасори после короткой паузы, — почему столько шиноби считает своим святым долгом отдать жизнь за деревню. Как много из тех, кто могли бы сейчас жить относительно спокойной, счастливой жизнью, принесли себя в жертву ради даже призрачной надежды на то, чтобы хоть немного продлить мир в селении?..

Его глаза были полуприкрыты, отведены чуть в сторону, но Анко увидела в них — всего на миг, да, но она была абсолютно уверена, что не ошиблась — глубокую, застарелую печаль. Впрочем, Сасори тут же собрался, подавил эмоции, вновь надел маску надменности и пренебрежения.

— Скажи мне, разве это не глупо — так рисковать? — осведомился он деланно участливо, кривя губы в презрительной улыбке. — Ты ведь должна была понимать, что этому смешному покушению не достичь успеха. Так зачем?

— Потому что, — проговорила Анко, устав от его долгих речей и решив побыстрее расставить все точки над «i», — ты единственный из находящихся здесь членов Акацуки, кто реально может доставить крупные неприятности Конохе. Итачи теперь на нашей стороне, а твой напарник всего лишь мальчишка, влюблённый, к тому же, в Хинату.

Сасори легко кивнул.

— Я так и думал, — сказал он, вставая с девушки и отходя к большому старинному шкафу.

Анко дёрнулась было, но марионетка по-прежнему надёжно держала её. Лишь одевшись, Сасори вновь обернулся на свою недавнюю противницу. Секунду помедлив, он чуть подвигал пальцами — кукла покорно отпустила куноичи и исчезла с негромким хлопком. Анко села на кровати, небрежно разминая затёкшие руки.

— Отпускаешь? — спросила она, даже не пытаясь скрыть насмешку в голосе — не сомневалась, что именно этим всё кончится.

— А что мне остаётся? — картинно пожал плечами Сасори. — Как ни прискорбно, убить тебя я не могу себе позволить.

— Бедняжка, — притворно посочувствовала Анко; ничуть не стесняясь своей наготы, она поднялась и демонстративно неспешно направилась к креслу, в котором лежала большая часть её вещей.

Вмиг оказавшись за спиной джонина, Сасори сомкнул пальцы на её горле.

— Как же ты чертовски меня бесишь, — прошептал он, почти касаясь губами её уха.

Анко хищно улыбнулась.

— Ты меня тоже, — шепнула она; откинув голову назад, положив на его плечо, заискивающе посмотрела на нукенина. — Знаешь, что это значит?

— Мы сможем прекрасно провести время, если тебе ещё раз вздумается попробовать меня убить, — отозвался Сасори, разжимая хватку.

— Тогда видеться мы будем довольно часто.