Елена Дорошкевич - Крик дафэна [СИ с издательской обложкой]

— Вот так-то лучше! — Эвил Сийна ткнула в него лакированным ногтем, заставляя наклониться ещё ниже. — Так ты смотришься гораздо уместнее и естественнее: почтительному возрасту должна быть присуща почтительность. Живи тихо, и жизнь твоя продлится долго.

Она глубоко трижды вздохнула, успокаиваясь, развернулась и сделала несколько шагов по дорожке. Эшх остался стоять на месте, не разгибаясь и не поднимая глаз. Герцогиня недовольно возвратилась.

— Зачем же так демонстративно и принародно?

Лешайр выпрямился.

— Кстати, я не открыла тебе ещё самого главного. Можешь радоваться: всю власть над моими лесами и рощами я передаю тебе, а сама ухожу, отбываю, растворяюсь… Надеюсь, безвозвратно. Это вопрос уже решённый. Я выбрала: назад пути нет!

— И каким образом?.. — едва слышно прошептал Эшх.

— О! Конечно же, удивительным и непредсказуемым! Надеюсь, это поразит воображение, и не только твоё. А уж след в истории…

— ?!.

— Кхм, — кашлянула Эвил Сийна, чуть скосила глаза от досады — немой вопрос в глазах лешайра сбивал её с мысли — и, повысив голос, продолжала: — Мне преподнесли в дар преобразующий жезл. Да! Фатш Гунн теперь у меня! У ме-ня!!! И я собираюсь во что бы то ни стало пустить его в ход, — казалось, она сейчас заорёт или расхохочется.

Илэйш Эшх вздрогнул и поражённо уставился на дриальдальдинну.

— Вы?!.. Ты?.. Ты собираешься порвать изначальную связующую нить — нить со своим родовым деревом?! — забыв про условности, торопливо заговорил лешайр. — Ах, безумное дитя! Остановись! Ты погубишь себя! Ещё никому не удавалось…

— Молчать!!! Старый болван! Раскаркался, как обожравшаяся трупами ворона! — отбросив приличия, герцогиня визжала, словно обокраденная торговка. — У меня всё получится! ВСЁ!!! Мне обещана полная свобода и целый мир в придачу! — она в упоении развела руки в стороны и вдруг яростно оглядела собравшихся. — А от «родной» лужайки меня, простите, тянет бле-вать!..

Толпа начала панически редеть, выдавая ретировавшихся вихреобразным колебанием воздуха, хлопком и образующимся после этого пустым местом. Из желающих высказаться остался только лешайр, которого как раз никто и не собирался слушать.

По всей вероятности, считая беседу законченной, герцогиня что-то отрывисто крикнула через плечо, подзывая грольха. Не глядя, протянула руку. Тот бережно вложил в неё загадочный футляр. Повернувшись к оставшимся немногочисленным зрителям, у которых любопытство победило чувство самосохранения, Эвил Сийна, победно улыбаясь, демонстративно медленно щёлкнула застежками, раскрывая футляр, и достала наружу продолговатый предмет — витой, узорчатый, с остриём на одном конце и внушительным рубином на другом. Теперь уже всем было понятно, что это отнюдь не музыкальный инструмент. Кругом загалдели, задвигались, приближаясь вперёд или наоборот ударяясь в бегство вслед за уже исчезнувшими ранее. Дриальдальдинне это было безразлично. Она поудобнее обхватила руками Фатш Гунн, высоко подняла его над головой и, наслаждаясь гротескной значимостью момента, вдруг расхохоталась, откинувшись и закрыв глаза. Сверкнула алая молния, наискосок пронзившая камень, небо потемнело, быстро набухая и провисая тяжёлыми тучами.

И тут лешайр, казалось, до этого поникший и безучастный, рванулся к герцогине, пытаясь достать до неё, метя по жезлу, но явно не дотягиваясь. Время потекло медленнее, вязко обволакивая присутствующих. Все замерли. Лишь два чёрных охранника стремительно трансформировались, вытягивая тела и обрастая короткой шерстью. Миг, и две крупные кошки, обогнув хозяйку, устремились на Эшха, отшвырнув его в траву, комкая и топча старческое тело. Рядом со мной кто-то сдавленно ахнул: «Великий Лес, геркатты!»

— Стойте!!! — не помню, как я кинулся вперёд, лупя криком, точно хлыстом. Мне навстречу неспешно разворачивалась герцогиня — глаза её метали молнии.

— Кто таков?! — рявкнула она.

— Отмените экзекуцию! Именем пресветлой Королевы! — я постарался вложить в свои слова максимальную твёрдость. Брови Эвил Сийны поползли вверх. Она оглядела меня не в пример внимательнее, нахмурившись, задумалась.

— Кто пустил сюда… примата?!

— Я — человек. И это звучит гордо!

— Человекообразное нагло дерзит… Глупо и безрассудно. Что ж, я жду продолжения и поскорее! — резюмировала она. Подняла руку, щелчком приостанавливая своих старательных слуг. Те замерли над распростёртым телом, лишь их чёрные хвосты раздражённо нахлестывали бока.

— Итак, прыткий молодой че-ло-век, что же вам угодно?! Надеюсь, что ваш героический порыв таит под собой хоть ничтожную каплю ума. Ну!!! — без усилий включившись в игру, герцогиня отрепетировано надела на себя маску благожелательно-холодной заинтересованности, поглядывая то на меня, то на переливающийся маникюр на ногтях.

Помня, что разговор с женщиной лучше начинать с комплимента, а впрочем, всё равно надо же было с чего-то начинать, я произнёс:

— Я слышал, что вы столь же умны, сколь красивы. А видя как вы красивы, я надеюсь на вашу мудрость, сравнимую лишь с вашей привлекательностью, — тут я сделал паузу и, глядя в её ничего не выражающее лицо, решил перейти к делу: — Глупо убивать лешайра. Он же вам потом и пригодится.

— Хм. Ещё один советчик. Бесплатный. Ишь, расплодилось. Год, что ли, урожайный? Или к дождю?.. — она мечтательно посмотрела на небо, потом гораздо жёстче на меня. Сказала, брезгливо отворачиваясь, в одну секунду теряя интерес. — Пшел вон, наглец!

— Вам стоило бы обращаться чуть вежливее с тем, кого вы видите в первый раз…

— Надеюсь, и в последний, — не оборачиваясь, категорично отрезала она.

— Смотрите, чтобы потом не было мучительно больно. Вдруг я имею высокопоставленных родственников?!

— А ты имеешь?.. Ну-ну, врёшь и не зеленеешь, — скосив глаза, спокойно возразила Эвил Сийна, но мне показалось, что в её голосе прозвучало сомнение. Взгляд стал более цепким, сравнивающим, глаза заледенели, будто беря меня в прицел. Так и не вспомнив, кому же я могу приходиться седьмой водой на киселе, она приняла решение. — Что ж, имеешь, так имеешь. А мы поимеем тебя. Эй, киски! — обольстительно улыбнувшись, она скомандовала, снова прищёлкнув пальцами. — Нет времени, после. Деда и этого нахала ко мне — живыми!

Ткнув в моём направлении жезлом, дриальдальдинна развернулась и осторожно сошла на траву. Кругом всё замелькало, снова ускорившись и завертевшись вокруг нас.

Я же со всех ног ринулся к лешайру, не забыв, однако, на ходу выдернуть у какого-то зазевавшегося щеголя весьма крепкого вида дубинку, которой и огрел по спине ближайшую кошку. Верхом на второй, уцепившись за круглые уши, как заправский ковбой, восседала Юнэйся, отчаянно визжавшая и, по всей вероятности, тоже решившая взять огонь на себя. Кошка шипела и отмахивалась от неё, как от назойливой мухи, при этом не забывая наступать деду на грудь. Моя же киска развернулась ко мне со свирепой стремительностью, жарко дохнув пастью и продемонстрировав нешуточный набор острых клыков. Особо не раздумывая, я ткнул между ними дубинкой, заталкивая её как можно глубже, прокручивая и раня клокочущее горло, одновременно уклоняясь вбок от летящей мне в живот когтистой лапы. Стоп, подруга! Или же друг? Стоп! Не так быстро!.. Геркатты, говорите? А по мне так обычные кошки, только переростки. Стоп! Кишки мне ещё самому пригодятся. А не хочешь ли пальцем в глаз? В желтенький. Нет?.. Прилипнув к сопернице как можно плотнее, я лупил и лупил её куда попало, не давая возможности кромсать меня когтями. Что, не сильна в ближнем бою? Она утробно выла, напирая и дёргая головой, безуспешно пытаясь сняться с воткнутой в пасть палки. Не нравится?! Получай! За деда! За родной Лес!