Михаил Тихонов - Камер-паж ее высочества. Книга 1. Часть 2

Я дождался, когда чернота от конца канала начнет распространяться к телу Гаральда и убрал факел. Канал, а точнее, теперь какой-то жалкий обгоревший обрубок, все еще извивался, но его движения были медленными и вялыми.

Обрадовавшись, я, на всякий случай, проделал ту же операцию и со второй частью канала. У этой части энергии, судя по всему, было намного больше, и сопротивлялся он яростнее, но прижечь я его все-таки смог, а вот выжечь до конца, скорее всего, нет.

Я почувствовал, как меня покинули последние капли энергии из моего хранилища, но я был к этому готов и даже попробовал эту возможность заранее! Я магическим взглядом отыскал выигранное в поединке огненное кольцо и резким усилием перекачал из него энергию в свое хранилище.

И вот когда уже закончилась и эта энергия, я поставил запрет на использование моей жизненной энергии, меня выбросило из магического транса, и я без сил откинулся на спинку диванчика. Мама, заметив мое состояние, покопалась в сумке, достала какую-то бутылочку с приятно пахнущей жидкостью, дала ее мне в руку и приказала:

— Пей!

Жидкость пахла на редкость хорошо, и я, не раздумывая, жмахнул ее всю, буквально одним глотком! Наверное, это меня и спасло. Когда мой организм разобрался со вкусом содержимого этой бутылочки, оставшейся в слюне, он рефлекторно выплюнул остатки прямо на пол!

Я подчеркиваю, я бы так никогда не сделал, а вот организм — он вот такой, невоспитанный!

Впрочем, всем было плевать на поведение моего организма, то есть, на его плевки!

Сын герцога лежал без сознания, а баронет, сидя на его кровати, держал его за руку, тревожно вглядываясь ему в лицо.

Эта картина меня немного позабавила, но мама, отследив направление моего взгляда и заметив кривую ухмылку, наползающую на мои губы, несильно толкнула меня локтем в бок и прошептала:

— Это я приказала ему так сделать, и нечего здесь не пойми чего думать! Ты лучше скажи, ты как себя чувствуешь? Идти сможешь, а то нам еще на доклад к герцогу!

— Не знаю, — честно сознался я и попытался встать. К моему удивлению, у меня получилось!

Я тихонечко походил около диванчика, испытывая свои способности к передвижению, а потом, убедившись, что это возможно, просто кивнул маме головой. Бегать, конечно, не смогу, но дойти до герцогского кабинета — дойду.

Мама встала и обратилась шепотом, чтобы не разбудить маркиза, к Луи:

— Значит, Луи, вы все запомнили? Главное — не буди́те, пусть он спит. Руку сейчас уже можно отпустить. Его беспамятство уже перешло в простой сон. Желательно ему денек не напрягаться, ничего тяжелого не поднимать, тяжелые тренировки тоже лучше на день исключить! Да! И ни в коем случае, я подчеркиваю, баронет, ни в коем случае ему нельзя заходить в кабинет! Вы все поняли?

Луи согласно кивнул, отпустил руку маркиза и поднялся с кровати.

— Тогда распорядитесь, чтобы нас проводили в кабинет герцога! — потребовала мама.

Мы все вместе вышли в комнату секретаря, Луи передал ему мамину просьбу и вдруг спросил с затаенной надеждой:

— Герра Ария, а теперь Гарольду полегчает?

— Безусловно! — убежденным тоном успокоила его мама. — И передайте ему, что мы с сыном завтра придем и посмотрим в каком состоянии он и в каком состоянии якорь порчи. И вот после этого будем уже решать, что делать дальше. Все ясно?

Луи кивнул, и Дойл почему-то тоже закивал головой. Мама спокойно повернулась к слуге, терпеливо ожидающему окончания нашего разговора, и бросила:

— Веди!

После чего быстрым шагом вышла из комнаты. Я поспешил за ней.

Выйдя с мамой из покоев Гаральда, я задумался. Проблема была в том, что нам с мамой срочно нужно было поговорить. Я хотел ознакомить ее с выводами, которые сделал из этой истории, послушать ее выводы и обязательно рассказать ей о синем канале, идущем от герцога, а вот куда он приходит…

Как бы нам с мамой не пришлось еще и с его порчей разбираться! Хотя, конечно, странно все это! У Гаральда канал был красного цвета и не такой толстый, как у герцога, и у него возникли проблемы со здоровьем, а герцог, почему-то на здоровье не жаловался, да и вид у него довольно бодрый. Странно все это, но матушка должна об этом знать!

Мы как раз пересекали какой-то небольшой зал, с традиционными скульптурами в доспехах по углам. Я быстро сократил дистанцию со слугой, так и идущим впереди, и тронул его за плечо. Слуга удивленно обернулся.

— Простите, — обратил я на себя его внимание, — не могли бы вы постоять тут некоторое время, нам нужно поговорить?! — и, не давая ему времени на ответ, продолжил практически без паузы: — Спасибо!

Ухватив маму за руку, я потащил ее на середину зала, впрочем, она и не сопротивлялась, соглашаясь с моими действиями.

— Мам, — начал я очень тихим шепотом, чтобы слуга не мог нам подслушать, как только мы достигли центра зала, — по поводу Гаральда! Канал был довольно большим и мне с огромным трудом удалось его перерезать. После этого, части канала пытались самостоятельно соединиться друг с другом и, чтобы этого избежать, мне пришлось сжечь обе части огнем, но не до конца, а на какое-то расстояние. До конца довести дело у меня не хватило энергии, я и так ее высосал из выигранного вчера кольца!

Мама понимающе кивнула и рассказала мне, что происходило в спальне маркиза, пока я боролся с порчей.

— Судя по всему, пока ты пытался резать канал, Гаральд испытывал небольшое неудобство, что ли, он морщился, но не как от боли, а как от… ну, скажем штанов, которые в каком-то месте трут. А вот потом, наверное, когда ты взялся за огонь — ему стало плохо и очень больно. Он, конечно, не кричал, но зубами скрежетал так, что я думала, что он их сотрет до десен! Пот тек по его лицу, как будто он стоит под ливнем! Луи взялся облегчить муки своего друга, нашел какую-то чистую тряпку и вытирал пот с его лица. А потом Гаральд потерял сознание, но перед этим я успела влить в него укрепляющую настойку.

— Понятно, — пробормотал я, хотя и ничего интересного я не услышал, — мам, ты будешь говорить с герцогом, поэтому хочу обратить твое внимание на два момента. Первый — кто-то этот медальон ему подарил, а до этого изготовил. Ты понимаешь, о чем я?

Мама согласно кивнула и ничего не сказала.

— И второе, — ободренный ее молчанием, продолжил я, — ты должна это знать, а вот как этим знанием распорядиться — решать тебе!

Мама обеспокоенно посмотрела на меня.

— Голова герцога опутана множеством мелких каналов, как рыболовной сетью! Эти каналы синего цвета, они собираются в один крупный, в несколько раз крупнее, чем у Гаральда, и вот этот канал, очень насыщенного синего цвета, куда-то идет. А вот куда — я не знаю. Предлагаю вот что: когда мы придем в кабинет герцога, я посмотрю куда идет канал и взглядом попытаюсь тебе показать, или, если будет такая возможность, скажу. Хорошо?