Николай Осипов - Несбыточные путешествия в небывалые страны света [Затерянные миры, т. XXV]

Между тем, услышали вдали шипение змей. Ползли они медлительным шагом, поднявши головы кверху, дабы тем более показать свою важность и величие. Старую свою кожу с себя сбросили, а оделися в новую, чтобы показаться гораздо пышнее и богатее. Предводительствовал ими Василиск. Ядовитая сия гадина питала в себе смертельную ненависть к Фениксу и, проходя мимо, бросила на него ядовитый взор, при котором Феникс наклонил тотчас голову, распустил перья и начал почти кончаться. Блестящее на перьях его золото и лазурь потемнели; и он умер бы непременно, если бы на крик животных не прибежал туда Единорог и не коснулся до умирающего животворным своим рогом. А между тем, горностай бросился на Василиска, впустил в его голову острые свои зубы и предал его смерти. В то самое время животные, остервеняся, пустилися на пагубных сих гадин и, растерзавши их, очистили свет от смертоносного их яда.

После того Феникс, пооправяся от приключившейся ему болезни, пошел на морской берег смотреть приуготовленного для него торжества от рыб и морских птиц. Дорогою встретили его пчелы, которые к прежнему торжеству не поспели для того, что дожидалися Муравьев. Поднесли ему в подарок несколько сотов меда, которые раскладены были на бабочкиных крыльях в узор наподобие павлиного хвоста. Рыбы собралися в одном заливе, составляющем вид амфитеатра. Птицы сели по деревьям, дабы тем более умножить великолепие зрелища. Киты сделали из себя полумесячный строй и пускали из ноздрей своих разные фонтаны, которые покрыли все море нежною и тонкою пеною.

Прежде, нежели Фениксе дошел до берега, послали рыбы к нему навстречу несколько крылатых и летающих рыб, дабы тем доказать ему, что власть его столько же распространяется и в воздухе, сколько на земле и воде. Вскоре за ними показалися многие тысячи черепах, несущих на хребтах своих все редчайшие сокровища жидкой той стихии. Одни из них несли на своих черепокожных спинах целые горы амбры, другие большие куски кораллов, перемешанных с жемчужными раковинами, которые, открывался сами собою, показывали в недре своем бесценные перлы. Черные обезьяны, вынимая из раковин белый жемчуг, возвышали драгоценность его еще более.

В собранном кругу водяных животных были также морские и на водах обитающие птицы, из коих отличался особливо предводительствующий ими лебедь изогнутою и долгою своею шеею, которую поднимал с великою гордостью и величественным видом. Как скоро увидел он Феникса, то полетел с прочими приморскими птицами на воздух и, сделавши в нем несколько разных оборотов, опустился на поверхность моря, где начали за ним гоняться тюлени и составили настоящее театральное сражение. Наконец, по произнесенному лебедем крику, все рыбы построилися своим строем и производили свои рыбьи эволюции. После всего весь берег наполнился различными чудовищами разных величин и видов. По воде же начали плавать Перломутры, у которых задняя часть раковины служит вместо судна, поднятая кверху голова вместо паруса, передние перья отправляют за весла, а хвост исполняет должность руля.

В самое лучшее время сего торжества прилетела из отдаленных стран болтливая ласточка с таким нерадостным известием, что сделала весь наш праздник хуже сочельника. Она рассказывала, что Антиподские животные учинили противу диких возмущение и просят Феникса прислать к ним вспомогательное войско и предводителя, потому что из тех животных за разноголосицею никто начальствовать не в состоянии.

Немедленно собран был верховный совет из отрыгающих жвачку животных, в котором определено послать туда министром искуснейшую в политических делах обезьяну. Мне захотелось поехать туда в той же свите, несмотря на то, что Феникс на оное никак не соглашался, но наконец по усильной моей просьбе позволил. Мне дали двух Дельфинов, из которых на одного сел я сам, а на другого поклал мои пожитки. Отправилися мы в ту же самую ночь, потому что важность дела не терпела ни малейшего отлагательства, и варвары готовы уже были учинить на животных нападение. Китам приказано было содержать на море неутралитет и делать нам прикрытие, дабы мы не могли быть отрезаны, потому что некоторая часть диких убежали на море, дабы избавиться от лютости зверских животных, которые, бегая по полям, терзали все, что им ни попадалось.

Как только подъехали мы к ним близко, то напали они на нас на своих челноках, которые были сделаны из одного дупла. Но киты многих из них опрокинули. Теперь имею я весьма удобный случай описать храбрость и неустрашимость сих варварских народов, которые с удивительною и невероятною отважностью вспрыгивали на спины китов, затыкали им своими копьями ноздри и совершенно их тем одолевали. Между тем, наши Дельфины, улуча способное время, подвезли нас к берегу, где по принесенному ласточкою известию почти все животные нас уже ожидали. Не можно никак описать всей той радости и дружелюбия, с которым они нас принимали. На меня не имели они ни малейшего подозрения, потому что по данным мне от Феникса аттестатам видели ясно, что я им вредить нимало не намерен.

Причина возгоревшейся между ими войны была следующая: занесло как-то ветром к их земле из острова животных попугая, который рассказывал тамошним жителям, как у них на острове все живут мирно и дружелюбно. Самое сие подало им мысли учинить и у себя то же; а между тем, получено также известие, что дикие готовятся всею силою сделать на них нечаянное нападение.

Приехавшая со мною обезьяна была весьма искусна как в политических делах, так и в военных; хотя иногда храбрость ее с искусством и нимало не согласовалась. Построила однако ж всех зверей при входе в лес в боевой порядок. Сей лес окружен был с одной стороны большою лощиною, с другой непроходимым болотом, а сзади широкою и глубокою рекою. Всем тем, которые чувствовали себя не в состоянии сражаться, приказал наш предводитель спрятаться в густоту леса, дабы они прочим не мешали. Остальных разделил на три корпуса. На правом крыле поставил храбрых тигров, потом львов, а за ними медведей; на левом же крыле кабанов и рысей. За каждым корпусом поставлен был позади резерв, дабы в случае нужды иметь надежное подкрепление. Средину составляла легкая пехота, состоящая из небольших, но храбрых животных, которым особливо было приказано во время сражения кусать неприятеля за ноги. Между ними более всех отличалися ежи и крысы. Ордер баталии составляли олени и страусы. Воздушная же армия состояла из коршунов, ястребов, соколов, орлов и беркутов. В водяном войске распределены были моржи, тюлени, выдры и крокодилы. Проворнейшие и резвейшие обезьяны служили у предводителя вместо адъютантов, а прочие употреблялися в разных должностях при лагере, потому что в сражении недоставало у них мужества и отважности.