Ричард Морган - Хладные легионы [litres]

– Гил! Гил, ты не можешь просто…

– Расскажи им все, что вспомнишь, – сказал он, не утруждая себя переходом на наомский и не оборачиваясь. – Чем больше, тем лучше. Заболтай их.

– Я не могу отпустить тебя!

– Ты не можешь меня остановить, – его голос донесся до нее, странно затихая среди зелени и зарослей. – Грашгал и твой отец позаботились об этом. Ты знаешь, что они написали на этом лезвии.

Он свернул за угол и исчез.

Утренний свет будто обрел силу в его отсутствие.

Потрескивание углей, окутанных колеблющимся оранжевым сиянием.

«Полегче, Драконья Погибель. На этот раз не вздумай отрубиться. Здесь ты в опасности».

Эгар вперил сердитый взгляд в чашу трубки и полной грудью вдохнул темный дым, от которого по всему телу прокатился холодок, избавляющий от напряжения. Чуть закашлялся от глубокой затяжки. На миг встревожился от того, что бдительность начала ослабевать, а потом плюнул на все.

«В этом гребаном городе повсюду опасно. Разве не настал момент поступить по-умному и просто уйти?»

Стоило признать, все к этому шло.

«Да, но пока…»

Он отправился в ту же самую курильню, руководствуясь холодным расчетом. Она была близко к месту недавних событий, но это могло сработать в его пользу – враги почти наверняка искали его ниже по течению реки. Еще он немного знал местные улицы, что пригодится на крайний случай. И его тут знали – он был просто еще одним вонючим, всеми покинутым ветераном, ищущим дешевого забвения. Не о чем говорить. А вот если он отправится в другое место, может поднять волну сплетен, как корабль, впервые вошедший в новую гавань.

Вроде разумный подход, но он чувствовал себя слишком разбитым, чтобы испытывать уверенность. Что касается его стратегических способностей, ну…

«Чем меньше мы о них говорим прямо сейчас, тем лучше, Драконья Погибель».

И все-таки он не мог до конца поверить, как плохо все обернулось, и с какой безумной скоростью это произошло. Не мог поверить, что подобное и впрямь случилось, даже когда обрывки воспоминаний, радужно переливаясь, всплывали перед его внутренним взором, сталкивались и объединялись – и вот, когда веки опустились под воздействием прохладной тяжести фландрейна, все нахлынуло вновь…

«Голова ящера» выглядела веселой и яркой от света фонарей, взрывы бурного хохота то и дело вылетали из открытых окон, точно содержимое ночных горшков. Сама башка рептилии влажно поблескивала наверху в своей железной клетке, и тусклое, порожденное светом Ленты серебро менялось на яркое золото ламп всякий раз, как дверь таверны распахивалась, выпуская трактирных служанок с тяжело нагруженными подносами. Столы снаружи были полны, все места заняли амбалы, расправляющиеся с кружками и бутылками в угрюмом одиночестве либо под рев одобрения, с жутковатой слаженностью, которая придавала происходящему сходство с тренировкой на плацу. На земле вокруг валялось брошенное холодное оружие и снаряжение, и даже в столь раннее время попадались лежащие без движения пьяницы, по неопытности перебравшие с выпивкой. Таверна, как обычно, привлекла полный набор наемных вояк в их пестром разнообразии. Эг заметил обмундирование полудюжины полков среди более распространенных черных или коричневых плащей, которые носили свободные наемники.

Громада Моста Черного народа резко выделялась на фоне звезд, рассекая дугу Ленты там, где она спускалась к земле.

Эгар ковылял все ближе, осмотрительно держась подальше от висячих фонарей и масляных ламп на столах – пусть думают, что это еще один неуклюжий пьяница во мраке. Он оглядывал освещенные лица, переходя от стола к столу, искал Харата, прислушивался, не раздастся ли его громкий, возбужденный голос. Если повезет, он найдет ишлинака тут, не придется заходить в таверну. Они перебросятся парой слов, и…

– Эг? Эгар, мать твою?!

Ну да, конечно – он, как дурак, при звуке знакомого голоса повернулся и оказался на свету. Увидел Дархана – определенно, пьяного, – который вскочил и вытаращился на него.

– Какого хрена ты тут делаешь, Драконий Трындец? – просипел Дархан по-маджакски. – Разве не знаешь, что Городская стража охотится за твоей тушей?

За столом позади него повернулись головы.

Эгар рванулся ближе, схватил старшего товарища за плечо и изобразил, что они обнимаются, словно родственники, которые давно не виделись. Пробормотал Дархану на ухо:

– Потише, блядь. Я все знаю. Я с этим разберусь.

Потом он отодвинулся, похлопал наставника по плечам, с наигранным восторгом выругался и махнул куда-то в сторону реки. Повел Дархана прочь от собутыльников, к мраку и тишине у кромки воды.

– Я серьезно, Эг, – Дархан трезвел быстро, как умеют только ветераны. – Они назначили награду и все такое. Двадцать тысяч элементалей. Двадцать тысяч! Убирайся из города, друг, пока можешь.

– Я над этим работаю. Но у меня остались незаконченные дела.

– Да? Например? – Дархан повернулся и схватил его за плечи, как это сделал недавно сам Эгар. – Посмотри мне в лицо, Эг. Ты слышал, что я только что сказал? Двадцать. Тысяч. Элементалей. Я бы за такие деньги сам подрезал тебе поджилки и сдал страже.

Их взгляды скрестились. Рука Эгара – он ничего не мог с собой поделать – потянулась к ножу.

– Ты этого не сделаешь, – произнес он напряженным голосом.

Дархан в раздражении вскинул руки.

– Ладно, ладно, не сделаю. Но это значит, что я единственный человек во всем городе, кому ты можешь доверять сейчас. И послушай, что я скажу: если этой зимой меня попытаются отправить в Демлашаран, то и меня вычеркивай из списка. Это больше денег, чем любой из нас зарабатывает за всю жизнь, Эг…

Его гнев внезапно разгорелся с новой силой.

– Двадцать тысяч холодных, звонких элементалей против жизни одного человека. Просто подумай об этом. Пенсия по всем правилам, вилла выше по течению реки, кухня, полная рабов, и аккуратное маленькое гаремное крыло, милашки из Трелейна или Шеншената к твоим услугам. Это счастливый, мать его, конец, который никому из нас не суждено увидеть, Эг. Прям как в сраной детской сказке. А теперь скажи, какая хрень с незавершенными делами стоит того, чтобы бегать наперегонки с таким объявлением о награде? И только попробуй вякнуть, что всему причиной какая-нибудь баба.

– Не баба, – Эгар устало вздохнул. – Послушай, есть один парень. Ишлинак, недавно в городе. Здоровенный, сварливый и глупый, как шестинедельный теленок. Он в этом замешан, и если я не сообщу ему об опасности, его заберут на допрос.

Дархан взглянул на него, прищурив глаза.

– Ишлинак?

– Ага. Тупой болван, но вы же все такие. Однако он для своих лет достаточно хорош и, может, чего-то добьется, если проживет достаточно долго. Напоминает мне… – Он взмахнул рукой. – Впрочем, ладно. Как я и сказал, он в этом замешан – и я его сам втянул.