Ричард Морган - Хладные легионы [litres]

– Я хочу сказать, – он будто говорил через силу, – что сейчас он нас не слышит.

Арчет моргнула, встрепенулась. Трудно было сказать наверняка, но ей показалось, что свет в рассеянных по телу Кормчего стеклянных «глазках» изменился: одни сделались ярче, другие потускнели. Желтый стал зеленым, потом снова желтым. Ее взгляд заметался, пытаясь запечатлеть в памяти, как выглядит каждый «глаз». Раньше она ни разу не видела, чтобы подобное происходило с Ангфалом или другим Кормчим.

– Ангфал?

– Да, до… – На этот раз сомнений не было. Скопище «глаз» вблизи от нижней части паукообразного тела определенно потускнело. – Да, Арчет Индаманинармал. Я тебя слышу.

– Что происходит, Ангфал?

– Мир вращается, надвигается буря, твой народ защищал человечество от нее так долго, как мог. Вы призвали нас, и мы сотворили заклинания, которые охватили вечность и приковали нас к вам. Но от неопределенности никуда не денешься.

Это было слишком загадочно даже для Кормчего.

– Нельзя рубить с плеча, Арчет. Противоречивые версии неизбежны, необходимы!

Она подалась вперед и ткнула пальцем в «паучье» тело.

– Почему ты ведешь такие речи? Почему не даешь Анашаралу услышать нас?

– Когда-то я командовал «Лепестком розы в осеннем пламени», теперь командую тобой.

Она нахмурилась.

– Размечтался.

– Но вести невоспитанную полукровку в безопасное место – не то же самое, что управлять кораблем. – На миг почудилось, что Ангфал вот-вот сорвется и пронзительно завопит. – Грашгал… я не подхожу для этой задачи!

– Хочешь сказать, Анашарал представляет собой угрозу? – Она с грохотом водрузила ногу в сапоге на стол. Стопки книг от резкого движения зашатались. – Клянусь яйцами Пророка, Ангфал, ты несешь бессмыслицу!

– Мы возникли на границах возможного и по-прежнему обитаем там. Нас взяли на поводок ради вашей безопасности, а не нашей. Хочешь больше смысла, Арчет Индаманинармал? Твой разум не сможет его принять, если я и впрямь им с тобой поделюсь.

– Так! – Она раздраженно всплеснула руками. – И что тогда? Мне отменить экспедицию в Ан-Кирилнар? Скажи хотя бы об этом. Дай мне хоть что-то.

– Ан-Кирилнар – это…

Кормчий замолчал так резко, что она лишь через секунду поняла: фраза закончилась. Стеклянные «глаза» опять ненадолго изменили свечение. На этот раз она уже не сомневалась в увиденном.

– Ангфал?

– Поиски – это предлог, Арчет. Это сказки, вербальные одеяла, в которые можно закутаться, чтобы укрыться от невыносимого холода.

– Тогда… – Она опять всплеснула руками. – Как быть? Мы никуда не едем?

– Я этого не говорил.

– А как еще понимать сказанное тобой? Ты по-прежнему несешь какую-то ерунду, Ангфал, – она вскочила от избытка чувств. Схватила лампу. – Забудь! Просто на хрен забудь об этом, ладно? Я пришла к тебе за помощью, а не за гребаными загадками. Я сказала Рингилу, что ты поможешь. И теперь он…

Она сглотнула. Ангфал ничего не ответил. Она бросила сердитый взгляд на раздутое железное «тело», а потом повернулась к нему спиной, в сердцах бросив:

– Зря не прихватила с собой сраный лом.

Она была на полпути к двери кабинета, когда послышался голос Ангфала:

– Человек идет из пункта А в пункт Б, Арчет Индаманинармал. Расстояние по прямой линии невелико, около ста ярдов или меньше. Но он постоянно поворачивает то налево, то направо, все время возвращается по своим собственным следам, прежде чем снова направиться к месту назначения. Он останавливается, снова и снова колеблется. Что я описываю, Арчет?

Она остановилась лицом к двери.

– Понятия не имею. Какого-то маньяка, судя по всему. Это не…

– А если я скажу тебе, что этот человек пересекает Таркаманское поле?

– Лабиринт? – Она невольно оглянулась на Кормчего, висящего на стене. – Он в Лабиринте Сабала?

– Теперь в методе продвижения этого человека больше смысла?

– Да уж… и если бы ты сразу сказал мне про лабиринт, было бы гораздо лучше.

– Не все лабиринты легко воспринимаются как таковые, Арчет. Не все ограничения видны наблюдателю.

И опять что-то шевельнулось внутри от беспокойства. Она села на первый подвернувшийся сундук. Осторожно поставила лампу на пол, найдя место подальше от книг и свитков.

– Хочешь сказать, ты… несвободен? В том, что можешь мне говорить, обсуждать со мной?

Тишина. Взгляды разноцветных стекляшек.

– И… кто тебя ограничивает? – Она покачала головой. – Нет, забудь. В той стороне тупик.

Мерцание огоньков. Трепет бликов на черном железе.

– Если ты не даешь Анашаралу услышать этот разговор, значит, вы враждуете, – она медленно пробиралась сквозь лабиринт бессмыслицы. – Но за Анашаралом меня послал Манатан. Означает ли это, что ты враждуешь и с Манатаном?

– Манатан действует в интересах кириатской миссии, – проговорил Ангфал таким голосом, словно ему выдирали зубы. – Всегда. Иначе он не послал бы тебя туда.

– А ты?

Огоньки мигнули, переключились с желтого на зеленый и обратно.

– Грашгал поручил мне присматривать за тобой, Арчет Индаманинармал. Как тебе хорошо известно. Помогать изо всех сил.

– Даже если это противоречит хваленой кириатской миссии?

– Такого еще не случалось. Никто не ожидал, что это когда-нибудь произойдет.

– А сейчас?

– Это предстоит выяснить. Инструкции, которые нам оставили, по необходимости неоднозначны. Нельзя рубить с плеча, нужно выдвигать противоречивые версии. Однако мои предписания по поводу твоей безопасности ясны. Грашгал поставил передо мной недвусмысленную задачу.

Арчет задумалась. Попыталась нащупать невидимые очертания лабиринта, скрытого в речах Кормчего. Казалось, ее пальцы во тьме касаются резной каменной кладки. Она не могла различить детали, но знала, что они там есть.

– Ты намекаешь, что мне надо держаться от Ан-Кирилнара подальше?

– Нет, – это прозвучало неохотно. – Там ты будешь в такой же безопасности, как и здесь, в Ихельтете.

Она испуганно вскинула голову.

– Это должно меня успокоить?

– Это должно помочь тебе принять решение.

Воспоминание со щелчком встало на место, словно клинок, возвращаясь в ножны. Она осторожно тронула его. Перевернула, будто смутно знакомый артефакт, извлеченный из праха Кириатских пустошей.

– Анашарал говорит… – она откашлялась, – приближается нечто темное.

– Да, – согласился Кормчий. – И, вероятно, оно уже здесь.

Позже она лежала на подушках в своей постели: ни толики кринзанца в крови, и дневные заботы навалились всей тяжестью, как любовница, удовлетворившая страсть. Лампа у кровати отбрасывала на стены комнаты трепещущие тени – совсем как те, что она наблюдала в кабинете, пока Ангфал говорил. Казалось, полукровка привела тени к себе в спальню; она тупо смотрела на их движение, не в силах погасить лампу и уснуть.