Ричард Морган - Хладные легионы [litres]

Стоило признать, такая сила оказалась не лучшим спутником в подобный момент.

Но она была в Рингиле, когда он вошел в еще один двор, на этот раз озаренный теплым факельным светом, и там его мгновенно заметил стражник сверху на стене.

Их взгляды встретились. Человек на стене попятился от того места, где мгновение назад стоял, облокотившись о край, и мирно созерцал землю внизу. Схватился за короткий меч. Крик зародился в его горле и вот-вот должен был вырваться на волю…

Рингил вскинул руку и сжал пальцы, будто мог физически дотянуться до этого человека, проникнуть в его рот и вырвать звук. Он сделал конвульсивный запрещающий жест рукой – «Замолчи!» – и крик умер, не родившись. Стражник согнулся пополам, кашляя. Рингил переменил позу, вдохнул трепещущий потенциал, встряхнул пальцами поднятой правой руки и начертил в воздухе символ: «Завеса».

– Ты меня не видишь.

Рингил прошипел эти слова на старом мирликском, и фраза прозвучала как дребезжание хвоста гремучей змеи – голос мало походил на его собственный. Колдун снова растаял во тьме.

– Что с тобой, Дараш? – Второй стражник неторопливо приблизился по галерее с другой стороны стены, зевая. – Опять украл цыпленка и жрешь?

Первый стражник с трудом подавил кашель. Из теней на краю двора Рингил увидел, как он нахмурился.

– Нет. Мне показалось, я увидел…

– Что увидел? – Второй стражник присмотрелся к озаренному светом факелов двору и пожал плечами. – Там ничего нет, дружище.

– Ага, – Дараш покачал головой. – Странная какая-то хрень…

К этому моменту Рингила там действительно не было: он невидимкой пересек двор и проник в коридоры, ведущие в крыло старших надзирателей. Мигающий свет факелов будто огибал его на пути.

На верхних уровнях восточной крепости инструкции Монарших гонцов сменялись догадками и теориями. Они приблизительно понимали, где должен обитать Менкарак, учитывая его происхождение и недавнее продвижение в иерархии, полагались на слухи и донесения, которые будто сужали круг поисков, а на самом деле были не очень достоверны. Они знали, что Менкарак любит встречать рассвет каждое утро на своем балконе, и еще, если верить слухам, недавно у него случилась серьезная размолвка с другим старшим надзирателем, выражающим более умеренные взгляды; бедолага, как сообщали, подавился кусочком хряща за ужином и умер, а Менкарак получил его просторные покои. У них имелись основания полагать, что его комнаты были относительно скромными, и он большей частью избегал роскоши, доступной священникам его ранга.

И так далее.

В общем, с какой стороны ни глянь, он мог обитать в дюжине разных покоев.

Пришло время сузить пространство для поисков.

Рингил крался во мраке, ища огни. В конце концов он нашел еще одного надзирателя, бодрого седовласого старика в мантии, который склонился над развернутым свитком в кабинете, озаренном свечами. Рингил некоторое время наблюдал за ним через окно, стоя в крытой галерее, а потом, когда убедился, что священник трудится в одиночестве, поднял задвижку и тихонько вошел.

Надзиратель не оторвал взгляда от свитков и чернил.

– Если это еще один ордер против еретиков, Наксен, – мягко проговорил он, царапая пергамент пером, – дело подождет до утра. Я уже говорил тебе об этом. К тому же… – Он тщательно прорисовал какой-то символ с черточкой и точкой, – …я сказал его преосвященству, что у нас в городе и так дел по горло. У нас попросту не хватает людей, чтобы вынудить…

Кинжал из драконьего клыка скользнул ему под подбородок. Рука прижалась к затылку.

– Ордер тут ни при чем, – сказал ему Рингил.

Надзиратель напрягся.

– Что тебе надо?

– Молодец. Я ищу Пашлу Менкарака. Где его покои?

Старик попытался повернуться. Его жилистое тело оказалось удивительно сильным. Рингил убрал кинжал, прижал горло надзирателя предплечьем и надавил сильнее.

– На твоем месте я бы этого не делал.

– Шакал! – выпалил надзиратель, несмотря на удушающий захват. – Опять вы за свое! Дворец снова прислал подхалимов, неверных убийц, чтобы отнять у нас святейшего из людей!

– Что-то в этом роде, – согласился Рингил. – Ты мне скажешь, как отыскать Менкарака, или предпочтешь умереть?

Он с надеждой ослабил хватку. Надзиратель уперся скрюченными ладонями в стол, заваленный свитками. Гил выхватил пару строк из недописанного документа: «За преступление в виде похотливого соблазнения и вынашивание ребенка, не благословенного Откровением, обвиняемая приговаривается…» Он почувствовал, как прижатая к стулу спина священника напряглась.

– Слушай сюда, мразь. Я лучше умру, чем предам собратьев по вере. Я отправлюсь к Господу с криком радости на…

– Ты захлебнешься собственной кровью. Точно этого хочешь? Где Менкарак?!

– Возвращайся к своему императору, лизоблюд! – В голосе старика слышалась насмешка, а за ней нарастала истерика. Никаких признаков страха. – Возвращайся, неверный, и скажи развратному вероотступнику, что он может править половиной мира, но не сумеет завладеть нашими душами. Демларашан – только начало. Теперь на нашей стороне сами ангелы, мы сметем…

Рингил вздохнул и полоснул его по горлу. Кровь хлынула на ордера, которые выписывал старик. Он держал голову умирающего, пока тот дергался, ждал и ждал, а потом осторожно опустил мертвеца лицом на стол. Вытер кинжал об один из листов пергамента и ненадолго задумался, глядя на мерцание свечей.

«Если и впрямь появится Наксен с пачкой новых ордеров, тебе крышка. Погаснешь, как сраная свечка. И это если не сбрасывать со счетов двенд.

Как-то все затянулось».

Перед уходом он задул все свечи, тихо прикрыл за собой дверь и понадеялся, что этого будет достаточно, чтобы Наксен и его приятели не стали разбираться, что к чему. Где-то в икинри’ска существовал запирающий глиф, но он не мог вспомнить, как его творить, и вообще на самом деле не овладел им по-настоящему. На болотах было маловато дверей, чтобы практиковаться в их запирании.

«Если повезет, они решат, что старый ублюдок лег спать.

А если по-настоящему повезет, не вернутся до утра. Ты стережешь мою спину, Квелгриш?

Ну, будем надеяться».

Гил бродил по верхним этажам, прислушиваясь к голосам, высматривая свет. Потребовалось еще полчаса, чтобы найти искомое. Проходя мимо двери в чьи-то покои, он услышал, как внутри прощаются. Спрятался в темноте алькова. Вскоре дверь открылась, и из нее вышел мужчина в мантии надзирателя. Он был, как заметил Рингил, значительно моложе старика в кабинете, имел внушительное брюшко и аккуратно подстриженную бороду, а то, как надменно он держался, казалось многообещающим. Гил проследовал за ним по коридорам и лестнице к двери покоев на нижнем этаже, где надзиратель достал из кармана ключ и вставил в замок. Рингил подкрадывался дюйм за дюймом. Ключ повернулся с железным лязгом.