Джефф Крук - Конундрум

Его каюта была до смешного мала и располагалась в носовой части корабля над тостером. Там почти не было места, чтобы растянуть гамак, и прежде чем он поддался морской болезни, каждый раз, когда он вставал, он ударялся головой о какую-нибудь балку или трубу. Иногда, когда какой-нибудь шторм особенно сильно швырял корабль, ему казалось, что он умер и похоронен в гномьем пружинном гробу. Иллюминатор причинил ему больше всего горя. Через него у него было переднее сиденье для самых тяжелых волнений моря, когда они всплывали на поверхность. Оказавшись под водой, он стал свидетелем щедрости моря во всех его отвратительных разновидностях - от мрачнозубых акул, ухмыляющихся сквозь остатки своей последней трапезы, до взбивающихся в желудке медуз, разбрызганных и сочащихся через стекло иллюминатора. Этого было достаточно, чтобы вызвать отвращение у самого опытного убийцы.

Через три дня и три ночи "Несокрушимый" наконец сумел выползти из-под тайфуна, и на рассвете коммодор приказал поднять корабль на поверхность и проветрить его. Те, кто больше всего страдал от морской болезни, получили несколько часов столь необходимого отдыха, как и пружины и шестеренки корабля, поскольку они работали без перерыва большую часть этих трех долгих дней и ночей. Тросы и шесты были вытащены и укреплены вдоль кормовой палубы, чтобы персонал камбуза мог ловить свежую рыбу на ужин. Был поднят бочонок пива, и впервые за много дней профессор, никогда не пропускавший пива, вышел из своей каюты. Сэр Грумдиш упражнялся в фехтовании, даже научил коммодора нескольким трюкам с кортиком.

Тем временем штурман Снорк стоял в рубке и по-новому ориентировался на только что взошедшее солнце. Затем он сверился со своими навигационными картами и, еще раз проверив положение Солнца, громко объявил, что они прибыли. Он прикинул, что руины Истара лежат где-то прямо под ними. С корабля донеслись радостные возгласы, и Сэр Танар, сидя на камбузе и попивая тарбийский чай-первое, что ему удалось сдержать за последние дни, - удивился поднявшейся суматохе.

“Мы сделали это, сэр!- сказал повар, наливая Рыцарю Шипов еще одну чашку.

- Сделали что?- Спросил Сэр Танар.

- Истар, сэр! Благослови меня. Коммодор сказал, что мы нырнем завтра!”

При этих словах глаза сэра Танара сузились, и на ум пришли слова заклинания очарования, но магия в его жилах была вялой и неуклюжей. “Я хотел бы поговорить с коммодором в моей каюте, - сказал он. “Ты ему скажешь?”

- Айе, - сказал повар, любовно проводя забинтованной рукой по потрепанному оловянному котелку, в котором он заваривал тарбийский чай уже более сорока лет.

- Нырнуть на дно пропасти?- командор фыркнул. “Ты сошел с ума. Все знают, что она бездонна.”

“Но это может быть и не так, - елейным голосом произнес сэр Танар. “Это может привести к чему-нибудь интересному.”

- Куда? Коммодор рассмеялся. - В Бездну?”

“Неужели тебе совсем не интересно?- спросил Рыцарь Шипов.

“Очень!- Крикнул Размоус из-за закрытой двери.

- Нет! Я больше не буду слушать никаких разговоров о Бездне” - рявкнул коммодор. - Этот корабль совершает субнавигацию по континенту, и все тут. Если вам это не нравится, мы можем оставить вас здесь и сейчас. Мне приказано взять вас с собой, и там ничего нет о том, чтобы слушать твои идеи. Если ты будешь доставлять мне еще больше хлопот, то накормишь акул прежде, чем успеешь щелкнуть пальцами.”

Слова защитного заклинания пришли на ум Танару, но он сдержался. Его магическое коммуникационное устройство хранилось в коробке в ящике на другом конце комнаты, и без него у его заклинания было мало шансов на успех.

“Имейте это в виду, - закончил Коммодор Бригг, открывая дверь.

В комнату ввалился Размоус. Коммодор перешагнул через краснолицего Кендера и зашагал прочь.

Конундрум вошел сразу же после ухода коммодора и помог Размоусу подняться на ноги. Не говоря ни слова, Размоус поклонился и поспешил за коммодором. Конундрум двинулся было за ним, но Сэр Танар схватил его за рукав.

С того самого дня, когда Рыцарь Шипов заколдовал его одним-единственным словом, Конундрум чувствовал себя неуютно рядом с сэром Танаром. Волшебник был первым человеком, с которым он имел регулярные отношения, и он обнаружил, что не очень-то любит их обычаи. Он считал людей тупыми и глупыми, потому что они говорили так медленно, но они были хитры-как хитрая змея. Он уставился на свои ботинки.

Рыцарь Шипов смотрел на гнома со смесью любопытства и отвращения. За последние несколько дней он узнал о гномах больше, чем когда-либо хотел. И все же как раз в тот момент, когда он думал, что поймал их на крючок, они пошли и сделали нечто неожиданное. Это делало их коварными противниками. Самым безопасным вариантом, как и все его планы, было поймать их спящими и, подчинив вождей своей магии, либо заставить остальных выполнить его приказ, либо убить их сразу и захватить корабль самому-после того, как они доберутся до пропасти, конечно. Но он отказался от этого плана примерно в то же время, когда у него началась морская болезнь, по двум причинам. Во-первых, он начинал верить, что гномы никогда не спят. Во-вторых, стало совершенно очевидно, что он никогда не сможет управлять кораблем самостоятельно. Ему нужна была помощь гномов, но он не был уверен, как убедить их сделать то, что он хотел. Он определенно не мог очаровать их всех своей магией.

Но ему пришло в голову, что мятеж может послужить его целям. Если бы ему удалось посеять раздор между членами экипажа, сомнения в их путешествии, он мог бы вырвать командование у коммодора и привести корабль туда, куда ему хотелось. Небольшое магическое вмешательство могло бы помочь его делу. Каждый мятеж начинался с одного члена экипажа. Только одного.

- Пожалуйста, останься на минутку, Конундрум” - искренне попросил Танар, схватив гнома за рукав. “Я хотел поговорить с тобой все эти дни, с тех пор как мы вышли в море, но у нас не было возможности поговорить. Закрой дверь, пожалуйста.”

Конундрум неохотно подчинился приказу Рыцаря Шипов. Закрывая дверь, он почувствовал, как глаза рыцаря впились ему в спину. Он повернулся и встал спиной к двери.

- Ну же, Конундрум, я знаю, что ты мне не доверяешь” - уговаривал ее сэр Танар. “Неужели мы не можем забыть тот маленький инцидент в моей комнате, когда я наложил на тебя это заклинание? Ты собирался выбросить бесценное сокровище в окно. Я должен был остановить тебя. Неужели ты не примешь мои извинения?”

“Я прощаю вас” - быстро ответил Конундрум, не поднимая глаз.

“Совершенно верно. Все это было недоразумением, - сказал Рыцарь Шипов, и его зубастая улыбка расползлась по лицу,-и я хочу, чтобы вы знали, что я здесь не для того, чтобы создавать проблемы или пытаться украсть ваши секреты. Ты ведь мне веришь, правда?”