С. Ренсом - Рассеиваясь, как свет. Призрачная красота [litres]

– Я долго ждала шанса это сделать, именно поэтому я и хотела поговорить с тобой. Настало время, когда Зависшие станут свободны.

– Но Вероника, это же чудесно! – невольно вскричала я, но тут же понизила голос, увидев, как другие посетители кафе повернулись и уставились на нас. – Как это произойдет? Что мне надо будет сделать? Когда мы сможем начать? Кэтрин не желала ничего мне говорить.

– Ну, это будет довольно-таки несложно. Нам нужны только ты, амулет я и все Зависшие, которые должны будут собраться вместе.

– И что произойдет тогда?

– Тогда, – начала она, с заговорщическим видом подавшись вперед, – мы все встанем в огромный круг: Зависшие, ты и я. Нам с тобой надо будет встать бок о бок, а затем, когда ты и я возьмемся за руки, ты сможешь направить энергию амулета по всему этому кругу. Если в нем будем находиться мы обе, это будет что-то вроде замыкания электрической цепи.

Мы одновременно посмотрели на амулет, на несколько секунд задержав на нем взгляды и глядя, как его темно-голубой камень сияет в свете галогеновых ламп кафе. Я почти чувствовала заключенную в нем силу.

– И это все, что мне надо будет сделать? Мысленно отправить из амулета заряд энергии? И нам больше ничего не понадобится?

Вероника воодушевленно закивала.

– Нет, не понадобится. Общими усилиями мы двое сможем это сделать. Мое ожидание подходит к концу; наконец-то я смогу освободить их всех.

Ее воодушевление в полной мере передалось и мне.

– Это великолепно. Вот только нелегко будет объяснить, как все эти люди внезапно оказались в реке, и надо принять меры, чтобы на всех хватило спасательных катеров и никто не утонул, но уверена, вместе мы сможем решить эту задачу!

Мой разум бурлил – какие замечательные открываются возможности, какие головокружительные перспективы! Кэллум может оказаться в нашем мире и рядом со мной уже через считаные дни. Я задыхалась от волнения, быстро обдумывая все те логистические проблемы, которые нам придется преодолеть. Я улыбалась, представляя себе, как буду стоять на берегу, когда Кэллум поднимется туда с одного из спасательных катеров, как мы с ним поцелуемся…

Мои мысли прервал голос Вероники:

– Алекс, кажется, я недостаточно ясно объяснила тебе ситуацию.

– В каком смысле? – спросила я, все еще улыбаясь.

– Когда я сказала, что мы сможем освободить их всех, я имела в виду…

– Что?

– Что мы дадим им возможность наконец умереть, – с тихим вздохом сказала она. – Мы должны будем всех их убить.

Когда до моего сознания дошел смысл ее слов, у меня упало сердце. На несколько минут она дала мне надежду на то, что у Зависших есть лучший выход, чем смерть, но сейчас на меня вновь навалилось тяжкое разочарование.

– Послушайте, Вероника, я и сама сумела узнать, что амулет может их убить, но должен же быть способ вместо этого спасти их всех и вернуть в наш мир? – Я откинулась на спинку стула, сложила руки на груди и устремила на нее пристальный взгляд, чувствуя, как мое воодушевление гаснет. Почему все так убеждены в том, что единственный выход для Зависших – это смерть?

– Что ж, верно, есть и другой путь, – сказала Вероника, – но у нас нет возможности воспользоваться им.

Я посмотрела на нее, сощурив глаза.

– Это почему же?

Вероника опустила глаза, качая головой.

– Для этого нам нужна Кэтрин. Она единственный человек, который может вернуть их в этот мир живыми. Но она не желает этого делать. Она ясно дала мне это понять.

– Я так и знала! Я очень надеялась, что вы этого не скажете, – ответила я. – А вы уверены, что подобное никак не смогу сделать я?

– У тебя, Алекс, есть сила, сила амулета, но ты их убьешь . Ведь один раз ты уже это сделала.

У меня мороз побежал по спине.

– Вы это знали? Почему же ничего мне не сказали?

– Напротив, если ты помнишь, я всячески пыталась с тобой поговорить. – В голосе Вероники прозвучало сдерживаемое раздражение.

Я почувствовала, как у меня опускаются плечи.

– Я видела газету и знаю, что это моих рук дело. Но вы лучше расскажите мне, что еще вам известно об этой истории.

Вероника быстро объяснила: она читала полицейские отчеты и видела сообщение о мужчине, выловленном из Темзы, но, поскольку в отчете говорилось, что этого человека пытали, она решила, что он не имеет отношения к Зависшим. Но несколько дней спустя, читая газетное сообщение об этом убийстве, она увидела перед собой фотографию Лукаса.

– Должна сказать тебе, что я была потрясена, когда увидела, что с газетной полосы на меня злобно глядит мой старый враг. Я никак этого не ожидала. И тогда я начала копать. Я взяла номер «Ивнинг стэндард», где напечатали сообщение о Лукасе, которое, я была в этом уверена, надо показать Зависшим и тебе, потом подождала, когда ты снова придешь в собор, и оставила газету, сложив ее так, чтобы сообщение можно было прочитать, в таком месте, откуда ее случайно не возьмет кто-то другой и где ее непременно заметят Зависшие. Судя по всему, они действительно нашли газету.

Я кивнула.

– Сообщение заметил и прочитал Мэтью, пока я была в Золотой галерее с Кэллумом. До этого я понятия не имела, что сотворила такое с Лукасом. Я просто пыталась помешать ему убить Роба, только и всего.

– Тебе нет нужды что-то мне объяснять и нет нужды волноваться, – сказала она, подавшись вперед и понизив голос. – Никто не сможет связать тебя с этим делом.

– Но идет расследование убийства, об этом говорилось в той газете. Полиция будет проверять все.

– Уверяю тебя, что не будет. Расследование уже прекращено.

– Откуда вам это известно? И почему его прекратили?

– Мне это известно, потому что у меня есть друзья в полиции, особенно в речной. Я сочла, что это мой долг – познакомиться там со всеми. Полицейские прекратили расследование, поскольку никто не может понять, что произошло с Лукасом. – Сделав паузу, когда молодая пара провозила мимо нас прогулочную коляску для близнецов, Вероника невольно улыбнулась, глядя на двух пухлощеких мирно спящих младенцев.

– А вам известны детали? – спросила я, поскольку она, похоже, целиком ушла в свои мысли.

У нее ушла пара секунд, чтобы вновь сосредоточить свое внимание на мне.

– Ну, похоже, в реке его нашли живым, но у него случилась остановка сердца – или инфаркт, – когда спасатели пытались оказать ему помощь. Он был покрыт сеткой из черных полос – это были ожоги, – поэтому они и подумали, что его, видимо, пытали. Но самая странная вещь произошла с ним уже после смерти. Его тело лежало на медицинской каталке в «Скорой», накрытое одеялом, когда оно самопроизвольно воспламенилось. Огонь пылал вовсю, и хотя рядом было множество людей, через считаные минуты от тела почти ничего не осталось. Его смогли опознать только по стоматологическому статусу, то есть по записям дантиста.