Иван Першин - Еглеоп

— Какое мне дело до чьих-то эстетических представлений. Я выбираюсь в Еглеоп не развлекаться. — Старуха остановилась, развернувшись к собеседнице. — Скажи, Мара, ты всерьез собираешься преследовать Тобиаса?

— Я не могу этого не делать. Если не предъявлю обвинения, меня не поймут.

— А если перегнешь и сильно ограничишь Гения войны, мы станем более уязвимыми. Это может стать началом печального исхода.

— Что ты имеешь ввиду?

— Хаос замер. Не делает никаких грубых попыток вторгнуться.

— Из-за того, что Тобиас перестал его слепить?

— Не факт. Возможно, он решил действовать исключительно изнутри, через девушку. Он дает ей силу.

— Ничего кроме. Как воспользуется, зависит только от нее самой. Если у Грегора получится, это сместит баланс в нашу пользу.

— Если она не сможет? Возможно, придется накормить кого-то из нас, Тобиас — лучший кандидат.

Зубной скрежет на пару мгновений перекрыл вой ветра.

— Пока не попробовал на вкус. Он всегда шел путем ограничений. Представляешь, если ему снесет крышу, и все выплеснется наружу? — Зрачки Мары сузились до игольного ушка, — Я все прекрасно помню, Минамус.

— Воля Тобиаса в моих руках.

— Ты будешь столь же уверена, если он ступит за грань? Я чуть не убила Итрумирта, когда вы пытались меня остановить.

Минамус обхватив себя за локти, переступила с ноги на ногу. Ответить нечего.

— Что с пророчествами?

— Лес живет… дольше. Но все равно нестабилен.

— В таком случае, оставим наши ошибки при себе. Сообщи мне, если что-то изменится.

Запеченная в листьях рыба выглядит аппетитно после трехдневной пейнотерапии. Фрол суетится у дровяной печки, свежим хлебом пахнет. Свой он. Не потому, что каравай испек. Потому, что для нерахри этот каравай никогда не будет таким важным.

— Вот, и с хлебушком. Старый пень сразу не сказал, что рыбу можно. Давно бы уже от пуза наелись.

Простоватый, конечно. Но свой.

— Быстро ты ее наловил. Без снастей?

— Дык, много штоль ума надо? У ней нерест сейчас, прет дуром.

Может, чересчур простоватый.

— Разве в нерест можно ловить?

— А чего ж нельзя-то? Когда еще икоркой полакомишься? Я ее в вечер приготовлю, у меня и рецептик особый есть.

— Если не давать рыбе размножаться, закончится очень быстро.

— Рыба-то? Да ее в каждой речке знаешь сколько? А хоть одной ей питайся, всю не проесть. Только взвоешь раньше, без хлебушка.

А может, в его время вместо передач про плохую экологию, в каждой речке рыба была.

Остальных ждать к завтраку не пришлось. Явились втроем, мокрые, перепачканные какой-то глиной. Видно, что отмывались, но кое-где на одежде остались ошметки.

Леант с порога оценил изменения во внешности, переглянулся с Грегором, затем с Ритой.

— Наблюдательный. — Рита из-за стола произнесла вслух.

— Поменьше сетью Ю Лиана пользуйся. — Недовольно буркнул Грегор. — Но ты прав, глаз поменял цвет. Яна, видишь им что-нибудь?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Когда это произошло? Ты смотрела в зеркало перед сном, какие были глаза?

— Кажется… карие оба. Я не уверена…

— Карие. Я внимательно наблюдал. Перед тем, как она отправилась к себе, оба были одинаковыми. Инсерция произошла ночью, клетки мутируют сразу после деления.

Грегор сел за стол рядом с девушкой.

— Яна, помнишь, что снилось ночью?

— Совсем ничего. Помню только, как хорошо было, когда бояться перестала.

— Хорошо. Я раз шесть вчера хотел остановиться, но ты отлично справилась. Поверь, все, что постигаешь сама, куда ценнее выполненных шаблонов.

Похвала от Грегора Заммера? Ущипните меня кто-нибудь.

— Сегодня будет церемония?

— Нет, стоит сделать перерыв.- Момо уже начал уплетать Фролову стряпню, не особо дожидаясь остальных. — Нужно отдохнуть, и мне и тебе. Даже когда проводят курс реабилитации от героиновой или кокаиновай зависимости, это всего двенадцать сеансов в течение месяца.

— У меня для тебя есть другая практика, — Леант меланхолично отодвинул в сторону великана свою порцию, — в ней не нужно сильное эмоциональное напряжение. Скорее наоборот.

Грегор с Ритой переглянулись. Скривились оба.

— Они захотят проверить устойчивость к слиянию, да? Старый маразматик устроит истерику, если пропустим эту часть.

— Тебе не стоит так говорить, Рита. Если бы не его идеи, у нас вообще ничего бы не вышло с Еглеопом.

— Ой, да ладно. Обрывки его образов были только отправной точкой. С Итрумиртом носятся из жалости.

— Не важно. По сути, мы только реализовывали его замысел. Не забывай об этом.

Очередное ничегонеделанье до вечера легче не далось. Нерахри прихватили с собой Фрола и свалили куда-то в джунгли. С шаманом не пообщаешься, половину институтских знаний отдала бы за понимание еще одного языка.

Скука. Мысли от праздности несутся, куда им вздумается. Придумали упражнение тоже. Наверное, чтобы свихнулась, и в голову спокойно залезать можно было.

Сзади хрустнула ветка, Яна обернулась и увидела, как по тропинке от леса приближается шаман. Интересно, он сам выбирает, когда прийти, или нерахри зовут?

Поравнявшись с девушкой, шаман остановился. Прокашлялся, произнес какую-то фразу.

Сюр. Дворник его понимает, а она нет. Но шаман явно чего-то от нее хочет, жестами показывает идти за ним. Ладно, хоть какое-то занятие.

Курандеро довел до залитой закатным солнцем поляны, в центре которой, между двух толстенных деревьев натянут сплетенный из лиан гамак. Показав, что для нее, отправился по своим делам. И на том спасибо.

Хорошая, вообще-то, идея, ничего не делать лежа. Плавное покачивание успокаивает. Шевеление листьев на ветру, покачивание веток.

А ведь действительно, никогда не задумывалась, насколько сложно и изящно все реализовано. Придумать дерево — одно, а вот сделать так, чтобы не было ни одного одинакового, это уже искусство. Ярчайший способ выразить свои идеи, так Леант, кажется, говорил.

Мысли не исчезли из головы полностью. Просто перестали нестись как бешеные, остались лишь в моменте. Вот дерево, а вот небо. А вот фляжка с водой, чтобы не вставать лишний раз. Это же так просто быть сейчас. И дедушка говорил, мы привыкли вспоминать или воображать. Весь день пыталась избавиться от того и другого, только глубже закапывалась. А человек, даже не зная ее языка, помог.

От созерцания отвлекло приближающееся громкое чавканье. Леант. Чего он весь мокрый опять?

— Идем, все готово. Я старался, чтобы тебе было комфортно.

Дурацкая привычка у этих нерахри, отвлекать, только она себя хорошо почувствовала. Днем бы подошел. И куда идем-то?

Луна еще не взошла, в лесу ничего не видно, остается только следовать за фигурой в белом. Ведет без тропинок, напролом, хорошо хоть о поваленных деревьях и ямках предупреждает. За руку бы взял что ли. Хотя, чего от них ждать, привыкли приказы раздавать без слов.