Игорь Мельн - Кладбище забытых талантов

Посчастливилось найти ветвь, которая, подобно трамплину, вздымалась ввысь, на верхние ряды разветвлений. Десяток покрытых влагой деревьев, прыжки с ветви на ветвь, обход гиблых мест, бег по самым удачным дорожкам — и спина Тамары показалась! Глаза сверкали во тьме, как у хищника, настроившегося на поимку добычи.

Видеть оппонента, насмехаться, возвышаться над ним — все это доставляло неимоверные удовольствия. Все внимание Тамара захватило черное пятно мантии впереди, а потому частого дыхания, сердцебиения и топота шагов она не услышала — с мертвецами не считаются всерьез, но воскресение Сидни было крайне правдоподобным.

Выждав момент, когда соперница окажется на чудном дереве, которое отдавало ветви горизонтально, как цветок семейства астровых, создав ровную площадку, Сидни накинулась на нее. Когда на плечи водрузилась крепкая хватка, призрачная девушка оцепенела от неожиданной угрозы и не смогла противиться тому, как ее раскрутили вокруг своей оси; этому помогла и лужица в углублении ствола, по которой ступни проскользили, будто смазанные жиром. Мир кружился, плыл, отчего зрительные образы вызывали тошноту, подкрадывавшуюся твердым комком к горлу.

Увидев темное пятно, которое моментально скрылось за лиственными ветвями, Сидни побежала в сторону Некто-В-Балахоне, и оба скрылись.

После того как Тамара уняла головокружение, хитрость понялась в одночасье. Тогда же она не могла понять верный путь — все окружение казалось одинаковым. Пришлось выбрать случайное направление и следовать ему, пока чувство обмана не въелось в сознание. Призрачная девушка остановилась и, обнаружив ветвь, которая уходила вверх, забралась по ней.

На высоте сквозь поредевшую растительность с горечью просматривались стены Выжженного поля: все это время она бежала к боковой стене. И неправильное направление, и лазание на ветвь для осмотра местности значительно отдалили ее от восстановления трактира.

Еще задолго до неудачи Тамары Андрей скрылся за надгробиями и деревьями. Нельзя было сказать, догнал ли он призрачную девушку или отправился корить себя за ошибку, или просто радовался за то, что она жива, однако этот дуэт призраков оставил тягостные мысли, витавшие в голове у каждого, отчего даже небо принялось осыпать кладбище редким дождем.

Ожидание завершения турнира быстро наскучило, и Анжела, вспомнив рассказ о найденной подле трактира карте, предложила осмотреть и другие тайные места. На потрепанной бумаге числился еще один крест, неровно начерченный неизвестной краской, ведший в хвойную рощу, что окаймляла озеро.

Анжеле пришлось взять товарища под руку, поскольку тот без помощи извне передвигался на каблуке медленно и нерешительно. Чувствовал Юрий себя странно и не переставал гневно шептать под нос про нелегкую девичью судьбу. Впрочем, очень скоро он приловчился к особенностям такой походки и шагал уверенней, после чего призрачная девушка отпустила его руку, перестав бояться о болезненном падении.

При подходе к роще Юрий заметил изменения, тронувшие чахлое строение оранжереи: сквозь чистоту окон отлично просматривались растения, хотя на стекле оседали капли и внутренняя часть несколько запотела; инструменты и прочие садовые принадлежности, обременявшие помещение, теперь были расставлены подле входа и тщательно перебирались на предмет полезности. Михей трудился с раннего утра, отдавав своей задумке все силы, отчего растения постепенно пересаживались, их стебли собирались в аккуратные мотки, чтобы освободить место для посетителей; пересадка проходила не без боя, в каком опасные растения намеревались отстоять свой кусок почвы.

Запачкавший руки и одежду садовод заметил товарища, с которым познакомился накануне, и крикнул издалека, размахивав руками, точно пролетавшему в выси вертолету:

— Эге-гей!

Призраки сблизились, избавив Михея от надобности надрывать и без того хриплые связки, и Юрий познакомил его с Анжелой, которая несколько смутилась от великого его роста. Он добродушно выставил грязную руку и улыбнулся, тем самым более оттопырив уши; призрачная девушка ответила на жест, не выказав ни грамма неодобрения.

— Э-э-э… Моднявые ботинки… Ну… Я не осуждаю — каждому, эт самое, свое в общем. Смотрите ж, какую красотищу я тута устроил. Ну как вам? Токмо бы столы еще сделати…

— Выглядит интересно, — сказала Анжела, заглянув в дверной проем.

— А то! Тута будет просто бомба! А ты, Юр, виделси с той девочкой? К вечару ей вообще хорошо стало, я проводил ее домой. Как там ее зовути? Э-э-э… Сашка?

— Сидни, — поправил Юрий.

— Э-э-э! Ну да! Дурная голова моя! Просто такое редкое имячко, что мне еще догло запоминати нужона. А роза та вон она, под колпаком у дальнем углу. Таперяча никто не уколется и не натворит делов. Хотя не сказати, что прямо все было плохо, да, Юр? — Он подмигнул, заставив товарища съежиться и посылать мыслительные сигналы о том, чтобы язык его присмирел. — Короч, не буду задерживати вас, а то ж я вижу, что вы куда-то намылились. В общем… Э-э-э… Удачи вам там!

От вида напряженного лица Анжелы, на котором игра густых бровей и задумчивый взгляд выдавали всю вереницу мыслей, призрачный юноша потел больше обычного, часто протирав ладонью лоб. Случай про розу он не рассказал умышленно, поскольку это был случай интимный, какой не должен касаться широкого круга людей, но вскоре застыдился, что скрыл этот момент, придав ему значимости.

Так и продолжался их путь: он думал, она думала, — и обоих это устраивало, однако тишина, сменявшаяся разве что редкими возгласами обитателей кладбища и шелестом травы, давила на нервы, пытала лучше острейшего из клинков.

Наконец Юрий не выдержал и неизвестно зачем начал неловкий разговор:

— В оранжерее Сидни укололась ядовитой розой.

— И все?

— В смысле, что да, ей поплохело и пришлось вместе с Михеем отвести ее в один из тайников на карте. Это оказался дуб. Внутри него ствол был пустым, как если бы сердцевину выдолбили.

— Почему ты мне не рассказал?

— Забыл. Прости…

— Забыл о таком интересном событии?

— После побега от «Искателей» времени не было, а наутро уже забыл. К тому же разве тебе так интересно, что было с Сидни? Вы вроде не очень ладите.

— Это верно.

Пожалуй, три четверти Выжженного поля остались позади, и победитель обещал определиться в кратчайшие сроки.

По случаю усталости, сковавшей тело железной нитью, Сидни лишилась ловкости движений и ступала по скольким ветвям не так осторожно, как прежде, кисть нещадно ломило, выкручивало, словно некто невидимый насильно перетирал находившиеся там кости. А между тем черная мантия соперника впереди все увеличивалась в размерах. Призрачная девушка злилась не только от потери сил, затяжных боев с Наташей и Тамарой, пакостных мыслей о проигрыше, но и от каждого движения Некто-В-Балахоне.