Полли Хорват - Большое богатство

Руперт снова нажал на звонок, но по-прежнему никто не открывал, и он начал трезвонить не переставая.

– Прекрати, – велела мать. – Давай валить, пока они копов не вызвали.

– Я не понимаю, – пробормотал Руперт. – Я же дружу с ними. Честно.

– Ну, конечно, Руперт, – проговорила мать, и в её голос вернулся всегдашний цинизм. – Пошли.

Она оторвала его от решётки, и они двинулись в сторону дома, когда Руперт вдруг увидел, что им навстречу идёт библиотекарша с кучей пакетов из магазина.

– Здрасте! – воскликнул он обрадованно и подбежал к ней.

Она не сразу узнала его, но затем сказала:

– Да это же Руперт, верно?

– Да. Мама, это библиотекарша, которая живёт с Риверсами, – затараторил он. – Это моя мать, миссис Браун.

– Как поживаете, мисс Браун? – поздоровалась библиотекарша.

– Ничего, – отозвалась мать Руперта.

– Мы как раз пришли поговорить с Риверсами кое о чём, – начал было Руперт, но библиотекарша перебила его.

– Ну, это вы слишком поздно пришли, – сказала она. – Да, увы, слишком поздно. Они уехали.

– Уехали? – эхом отозвался Руперт.

– Ну да. Все.

– Все? И Тургид? – ошарашенно проговорил Руперт.

– Именно так. Миссис Риверс перебралась в Цинциннати. Она открывает собственный ресторан, назвала его «У Бетти». Сразила меня наповал. Риверс работает в ресторане! Мистер Риверс дал ей бой, но тогда она заявила, что уезжает и забирает с собой детей, а он может поступать, как ему вздумается. Ну, а без миссис Риверс он никуда. Она всегда была душой этой семьи. Вот все они и переехали. Бум! Без лишних слов. Говорят, они в отёле живут, подыскивают дом, и миссис Риверс ужасно счастлива. Ну а Генри, он просто исчез. Я всегда думала, что он немного странный. Может, он и вернётся, потому что все его вещи по-прежнему в доме, но от него уже несколько дней нет ни слуху ни духу. Исчез даже до отъезда мистера и миссис Риверс. Миссис Риверс считала, что нужно сообщить в полицию, но Тургид сказал, что дядя Генри предупредил его, что отправляется путешествовать, и попросил не беспокоиться, если он будет отсутствовать некоторое время. Он сказал, что это каламбур, однако я его не понимаю. Моффат забрал детей в Висконсин к жене, с которой он воссоединился. Они держат молочную ферму. Он говорил, что они разъехались из-за того, что он встал, как Буриданов осел, и ни туда ни сюда. А коровы – её страсть. Коровы! Что значит корова, хотел бы он знать! Но обед в клубе «Унион» напомнил ему о том, что корова – это стейки и гамбургеры, и, возможно, его жена согласится держать половину молочных коров, а половину мясных. Это он может одобрить. Так что он снялся с места вместе с Уильямом, Мелани и другим Тургидом. Да, Руперт, мне следовало передать тебе, что твои рубашки готовы и ты можешь их просто забрать. Я думала, может, ты зайдёшь в библиотеку, и тогда я скажу тебе, но ты не пользуешься библиотекой, верно?

– Я не записан в библиотеку, – заметил Руперт.

– Ну так запишись. Это, знаешь ли, бесплатно, – сказала библиотекарша.

– Правда, бесплатно? – изумился Руперт. Если это так, выходит, он давным-давно мог брать книги для Элизы. Книги для себя!

– Да, Руперт, правда, – подтвердила библиотекарша.

– Точно, бесплатно, – протянула миссис Браун. – И где я уже это слышала?

Но библиотекарша, поглощённая изложением сводки перемещений членов семьи, пропустила шпильку мимо ушей и продолжала:

– Хазелнат, как ты знаешь, скрылась, не оставив адреса. Ну, это их нимало не удивило – она же Макинтош. А кухарка и дворецкий ушли, потому что готовить и прислуживать стало некому, я не в счёт, я же не член семьи. И, как они сказали, мне прислуживать не престижно. Оказывается, среди дворецких всё сводится к тому, на кого ты работаешь. Так что, похоже, дом и все двадцать четыре спальни в моём распоряжении. Как бы там ни было, вот я иду из бакалейной лавки. А потом мне придётся заняться уборкой, уборщицы-то тоже разбежались, а то я бы пригласила вас к чаю. Вы по делу пришли или просто в гости?

– Моя мать потеряла работу на сталелитейном заводе, и мы собирались попросить Риверсов, чтобы они распорядились вернуть её обратно, – пояснил Руперт.

– Мне необходима эта работа, – сказала миссис Браун. – Или мы потеряем крышу над головой.

– Позор! – воскликнула библиотекарша. – Я бы предложила вам переселиться ко мне, но у меня всего двадцать четыре спальни. Будь у меня, скажем, двадцать пять, я бы могла выделить гостевую спальню, ну а так у меня в самом деле нет места. Что ж, удачи вам. Пойду-ка я, пока мороженое не растаяло, – и с этими словами библиотекарша ввела код на панели, и ворота открылись перед ней. Она удалилась по дорожке.

Руперт на мгновение застыл, не сводя глаз с дома за воротами.

– Я познакомился с ними, и столько всего произошло, а теперь… – он замолчал, не зная как выразить своё смятение: машина времени, миссис Риверс, дядя Моффат, тётя Хазелнат с её драгоценностями, его друг – его друг! – и, пуф, все исчезли.

– Я понимаю. – Мать смотрела в том же направлении, что и Руперт. – Есть вещи, которые проносятся очень быстро, так, словно их и не было вовсе.

Мать, наверное, в эту минуту заглянула далеко в прошлое с тем же чувством, с каким Тургид смотрел в будущее, которого он не ожидал и не желал, потому что она сказала:

– Это оказалось не то, что я полагала, я сама оказалась не той, какой полагала себя…

Время даёт всё и забирает всё. Сколько раз это должно произойти, прежде чем расхочется что-либо чувствовать? И плохое и даже хорошее?

Руперту хотелось, чтобы его мать увидела всё то, что видел он – океан, солнце, уходящее в Тихий океан, драгоценности тёти Хазелнат, выражение на лицах людей, попробовавших искрящийся салат. Как же ему повезло! Но, быть может, мать устала видеть, и даже видеть собственных детей. Его отец повторял, что она – кремень! Но Руперт теперь думал, а не ошибается ли он? Может, дело не в том, что у неё нет чувств, а в том, что у неё их слишком много.

Они шли домой, и дома по обе стороны от них тянулись, как коридор, в самом конце его, ровно по центру, висело солнце, подсвечивая чудесным бледным зимним светом снежные сумерки. Но видел эту картину один Руперт.

Придя домой, они увидели, что по всему крыльцу раскиданы письма. Почтальон просто бросил их. Он отказывался опускать их в специальную щель. У него был кот.

– Письмо тебе, – мать протянула Руперту конверт так, словно ничего более удивительного и не видела. Она открыла парадную дверь, и они вошли. – Шёлковые костюмы, почта, – бормотала она. – Мир с ума сошёл. – Качая головой, она прошла на кухню и начала готовить ужин, а Руперт остался удивлённо разглядывать конверт.

Единственное письмо, которое он получал, было от тёти Хазелнат, но на этом конверте был не её почерк. Он надорвал конверт. Письмо было от Чарли и Часа.