Крис Колфер - История о магии [litres с оптимизированной обложкой]

– Язык пикси похож на пчелиный, – объяснила Тангерина. – Все это знают.

– Спасибо, Тангерина, – сказала мадам Грозенберри. – Кто следующий?

– Э-э-э, мадам Грозенберри? Можно вас на пару слов? – Люси отвела наставницу в сторонку. – Слушайте, я очень ценю ваши намерения обучать меня – вы просто золото, – но думаю, мне не стоит выполнять это задание из-за моего прошлого опыта. Эти животные уже и так настрадались.

– Очень мудрое решение, Люси, – сказала мадам Грозенберри. – Признаться честно, у меня были опасения на этот счет. Поэтому здесь только четыре пациента. Сегодня можешь просто понаблюдать. Эмеральда, тогда ты следующая.

– Мне можно прикасаться к животным? – спросила Эмеральда.

– Конечно. Исцелять можно любым способом.

Эмеральда осмотрела раненых и выбрала единорога с треснутыми копытами. Прикладывая руку к каждой его ноге по очереди, она заполняла трещины и сколы в копытах рубинами. Исцелив животное, Эмеральда еще и одарила его алмазными подковами, чтобы тот больше не пострадал. Вылеченный единорог радостно прогарцевал по конюшне и благодарно заржал, повернувшись к Эмеральде. Затем он поскакал на луг – похвастаться в табуне своими новыми копытами.

– Бесподобно, Эмеральда! – восхитилась мадам Грозенберри. – И очень умно!

– А я не поняла, зачем ты надела на него алмазные подковы? – поинтересовалась Скайлин.

– Потому что алмаз – самый твердый камень на свете. С такими подковами он больше не собьет себе копыта.

– Они просто прекрасны, как и ты, – с улыбкой заметила мадам Грозенберри. – Ксантус, твоя очередь.

Ксантус снял медаль с несколько большей уверенностью, чем вчера. Он переводил взгляд со второго единорога на грифона, выбирая, кому из них помочь. Наконец он выбрал единорога, и тот встревожился, увидев, что к нему подходит горящий мальчик.

– Не бойся, – прошептал он. – Кажется, я знаю, как тебя исцелить.

Успокаивая единорога, Ксантус успокаивался сам, и мало-помалу пламя на его теле погасло. Завоевав доверие животного, он потер ладони, чтобы они как следует разогрелись. Затем Ксантус осторожно дотронулся до погнутого рога, и тот начал плавиться, становясь мягким и податливым, как глина. Тогда мальчик придал ему естественную форму и дул до тех пор, пока он не охладился. Единорог лизнул щеку Ксантуса, выскочил из стойла и ускакал к своему табуну.

– Просто восхитительно, Ксантус! – воскликнула мадам Грозенберри.

От гордости за себя он чуть не забыл надеть медаль.

Теперь, когда Ксантус выполнил задание, внимание всех обратилось к Бристал. Ее будто сковал страх – вдруг магия снова подведет, и она провалит задание?

– Бристал, ты всегда последняя по счету, но не по значимости, – сказала мадам Грозенберри. – Можешь вылечить сломанную лапу грифона?

– Я очень постараюсь, – нервно улыбнувшись, ответила Бристал.

Она подошла к третьему стойлу и присела рядом с раненым животным. Закрыв глаза, она воззвала к внутреннему ощущению магии. Как и раньше, чувство стало крепнуть, но на этот раз Бристал не давала ему захватить ее полностью. Как только бурлящая в ней магия немного утихла, она осторожно взялась за лапу и представила, как срастаются кости, как уходит боль и возвращаются силы. Она мысленно увидела грифона в самом начале жизни, когда тот свободно летал, приземлялся где угодно и ничего себе не ломал.

Неожиданно грифон перестал дрожать и выпрямился. Уверенно выпятив грудь, он оглядывал конюшню ясным взором, а его перья вновь стали рыжевато-коричневыми. Грифон размотал клювом повязку и показал всем здоровую конечность, прямую и сильную, как и три остальные. Впервые за долгое время магический зверь встал на все четыре лапы.

– Ого! – выдохнула Бристал. – Я его исцелила! В кои-то веки магия сделала то, что я хотела!

– Поздравляю, Бристал! – сказала мадам Грозенберри и захлопала в ладоши, ученики тоже к ней присоединились. – Я знала, что ты справишься. Нужно было лишь немного практики, терпения, настойчивости, и все бы…

Все замолкли: магия Бристал продолжала действовать! После того как лапа исцелилась, тело грифона начало уменьшаться. Он испуганно вскрикнул, попытался выбежать из стойла и улететь прочь из конюшни, но его лапы и крылья стали очень маленькими и не могли его поднять. Грифон сжался до размера яблока, а затем вокруг него появилась оранжевая скорлупа, испещренная черными точками. Несколько секунд яйцо неподвижно лежало на земле, а потом затряслось, и из него вылупился грифоненок – без оперения, покрытый слизью и перепуганный.

– Ты обратила вспять старение? – спросила изумленная Тангерина.

– А мы так умеем? – прошептала Скайлин подруге.

Одноклассники смотрели на Бристал так, словно она сама была магическим животным, которое они впервые обнаружили. Бристал взглянула на мадам Грозенберри, надеясь найти поддержку, но у наставницы было то же озадаченное выражение лица, что и вчера, когда с дерева слетели бабочки.

– На сегодня всё, ребята, – сказала мадам Грозенберри. – Тангерина, Скайлин, найдите, пожалуйста, грифоненку безопасный дом на территории замка. Бристал, пойдем ко мне в кабинет. Я хочу поговорить с тобой наедине.

Мадам Грозенберри поспешно вышла из конюшни, Бристал побежала за ней. Бристал не знала, провинилась она или нет, а судя по вытянутым лицам одноклассников, не знали и они. Мадам Грозенберри не проронила ни слова, пока они не поднялись в ее кабинет. Наставница села за свой стол и жестом велела Бристал занять стул напротив. Опустившись на сиденье, Бристал тут же разрыдалась.

– Мне так жаль, мадам Грозенберри! Я очень стараюсь выполнять ваши указания, но магия меня не слушается! Пожалуйста, не исключайте меня из академии!

Мадам Грозенберри подумала, что ослышалась.

– Исключить тебя? Ну и ну! Зачем же мне тебя исключать?

– Потому что с моей магией явно что-то не так! У меня нет характерной особенности, я не выполняю ваши задания правильно, и у меня постоянно получается не то, что я задумывала! Если вы хотите изменить отношение общества к магии, вам нужны ученики, на которых вы можете положиться, а на меня положиться нельзя!

Судя по озадаченному лицу мадам Грозенберри, она многое хотела обсудить с Бристал, но об исключении речь не шла.

– Бристал, ты всего лишь три дня в академии, – со смехом напомнила ей наставница. – Никто не ждет от тебя совершенства, только ты сама. А стремление во всем быть совершенной проявляется из-за того, что тебя всегда подавляли. Давай начнем разговор с того, что признаем это.

– Я не понимаю… Вы хотите сказать, что из-за жизни по законам Южного королевства я во всем стремлюсь к совершенству?

– Как и многим членам магического сообщества, люди когда-то внушили тебе, что изъяны делают тебя хуже других, – объяснила фея. – И теперь уже ты сама внушаешь себе, что единственный способ заслужить одобрение – не допускать ни одной ошибки. Но с такой высокой планкой невозможно ни полноценно жить, ни тем более учиться новому. Наоборот, если ты хочешь добиться успехов в академии, ты должна принять свои недостатки и учиться на ошибках, иначе ты никогда не узнаешь, какие испытания способна преодолеть.