Ника Ракитина - Завтрашний Ветер. Луна-и-Звезда [СИ]

— И я там еще купался! Фу-у…

— Хорошо, — Черрим изрядным глотком флина запил еду. — Готов признать, что Звездочка хитра и предусмотрительна, и мы с ней еще встретимся.

— Этот вариант мне больше нравится, — зловеще протянул Лин. Сул-Матуул поднял руку: тихо!

По противоположной стороне канала кто-то двигался в их сторону. Покачиваясь, словно свеча на ветру, плыла невзрачная фигура… Хламида колыхалась вокруг худого тела, капюшон с ушками туго охватывал голову, болталось у шеи широкое тканое ожерелье. Колебался отросток маски — будто вынюхивая незваных гостей. И сквозило от пепельного упыря странной силой, готовой подчинить всех вокруг.

Тьермэйлин скривился, растопыривая пальцы для заклинания невидимости. Аррайда задумчиво повернула камень в Кольце Окружения. Эдвина поспешно наводила чары на себя, Сул-Матуула и Черрима. А хаджит сощурился, прикидывая, как бы кинуть тварь через колено. Конечно, в воду упырь не полезет, но не оставлять же его за спиной!

И тут же, точно повинуясь всеобщему безмолвному желанию, пепельник развернулся и, дергаясь, поплыл туда, откуда пришел.

Друзья проводили его изумленными взглядами.

— И зачем мы так готовились? — спросила пустота раздосадованным голосом аптекаря.

— Догоню и утоплю! — страшным шепотом пообещал Черрим.

— Впереди еще трое.

Бойцовый кот наощупь поймал Аррайду за руку:

— Та-ак… А ты откуда знаешь?

— Корпрус. Дивайт Фир слепил из него дочерей, а Дагот — слуг. Я несу его в себе. Только… упыри внутри пустые, и я могу ими управлять.

— Как Дагот?! — Лин, обретя видимость, шлепнулся попой на бережок. Сул-Матуул протянул ему руку, помогая подняться. Эдвина испытующе заглянула подруге в лицо:

— Это… слишком опасное оружие.

— Ну, ножом тоже можно порезаться, — Черрим придержал магичку за плечо. — Нет, но каково! Недаром корпрус зовется «божественная болезнь».

— Это пророчество.

Аррайда глянула на вождя и покрутила головой:

— Не жди от меня… особых чудес. Я отогнала одного, но с двумя уже не справлюсь.

Черрим мохнтыми руками обнял ее и Эдвину:

— А мы тогда на что?

Оскалил белейшие зубы:

— В Набите искупаем, и растают, как снег в горах Джеррол в месяц Зенита.

Тьермэйлин покивал, закатив глаза:

— Красиво излагаешь. Общение со мной пошло тебе на пользу.

— И все равно, — продолжала хмуриться магичка. — Мне это не нравится. Арри! Пообещай, что не станешь прибегать к этой силе слишком часто. Дагот может ощутить твое присутствие в пустоте своих тварей, и в поединке — воля против воли — нетренированный разум не выстоит.

— Так натренируй ее!

— Прямо счас? — иронично скривил бровь Тьермэйлин и принялся собирать остатки трапезы. — Самые подходящие… и место… и время…

— Госпожа Элберт, — Сул-Матуул положил ладонь на тонкое запястье бретонки. — Нереварин найдет силы противостоять злу.

Магичка пальцем приподняла кончик носа.

— До сих пор… Дагот косвенно управлял пепельными идолами, не воплощаясь туда, где ждал отпор. Но так будет не всегда…

— Госпожа Элберт…

— Эдвина. Ты веришь в нее?

— Да ну вас! — магичка стряхнула руки вождя и хаджита и стала помогать аптекарю увязывать дорожные мешки.

— Послушай, — Черрим наклонился к Аррайде, сверкая золотыми глазищами. — А в воду ты его можешь заманить?

— Не знаю.

— Кажется, идея Лина прогуляться под водой была не такая уж глупая.

— Да уж, — подняла голову Эдвина. — И огрести молнией в спину. Любимое заклинание упыря, между прочим.

— Да, — поскреб баки хаджит, — это я не подумал. Но веселую компанию из четырех упырей лучше щемить по-одному. Так что я все-таки рискну шкурой. Попытаюсь их утопить.

И стал выбираться из сверкающей кирасы.

— Давай, Эдвина, лапушка, накладывай заклинания. Быстроплавания, водяного дыхания…

— Тебе плавники Рейноса или воздушный пузырек Дайнара?

— Плавники, вот ужас-то! — Черрим шутливо передернул плечами. — А в чем между ними разница?

— Ну, рассуждая академически, воздушный пузырек держится дольше, но быстрее с ним не поплывешь…

— Надеюсь, плавники не растут, — Черрим закатил глаза, — ну, там…

Эдвина шлепнула кота свитком. Аптекарь забулькал.

— Это он сейчас. Представляете? А что будет, когда мы полезем в нору к Даготу? Страшно вообразить!

— Если вы не заткнетесь, — пригрозила магичка сухо и обиженно, — я вам плавники на язык наколдую.

Зашуршал и с хлопком исчез в воздухе пергамент, выпуская заклинание.

— Ну, кого еще обработать?

— Сам справлюсь, ерунда! — Черрим глубоко вдохнул и мягким прыжком ушел в воду.

— Провожу-ка я его под невидимостью. И что там нужно для хождения по воде? Туманные тапочки Селин?

Тьермэйлин растворился не хуже пергамента. Лишь легкие шлепки по воде отметили его дорогу.

— По-одиночке люди как люди, — бурчала Эдвина, — но когда вместе соберутся… Никакой серьезности.

Аррайда присела на корточки, глядя вдоль теряющегося в мерцании фарватера.

— Надо было мне с ними пойти.

— Находишься еще, — магичка вздохнула. — Не последний бой в твоей жизни. И не страшный самый.

Сул-Матуул кивнул с одобрением.

— Это… правильно, но… — Аррайда помедлила, подбирая слова, — как-то несправедливо. Посылать других в бой и оставаться в стороне.

— Зато ты понимаешь, что такое отвечать за своих людей. Я тоже должен быть со своим племенем, когда решается его судьба.

— Возможно, — отозвалась Эдвина, — его судьба решается не в стойбище, а здесь.

— Так я и сказал Нибани. Ох, и сердилась же она…

— Она вообще суровая, правда?

— Провидица тоже чувствует ответственность за других. А Черрим… он справится. И вместе — мы бы наделали шума.

— Справится, да. Но Лин — обычный ап…

Наемница осеклась на полуслове. Почему-то вспомнилось, как они с Тьермэйлином проникли в поместье Ралена Хлаало… И нападение на Клуб Совета в Балморе. Вряд ли простые аптекари столь бурно проводят время. Да и не всех берут в «клинки».

Черрим сидел, обсыхая, на каменном бережке, бултыхая в воде мосластыми ногами с налипшей шерстью и, ухмыляясь, нудил, поглядывая на Эдвину:

— Разве я прошу невозможного? Всего-то булку. Свежую. С хрустящей корочкой. И кувшин мацта. Хотя бы кружку! С шапкой пены. И присолить, чтобы лопалась…

— Угу, — склонив голову к плечу, хмыкала бретонка. — Несусь, роняя туфельки и свитки заклинаний.

— Разве я не заслужил? — золотыми глазищами уставился на нее кот. — Я стянул упырей и притопил так изящно, что они даже «буль» не сказали! Вон, аптекарь может подтвердить.

— Могу, — вытираясь подолом мантии, согласился Лин. — Черрим, если тебе нужна булка, могу дать сухарей. А зелья глотать после пива не советую. И горько, и наружу полезут. Хм.