Ника Ракитина - Завтрашний Ветер. Луна-и-Звезда [СИ]

Сул-Матуул стоял на белой кошме, высокий, отчужденный. Даже странно было думать, что с ним можно спать у одного костра, разговаривать, держаться за руки, преодолевая злобное колдовство Шестого Дома.

Перед вождем лежали «слезы корпруса», Чаша Дагот и Щит теней. Освобожденная от пут Звездочка то косилась на Аррайду, то скромно опускала глаза. Наемница вслушивалась в шумное дыхание пепельноземцев у себя за спиной.

— Вы обе можете идти дальше путем пророчества, — произнес ашхан, и тяжелый голос перекатился между шатрами, заставляя звякнуть костяные колокольчики. — Испытание воина пройдено, вас ждет испытание мудрости. Загадка такова:

Ушко иглы лежит в зубах ветра.

Пасть пещеры лежит в жемчужной шкуре.

Сон — это дверь, а звезда — это ключ.

Пещера воплощения, посвященная Азуре, откроется тому, кто ее разгадает.

И вождь широко, ободряюще улыбнулся Аррайде. Она чуть заметно кивнула в ответ.

Меры Уршилаку не торопились расходиться. Кто-то перекатывал на языке загадку, кто-то с трепетом разглядывал и трогал вещи, принесенные из Когоруна, кто-то вполголоса обсуждал тайны и знаки Пещеры воплощения. Пастухи, косясь на старейшин, громким шепотом выговаривали Пикстар за краденых гуаров.

Невысокий гибкий данмер тронул Аррайду за руку:

— Я Занумму, приемный отец Тинувиель. Она… много говорит о тебе, — он неожиданно улыбнулся. — Я разведчик. Мы прежде не встречались. Нет ничего хитрого в этой загадке. «Зубы Ветра» — это две скалы у входа в залив далеко на востоке побережья Шигората. Зубы Айрана, отмечающие вход в долину Ветра. Там две похожих долины, тебе нужна та, что ближе к восходу.

Они неторопливо пошли вдоль улицы-луча, а потом повернули назад, к юрте Нибани Месы.

— «Ушко Иглы»… — Занумму почесал кончик носа. — Иглой называют скалу, замыкающую долину Ветра. «Жемчужная шкура»… Когда пик Иглы освещает солнце, он словно горит белым огнем. Вот что… Я провожу тебя до Зубов, на лодке с парусом. Так выйдет быстрее. И подожду там твоего возвращения. А пока окажи мне честь: переночуй в нашей юрте.

— А Нибани…

— Вот уж нисколько не обижусь! Хотя бы смогу спокойно выспаться, — подошла к ним пророчица.

— Погоди. Я еще хотела спросить. Насчет звезды.

— Что это за испытание мудрости, если сама не желаешь думать?

— Я думаю! Уже голова болит, сколько думаю. Может, мне лечь спать под этой скалой, и сон перенесет меня в пещеру?

Нибани фыркнула.

— Или вставить в подходящее отверстие камень в форме звезды? Нужно быть степняком, чтобы разгадать загадку, а я не могу им стать. Потому с благодарностью приму твою помощь.

— А ведь ты научилась кой-чему у мальчишки! — сверкнула глазами Меса. — Ладно. Ключ — это звезда Азуры. Она видна на рассвете и в сумерках. А дальше — думай сама.

— Как в Холамаяне… Час Азуры отпирает дверь.

В час Азуры разбудил Аррайду Занумму утром. Его жена возилась у костра, обжаривая оладьи. Часть их лежала уже пышной горкой на глиняном блюде. Разведчик с гостьей позавтракали сосредоточенно, поблагодарили и вышли под светлеющее небо, на котором у самого горизонта висела влажная голубоватая звезда.

Возясь и потягиваясь, пробуждался день. Поднимался ветер. Гнал с холма песок, поднимал барашки в море. Вещи были принесены, увязаны и старательно завернуты в парусину.

Аррайда не думала, что их будут провожать. Но когда, упираясь ногами в песок, помогала Занумму толкать лодку к воде, тяжелая ладонь легла на плечо.

Ашхан отстранил наемницу и помог спустить суденышко на воду. И пока Занумму укладывал припасы в лодку и распускал парус, обернулся и взял девушку за плечи.

— Возвращайся в силе своей славы, Нереварин.

Поцеловал в лоб и стоял на берегу, глядя из-под ладони, даже когда лодка скрылась из виду.

Мертвец лежал головой к заходу и казался бы спящим, если бы нож не торчал из спины чуть пониже левой лопатки. На черной рукояти светились золотом сплетенные знаки Алмсиви. Занумму, нагнувшись, ногтем постучал по ножу. Потом, отбросив копье, на которое опирался, повернул мертвеца на бок. Шапочка слетела, ветер дернул рыжие волосы.

Веко данмера дрогнуло.

— Она не ожидала нападения. Шла спокойно. Видишь? Следы ровные.

Аррайда кивнула.

— Их двое. Метнули сзади нож, потом подошли убедиться, что мертва. И ушли назад, туда, — разведчик указал на полузасыпанные вмятины на пепле и на восход. — С час назад, не больше. Их догонят, если нужно.

— Кто?

Занумму издал тот же горловой звук, которым вождь Уршилаку подзывал своих людей после Когоруна. Тени, неотчетливо мелькнувшие на краю зрения, оказались всадниками на гуарах, вооруженными луками и копьями.

— За нами шли?

— С самого начала.

Разведчик наклонился за копьем, Аррайда поддержала его, чтобы не упал.

— Ашхан приказал охранять тебя. Стражи потеряли нас на время, потом нашли.

— Я хочу узнать, кто это сделал. И… почему.

— Слышали? — обратился Занумму к остальным. — Шестерка Курапи вдогон, остальные с нами. Йен, Сакиран, — он кивнул на тело, — позаботьтесь о… ней.

— Спасибо, — Аррайда посмотрела на небо. Закат неминуемо близился, облака, висящие над ущельем, делались золотистыми и розовыми. В воздухе стояла взвесь пепла, поднятого гуарьими лапами ускакавшего отряда. Она была окрашена в те же нежные цвета.

Наемница пребывала в том странном состоянии, когда разум ясен, как хрусталь, а тело готово рухнуть и уснуть, где стоит. Последние две ночи она спала урывками. Плаванье оказалось не таким гладким, как они надеялись. Даэдра Шигорат насмешничал, ловко играясь с дождем и ветром на берегу своего имени. Занумму сказал, странно не верить в того, кто куда древнее и сильнее, чем присвоившие божественность Триединые.

Внезапный шквал снес лодку к безымянному островку, и пока разведчик с Аррайдой возились, спуская парус и убирая мачту, на них напали дреуги, существа глубин, полулюди, получудовища. Тенями они мелькнули во взвихренной воде — коричневатые тела, растопыренные руки, увенчанные коронами головы… Дреуги размахивали короткими копьями с обсидиановыми наконечниками, щупальцами, что были у них вместо ног, раскачивали лодку и тянулись через борта. Один обвил лодыжку Аррайды и потянул наемницу в воду. Занумму проткнул копьем чешуйчатую плоть. И тогда второй дреуг вцепился зубами ему в бедро.

Заклятья и оружие помогли отбиться, но нога разведчика отекла, рваная рана кровоточила. И два дня степняк прометался в жару, а спутница испробовала все подходящие зелья и заклинания, пытаясь его исцелить. Остров — песчаный пятачок и горсть высоких камней, окруженных морем, оказался идеальным убежищем. К счастью. Занумму выздоровел. Рана закрылась, опухоль спала, и они смогли продолжить путь.