Ника Ракитина - Завтрашний Ветер. Луна-и-Звезда [СИ]

Вот якоря подняли, сине-белый парус наполнился ветром и понес баркас на север вдоль берега. Солнце медленно заходило, окрашивая красным водяную зыбь. Холодало.

— На ночь мы причалим к берегу, — сказал кормчий пассажирам. — Опасно в здешних водах, легко пропороть дно.

— Только оставим между собой и Тель Аруном как можно больше лиг, пока светло, — Тьермэйлин из-под руки посмотрел на отдаляющийся причал. Аррайда взглянула туда же: вдоль выдолбленного грибного корня, сползающего к воде, мельтешили факельные огни, увеличиваясь в количестве.

Нереварин обернулась к аптекарю:

— Что это?

Альтмер пожал плечами под роскошной мантией: «А я что? Я ничего…» Громко фыркнул, косясь на Сула:

— Закрытый шлем, ко времени уроненное имя… Похоже, славные тель-арунцы приняли тебя за госпожу вампира, главу клана Аунда.

— Замели следы, называется!

И все трое расхохотались, ухватившись за руки.

Пригнувшись, вошла Аррайда в шатер на корме, куда устроили Фалуру. Первым делом стянула шлем, чтобы не пугать девушку. Разомкнула на ней рабский наруч и бросила его вместе с ключом в подушки. Данмерка ухватилась за ее колено:

— Я вам не угодила, госпожа?!

— Успокойся. Выслушай меня.

Коротко поведала о хитрости Забамат и сватовстве Каушада. Добавила покаянно:

— Мне не стоило соглашаться, но как-то все очень быстро получилось. Я не повезу тебя туда, если ты не захочешь. Придумаю что-нибудь.

Лин за плечом Аррайды яростно покрутил указательными пальцами у висков.

— В незнакомой обстановке, замужем за нелюбимым. Не лучшее решение, — продолжила девушка-редгард.

— Лучше рабства! — возразила Фалура горячо. — Какой он, этот Каушад?

— Он вождь сильного племени. И добрый человек, — отозвался Матуул. — С ним ты ни в чем не будешь нуждаться.

— А уж если понравишься их пророчице… Кстати, — Лин протянул Льерву изящный флакон с плотно притертой пробкой. — Жучиный мускус телванни, прихватил у аптекаря. Владей.

— Но это же очень дорого!

Аррайда бережно коснулась плеча данмерки:

— То, что ты делаешь для меня — куда дороже.

Отряд ночевал у костра под звездами, где-то между Тель Аруном и Тель Морой, завернувшись в плащи и одеяла. В который раз уже. Только эта ночь была теплее и пахла цветением. Сзади их укрывал склон горы с дозорными наверху, впереди было море. Костер подмигивал своему отражению в воде, похрустывал ветками. Шуршал в темноте тростник. На островок не было ходу пепельным упырям и прочим даготским тварям. Зато мелким зверушкам раздолье. Что-то шелестело, потрескивало, посвистывало вокруг. Топотали маленькие лапки. И, казалось, можно было услышать, как упругие стебли хальклоу, чпокая, проклевываются из земли.

А наутро был переход в Тель Мору, а оттуда в Вос, владение советника телванни господина Ариона. Измученные болтанкой, странники сошли по сходням в сумерки, разбавленные редкими масляными фонарями. И в густом тумане едва не пропустили Торговый Дом Варо, где Эдвина назначила встречу.

— Ох уж эти телваннийские советники, — пожаловалась госпожа Элберт. — Мечусь между ними, как альфик с трещоткой на хвосте. Хорошо еще, у Сцинка тут налажены связи. Ну, то есть, как налажены? Так и норовят друг другу подгадить гильдия магов и телванни. Знаешь, снабжение сейчас какое? Поневоле приходится с местными торговать. А они разрешений требуют за каждый чих и препоны чинят. Так мои запустили призрака в Привратный трактир. Возрождающегося, представляешь? Наложили на Южный покой проклятие…

Они сидели в полуподвальном кабачке. Галун на платье бретонки взблескивал в полутьме. Здесь было сыро и холодно — как и положено полуподвалу у моря весной. Впрочем, и летом тут вряд ли было теплее. К стене, отекающей влагой, было опасно прислоняться. Плошки едва чадили, зато мацт был волшебен. И рисовые шарики с рыбой. Холодные. А мацт — раскаленный.

— Пусто здесь.

— Рыбаки в море, а торг с пепельноземцами не начался. Да и судов в гавани, кроме вашего, нет. Так о чем это я?

Аррайда поерзала, уронив прислоненный к скамье тяжелый посох. Нагнулась поднять.

— Ого! Любопытная вещица. Магией так и шибает.

Госпожа Элберт вздохнула:

— Знак статуса, шармат его дери. И от никс-гончих удобно отбиваться.

Хихикнула.

— Ну, от гончих тебя и так отобьют, — Арри бросила взгляд на рассевшихся за разные столы красавца-бретона Габриеля и Джофрея с Велвой, упорно делавших вид, что они здесь сами по себе и для собственного удовольствия. Спасенные ею когда-то рабы рабов уже не напоминали, зато в походах отметились талантами и отвагой. И теперь помогали Эдвине в ее миссии.

— А чего парням… и девушке бездельничать? И опять же, статус. Кстати, с посохом этим прелюбопытная история вышла. Когда Требониуса от власти отстраняли, мне его посох и оберег достался. Я пригляделась поближе, а амулет-то Некроманта! Вот же дрянь. Да за одно это Ганнибал Травен индюка нашего без соли бы съел. Но отсылать я улику не стала, торопилась сюда. И знаешь, являюсь к Готрену… это самый неуступчивый маг их совета и архимагистр Дома Телванни заодно. Ну, думаю, баранкой меня завернет. А он выменял на вещички Требониуса твое нереваринство и свой посох впридачу, — глаза Эдвины сверкнули. — Все равно, говорит, за ним гильдия воров охотится. Я подумала и согласилась.

— Лучше бы вы Готрена убили. Ну что ж, придется справляться самому.

Стройный данмер в шелковой мантии с золотыми вставками возник из полутьмы, коротко поклонился и впился в девушек взглядом. Внешне он напоминал Варвура Сарети — легок в движениях, прекрасно сложен, разве что чуть ниже рослого редоранца. Но на этом сходство заканчивалось. Насмешливо сощуренные глаза, волевые складки у губ — этот не то что не дал бы захватить себя врасплох Болвину Вениму, а скорее упаковал его, перевязал веревочкой и продал с прибылью для себя. Безупречно одет, уверен в себе, аккуратен — просто образец для молодежи телванни.

— Да, важные дела я тоже предпочитаю не передоверять помощникам, — светски-холодным тоном заметила Эдвина и представила:

— Арион Вос из Тель-Воса, советник Великого Дома Телванни и хозяин здешних земель.

— А также поклонник диковин двемеров, — данмер улыбнулся, показавшись Аррайде совсем молодым.

— Чем же вам так не угодил Готрен?

— Он изоляционист. Он всегда колеблется. И сопротивляется новому.

— Он трус?

Арион улыбнулся глазами:

— Да, именно. Госпоже Элберт ужасно повезло, что его хоть чем-то удалось соблазнить.

— Амулет Некроманта — не «хоть что-то», — Эдвина дернула плечиком. — Надеюсь, наверху об этом не узнают, — она подняла глаза к темному своду кабачка. — Я гляжу, господин Арион, вы не в восторге от совета телванни.