Чайна Мьевилль - Кракен [litres]

Теперь новая ситуация. «Никто не хочет подхалтурить?»

Они встретились в ночном клубе в Шефердс-Буш, с веревкой на дверях и знаком «Закрытая вечеринка». С последней отраслевой ярмарки прошло много времени. Собравшиеся наемники и наемницы настороженно и куртуазно приветствовали друг друга, не нарушая протокол, временный рыночный мир. Если они встретятся в ходе раздела своей добычи, какой бы то ни было, тогда, конечно, прольется кровь, но прямо сейчас они попивали и закусывали, все сплошь «Как там в Геенне?» и «Слышал, у тебя новый гримуар».

Оружие сдавали; человек с бугристой кожей охранял гардероб с «береттами», обрезами, червекнутами. Они сбивались группками согласно микрополитике и магической аллергии. Наверное, где-то две трети собравшихся могли бы пройти по любой большой улице, не сея ужас, в некоторых случаях – если переоденутся. На них была городская униформа всех видов, национальности охватывали весь лондонский ассортимент.

В помещении наличествовал целый диапазон навыков: чутье на чудеса, антиведьмовство, железная кровь. Некоторые из присутствующих работали в командах, некоторые – в одиночку. У кого-то вообще не было оккультных навыков – просто экстраординарно везло на контакты и хватало знаний в будничных боевых областях вроде убийств. Среди остальных были те, кто замаскируется, когда покинет эту дружелюбную атмосферу: вернутся в своих носителей миазмические сущности, дрейфующие на высоте головы, словно пердеж с демоническим лицом; снова наведет гламур и станет подростком в форме продавщицы супермаркета огромная женщина, одетая в полярную противоположность радуги.

– Кто здесь? – Шепоток переписей. – Да у него тут все. Ню-Шпана, Святые Кратосианцы, полный набор.

– Нет оружейных фермеров.

– Ага, а я слышал, что они в городе. Слава богу, не здесь. Может, на другой вечеринке. Я тебе скажу, кто тут есть . Видишь того парня?

– Мудак в прикиде под нового романтика?

– Ага. Знаешь, кто это? Хаос-нацист.

– Да ни фига!

– Отвечаю. Очевидно, намечается беспредел.

– Что-то я уже засомневался…

– Мы уже пришли. Можно и послушать, что дают.

Переполох на сцене. Молча выступили два боевика Тату в своей форме из джинсов и косух, в шлемах, как всегда. Похрустели костяшками и размяли руки.

Между ними был калека. Отвисшая челюсть и пустые глаза; не столько лысеющий, сколько протертый, с жалкими клочками на макушке. Кожа напоминала гниющее волглое дерево. Он ступал крошечными шажками. На его плече, как какой-то гротескный пиратский попугай, торчала угловатая камера видеонаблюдения. Она пощелкивала и жужжала, вертелась на своем стебле, растущем из плоти человека. Осматривала комнату.

Голый человек так бы и шел, и свалился бы с края сцены, но один из охранников в шлемах выставил руку и поймал его в полуметре от края. Тот покачнулся.

– Господа, – сказал он вдруг глубоким голосом, скрипящим от помех. Его глаза не двигались. – Дамы. Перейдем к делу. Уверен, до вас дошли слухи. Они не врут. Далее факты.

Первый. Кракена, до недавнего времени хранившегося в Музее естествознания, сперли. Неизвестно кто. У меня есть свои подозрения, но я не собираюсь вам подсказывать. Все, что я скажу, – те, кого считаешь мертвым, имеют привычку таковыми не быть, особенно в этом гребаном городе. Уверен, вы и сами заметили. Никто бы не смог вынести эту хрень. Ее сторожил ангел памяти.

Второй. В моих руках был человек по имени Билли Хэрроу. Он что-то знает. Я в это не поверил, но мне же хуже. Он сделал ноги. Меня это не устраивает.

Третий. Ходят слухи, что в этом неприемлемом деланье ног мистеру Хэрроу содействовал некий Дейн Парнелл. – По помещению пробежал ропот. – Многолетний столп Церкви Бога-Кракена. Дальше: Дейн Парнелл был отлучен . – Ропот стал намного громче. – Судя по тому, что нам известно, причины тому как-то связаны с тем, что теперь у него на подхвате Билли Хэрроу.

Четвертый. Во Вселенной явно творится какой-то трындец – о чем, уверен, вам и без меня известно, – и это как-то связано с этим кальмаром. Итак. Вот мой заказ.

Я хочу войну. Я хочу террор.

Я хочу, в порядке уменьшения: кракена или любой намек, где он; Билли Хэрроу – живым ; Дейна Парнелла – насрать каким. Позвольте подчеркнуть, что мне также насрать с высокой колокольни, что вам придется сделать в процессе. Я хочу, чтобы никто не чувствовал себя в безопасности, пока я не получу то, что мне нужно.

Теперь… – Голос в глотке больного человека стал лукавым. – Заплачу я за это жирную сумму. Но только налом по доставке. Как потопали, так и полопали. Не нравится – гуляйте. Но могу сказать, что любому, кто доставит кракена, работать больше не придется. А Билли Хэрроу обеспечит вам хороший отпуск на два года. – Камера снова осмотрела зал. – Вопросы?

Человек со свастикой и макияжем послал товарищу на телефон ряд восклицательных знаков. Католический священник-расстрига оттянул свой воротничок. Шаман зашептался с фетишем.

– О черт! – это раздался голос молодого человека приятной внешности в потрепанной куртке, чье творческое обращение с оружием впечатлило бы большинство людей. – О черт. – Он сорвался с места. Этот человек охотился с эмпатическим наведением, чьим раздражающим побочным эффектом в его случае была аллергия на чужую жадность (хотя бы, регулярно благодарил он провидение, не на свою). Волна корыстолюбия, захлестнувшая в этот момент зал, оказалась такой сильной, что он не мог даже надеяться добраться до туалета раньше, чем его вырвет.

– Это список тех, кто мне должен, не состоит в церкви и не прокинет, – сказал Дейн. Имен было немного. Билли с Дейном скрывались в четвертой зоне, в месте, которое одновременно и было, и мистически маскировалось под запустелый сквот. Они ждали Вати.

– А что… Тут написано «хамелеон»? – спросил Билли. – Какое-то знакомое имя…

Дейн улыбнулся.:

– Джейсон. Я его называл. Живет от работы к работе. Да, у нас с ним долгая история. – Он улыбнулся какому-то воспоминанию. – Он поможет, если придется. Но наш главный союзник – Вати, без вопросов.

– А где была та мастерская, где меня держал Тату? – спросил Билли.

– Тебе зачем? Есть какие-то дурацкие мыслишки, Билли?

– А что тут дурацкого? Ты же солдат, нет? Ты переживаешь, что Тату заполучит твоего бога. Есть какие-то причины, почему нам не отправиться прямиком к нему? Ты же знаешь, я готов с ним сделать что угодно. Я этого не скрываю. И с Госсом и Сабби. Нам нужно одно и то же, нам с тобой. Если мы испортим им жизнь, все будут рады. Кроме них. В чем и суть, правильно?

– Билли, – сказал Дейн. – Мы не будем штурмовать базу Тату. Понадобится целая армия. Во-первых, я не знаю наверняка, где он. Это только одна его малина, а где будет он или где будет его мастерская, никогда не известно. Второе – охранники. Это не ерунда. И плюс он один из сильнейших авторитетов в Лондоне. Ему все обязаны услугой, деньгами или жизнью – чем-нибудь да обязаны. Наедем на него – огребем кучу говна себе на головы, даже если до него доберемся, а мы не доберемся.