Маргарита Дорогожицкая - Тени забытой шестой

— Хриз! — взмолился я. — Погоди… Расскажи мне про Искру. Пожалуйста. Какая она?

— Она… ммм… — ее язычок лизнул, пощекотал мой кадык, а потом губы коснулись ключицы и замерли. — Рукотворный демон… да…

Предательское желание дало о себе знать мучительной тяжестью внизу живота, дыхание участилось.

— Как это?.. — простонал я. — Как рукотворный? Ее кто-то создал?

— Да… Первая Шестая… Самая первая… До того, как взорвались Источники…

Она осеклась и выпрямилась верхом на мне, оглянувшись через плечо.

— Заткнись, а? Сгинь!

— Хриз, эта Искра сейчас в комнате, да? Ты же понимаешь, что на самом деле ее нет?

На ее лице мелькнуло секундное замешательство, долгожданный проблеск сомнения. Но она снова обернулась, что-то прошептала про себя, пожала плечами, подобрала волосы и занялась моим животом. Вот демон!..

— Но разве демона можно создать? Сама подумай… — я сдерживался из последних сил. — Это еще одна твоя мара, которой не существует…

— Существует! И лезет не в свое дело! — она клацнула зубами в опасной близости от паха, и я похолодел. — Довольно разговоров! Заткнитесь, оба!

Вот зараза!.. Я закрыл глаза и вызвал в памяти ту жуткую картину казни папский гвардейцев, когда плесень безумия накрыла собой… как накрывает сейчас ее рот… Не думать!.. Колдовство!.. Отвратительно гадкое… колдовство… Собственное тело стало непослушным и тяжелым, словно плавилось в колдовском огне. Что она со мной делает?.. Нельзя… А если она опять перестанет дышать?.. Этот страх кольнул в самое сердце, избавив от наваждения.

— Какого демона?.. — подняла она голову. — Это что еще за фокусы? Опять приступ бессилия? Немедленно вставай!..

— Нет, — все еще тяжело дыша, ответил я. — Нет, потому что страх убивает желание.

— Не бойся меня, мой Цветочек…

— Я боюсь за тебя, дура!.. — рявкнул я. — А если ты опять перестанешь дышать? А я связан! Не смогу тебя спасти, не смогу даже сделать искусственное дыхание… Кто тебя спасет? Эта твоя несуществующая Искра? Хриз, развяжи меня, пожалуйста, и я обещаю, что мы… мы пошалим, честно.

Я надеялся, что был достаточно убедителен, но она не поверила и отпрянула.

— Я похожа на дуру?.. Ну уж нет!.. Ты!.. Она!..

Безумица вскочила с кровати и заметалась по комнате, ее спутанные волосы рассыпались по плечам, рубашка сползла с плеча. Хриз яростно жестикулировала с порождением собственного безумного разума, почти беззвучно, но отдельные слова до меня долетали:

— … когда?.. доберусь!.. неприкаянный?.. Туза найду!.. Шестерка, ха!.. уязвимое… у всех есть!.. Дура!.. Да пошла ты!.. — уже громче и довольно четко. — Вот и охраняй свою цацу!.. И не вздумай выпустить его из замка!.. Да мне плевать как! А то взорву твой замок ко вшам кошачьим!

Хриз топнула босой ногой и повернулась ко мне, тяжело дыша.

— Козел ты! — сообщила она. — Я на войну отправляюсь, а ты!..

Она схватилась за голову и заорала:

— Да умолкни! Оставь меня! У тебя совесть есть? Без тебя знаю!..

— Хриз… — осторожно сказал я. — Тебе все хуже… Ты потеряла связь с реальностью… Но я смогу… смогу тебя спасти…

Она заскрипела зубами, а потом вдруг разразилась истеричным хохотом:

— Спасти?.. Да это я тебя спасаю!.. Всех спасаю!.. А ты верь, Кыся, верь и дальше в своего карманного божка!.. Ха-ха!.. Единый!.. Сиди здесь и не высовывайся, слышишь? Не мешай мне!.. Будь хорошим мальчиком и слушай тетю Любу.

Я зажмурился, пытаясь сдержать стон. Она окончательно спятила. Что пошло не так? Обряд духовного спасения… И символ!.. Как я мог про него забыть! Я уставился на глубокий вырез ее рубашки. Потянулся мысленно к бесконечности, которую в последний момент, перед обрушившейся на меня памятью безумного разума, успел утопить в ее груди. Судорогой свело все тело, я забился в путах, выгибаясь дугой.

— Эй!.. Что такое? Очнись!..

Она испугалась. Хлопала меня по щекам, гладила, всхлипывала, шептала что-то.

— Развяжи… — прохрипел я.

— Прости меня, Кыся… Я должна уйти. Но я вернусь. Есть еще одна Искра. Ты должен знать. Не верь никому. Слышишь? Его зовут Неприкаянный. Он хочет… Не знаю я, чего он хочет, но… И я не сошла с ума, понял? Так вот… О чем я?.. Неприкаянный. Источник. Искра. А, еще Единый, да… Вот в него ты верь. Только в него. Остальным — нет.

— Тебе тоже… не верить?

— И мне…

— А как же… Антон?

Она вздрогнула и вытерла грязные разводы слез на щеках.

— Антона я спасу. Всех спасу. А потом вернусь, и ты у меня из койки неделями вылезать не будешь…

Слабая мечтательная улыбка осветила ее лицо, даже глаза на мгновение сделались вполне нормальными, словно туман безумия в них рассеялся солнечным светом.

— Почему любовь занимает так много памяти? Для ненависти надо куда меньше… Отрицание отрицания? А я знаю… Я буду тебя очень сильно ненавидеть, Кыся, очень-очень, и больше не забуду!..

Она решительно встала, высморкалась и стала одевать мою одежду, подбирая волосы под платок на пиратский манер. Серое небо за окном раскололось под ударом молнии.

— Хриз! Гроза! У тебя может начаться приступ!.. Развяжи меня! Хорош дурить! — я кричал, надеясь, что мой крик донесется по дымоходу камина до часового на кухне. — Ты не уйдешь дальше оранжереи! Мои люди предупреждены!.. Эй!

Она подошла и поцеловала меня.

— До встречи, Кысенька.

И ушла.

Я откинулся на подушках и закрыл глаза, вслушиваясь в отдаленный грохот бури. Ушла она… Далеко не уйдет. Кстати!.. Уже утро. Куда запропастился воевода?.. Мне же надо ехать! Я принялся кричать, пытаясь пересилить раскаты грома и унять все возрастающую тревогу. Если мои бойцы еще не появились, то скорее всего, Хриз до них попросту не дошла, свалилась с приступом где-нибудь на полпути, корчится там, а помочь ей некому!.. И вообще, как ее символ оказался у меня в груди? Я же точно помнил, как втопил его из последних сил, а потом провалился в блаженную тьму забытья.

— Помогите! Воевода! Ау!.. Кто-нибудь!..

Я закашлялся, сорвав голос. Демон!.. Стал дергать веревки. Хриз сплела их из разорванных простыней и запасных одеяний. Нельзя сдаваться. Надо торопиться. Сильный порыв ветра стукнул в окно, и оно внезапно распахнулось, обдав меня дождевыми брызгами и холодом. Я удвоил старания. Веревки быстро пропитывались влагой и делались податливыми. Это хорошо. Удача на моей стороне. Еще немного!.. Мне удалось вывернуть запястье из пут, а освободить вторую руку уже не составило труда. Вскочив на ноги, я пошатнулся и прислонился плечом к стене, чтобы не потерять равновесие. Голова кружилась. Было такое ощущение, что я провалялся в кровати не несколько часов, а несколько дней.

Ее нигде не было. Хриз исчезла без следа. Гроза бушевала, словно небеса сошли с ума. Молнии сверкали над замком и стекали голубым свечением в Белом саду, оплавляя соляные кристаллы и формируя причудливые формы. Я сидел в оранжерее, устав колотить по решетке. Было всего два варианта, как развивались события. В первом Хриз воспользовалась моим ключом, открыла проход в тайный ход, каким-то невообразимым способом обхитрила охрану и выскользнула из темницы. А во втором варианте она… она могла упасть с балкона. Но о таком исходе я думать отказывался. Да где же все?!? Уснули они там, что ли?